Ренсом Риггз - Разрушение Дьявольского Акра

Входная дверь распахнулась. Оливия выскочила с крыльца и затопала вниз по шатким ступенькам. — Ты должен… перестать… вот так исчезать! — воскликнула она, бросаясь на меня с объятиями. А потом все остальные хлынули наружу, Гораций, Миллард, Клэр и Хью, так много сразу, что они застряли в дверях и должны были вырваться из замкА друг из друга, а затем они бросились вниз по ступенькам, толпясь вокруг нас, выкрикивая вопросы.

— Это действительно они? — воскликнул Гораций.

— Это действительно они! — пропела Оливия, поворачиваясь, чтобы обнять Нур.

— Мы тебя везде искали! — воскликнула Клэр, уставившись на меня широко раскрытыми испуганными глазами. — Тебя похитили?

— Лучше бы так и было! — сказал Хью, заключая меня в крепкие объятия. — Даже записки нет!

— Они вам все расскажут, — сказала мисс Сапсан, глядя на любопытные лица, выглядывающие из соседних домов, — Как только мы войдем в дом.

Мы были в западне среди группы нервно болтающих друзей. И вот Фиона, укрытая одеялами и цыплятами, лежит на кушетке посреди заваленной сеном кухни. Хью объяснил, что ей больше нравится здесь, в уютной столовой, и пока она приходила в себя, мисс Сапсан сказала ей, что она может спать где угодно. Она улыбнулась мне, когда я пересек комнату и наклонился, чтобы обнять ее.

— Надеюсь, тебе лучше, — сказал я, и, хотя она не ответила словами, она кивнула и поцеловала меня в щеку. Курица в ее руках закудахтала и покровительственно взъерошила перья.

Мисс Сапсан попросила тишины. Она махнула Нур и мне на середину комнаты, и наши друзья расселись вокруг нас на шатких деревянных стульях и на полу. Все они выглядели такими же встревоженными, как и я. Мне не терпелось поскорее покончить с этим, рассказать нашу историю, как я надеялся, в последний раз; не терпелось узнать и их реакцию. Возненавидят ли они нас? Будут ли они в отчаянии?

Мы рассказали. Они слушали в мрачном, ошеломленном молчании. Когда история закончилась, воздух в комнате налился свинцом. Клэр и Оливия подвинулись к Бронвин и свернулись клубочками у ее ног. Клэр плакала. Гораций забрался под кухонный стол. Хью с каменным лицом сидел на кушетке рядом с Фионой, которая держала его за руку и смотрела в пол. Эмма — меня больше всего заботила ее реакция — скрутила волосы в узел и была на несколько оттенков бледнее, чем, когда мы с Нур начали говорить…

— Ты пропустил эту часть в конце, — сказала Эмма, — когда рассказывал ее раньше. — Она выдохнула.

— Значит, он вернулся, — сказал Енох. — Это он.

— Он вернулся, — сказал я, мрачно кивая.

— О моя птичка, о мой Бог, о чёрт, — простонал Гораций из-под кухонного стола. — Мне приснилось его лицо.

Миллард поднялся со своего места.

— У меня разбито сердце. Я потрясен.

— Ви действительно… умерла? — кротко спросила Оливия.

Нур кивнула и тихо сказала: «Она умерла».

Оливия подбежала к ней и прижалась к Нур. Нур погладила Оливию по плечу, когда девочка начала издавать звуки, похожие на плач.

— Итак, что это значит для нас? — спросил Хью. — И что будет?

— Значит, за разрушениями стоит Каул? — спросила Бронвин. — Не Перплексус?

— Да, мы думаем так, — сказала мисс Сапсан.

— О, совершенно точно, — сказала Эмма.

— Я уверен, что это только часть того, на что он способен, — сказал Гораций. — Забавно.

— Он подготавливает оркестр, — согласился Миллард. — Он скоро придет за нами, и когда он это сделает, можете быть уверены, он принесет нам гораздо больше интересного, чем кровавый дождь.

— Мы обречены! Мы потоплены! Это конец всему! — взвыла Клэр.

— Он всего лишь один человек, — сказал Эддисон, который, как я только что заметил, сидел у двери. — А разве большинство его приверженцев не мертвы или не в тюрьме? Что же касается его пустот, то разве юный Джейкоб не может изолировать тех немногих, что остались?

— Ты не понимаешь, — сказала Эмма. — Он больше не мужчина, точнее, не совсем. Тебя не было там, в Библиотеке Душ, когда он превратился в эту… штуку.

— Меня не пускают в большинство библиотек, — сказал Эддисон, подняв морду, — поэтому я их бойкотирую из принципа.

— Это не обычная библиотека, — сказал Миллард. — Это хранилище для тысяч древних странных душ, многие из которых чрезвычайно могущественны. Оно было скрыто в течение тысячелетий, с тех пор как некоторые злые особи не обнаружили, как проникнуть в него и украсть его души и их способности для себя.

— Они пытались превратить себя в богов, — сказала мисс Сапсан. — И в какой-то степени им это удалось. Но они воевали друг с другом, вызывая голод, наводнения, эпидемии. Они уничтожили бы весь мир, если бы наши предки, имбрины, не сумели спрятать от них Библиотеку. Она оставалась скрытой так долго, что её существование превратилось в легенду… пока мой брат не вмешался снова. Нам удалось свернуть петлю и заманить его туда, как мы думали, навсегда. Пока, как вы только что услышали, его не воскресил старший лейтенант.

— Сценарий, который был предсказан давным-давно, — сказал Гораций. — Вместе с апокалиптической войной, похожую на те, что были в древности, которая оставила бы на земле изрытые воронками руины. А мы, надо полагать, стали бы мертвецами.

— Совершенными мертвецами, — сказал Енох. — Каул презирает нас.

— Итак, позвольте мне уточнить. — Эддисон поднял бровь. — Ты считаешь, что он впитал в себя некоторые из этих ужасных сил. И, таким образом, больше не нуждается в армии подхалимов и теневых созданий на его побегушках?

— Да, это наше общее рабочее предположение, — сказал Миллард.

— Но никто из вас на самом деле не видел его, — сказал Эддисон, — кроме американского мальчика, в облаке, и того мальчика, который съежился под столом там, во сне.

— Он был гигантским древесным чудовищем. — потом уже тише: — Это было гораздо страшнее, чем кажется.

— И это после того, как он поглотил всего один сосуд души, — сказал я. — Кто знает, сколько он поглотил с тех пор.

— Может быть, все, — сказала Эмма. Она испуганно посмотрела на мисс Сапсан. — Это вообще возможно?

Мисс Сапсан поджала губы.

— Мы вступаем в область гипотетического. Мы просто не знаем.

— Если бы он это сделал, то его было бы совершенно невозможно остановить, — воскликнул Гораций.

— Не вдавайся в панику, — сказал Енох, закатывая глаза.

— Я, я буду вдаваться в панику, когда это уместно! — крикнул Гораций. Он выполз из-под стола и встал рядом, дико жестикулируя. — Каул годами пытался заполучить в свои руки ингредиенты для воскрешения Бентама. Он хотел этого. Он все спланировал! Попасть в ловушку в Библиотеке, а потом вернуться обратно. Он никогда бы не прошел через такой ад, если бы не был уверен, что это сделает его лучше, сильнее, злее. Теперь он гораздо больше, чем древесный монстр, уверяю вас. Не потому, что мне это приснилось — потому что у меня есть мозг!