Ренсом Риггз - Разрушение Дьявольского Акра

— Спасибо, я сейчас приду, — сказала она и повернулась к нам. — Я не стану больше тратить время, умоляя вас не покидать дом, но я настаиваю, чтобы вы не покидали Акр. Джейкоб, вы с мисс Прадеш должны подготовиться к экспедиции в прошлое. Нам нужно, чтобы вы были готовы к отъезду, как только будет проложен подходящий маршрут к петле мисс Крачки, а это может произойти в любой час.

Не дожидаясь ответа, она ткнула пальцем в сторону Улисса, и они вместе направились в зал совета. Остальные пошли внутрь, чтобы привести себя в порядок и рассказать остальным, что произошло. Рассказывая эту историю, я подчеркивал героизм Фионы, одновременно преуменьшая опасность для себя, чтобы меня не слишком беспокоили. Мне потребовалось много энергии, чтобы суетиться и убеждать других людей, что со мной все в порядке, когда на самом деле у меня болела шея, болела голова и меня немного трясло. Знание того, что я на самом деле чувствую, заставило бы их нервничать, а скрывать это требовало энергии, которой у меня не было.

Нур могла сказать, что я не в порядке, но она, казалось, инстинктивно знала, когда пробиться сквозь мою сдержанность, а когда оставить меня в покое, и поэтому, когда я сказал ей, что мне нужно немного полежать, она отпустила меня, просто быстро обняв и поцеловав в губы.

Я поспешил наверх, чтобы лечь в постель — опять позаимствовав у Горация, так как у меня все еще не было своей собственной, — но не мог заставить себя заснуть. Каждый раз, когда я закрывал глаза, голос пустоты возвращался ко мне. Что было бы, если бы у нее было больше времени, чтобы сделать свою работу? Может быть, она сделала больше, чем повернула мои собственные команды против меня? Сколько контроля она могла бы получить? Я вспомнил косоглазого убийцу, который бросился на меня с ножом, и содрогнулся.

Новая порода. Лучше, смертоноснее, неподконтрольнее. И это каким-то образом обернула власть, которую я держал над ними, против меня.

Мне пришло в голову, что этот человек был послан сюда вовсе не для того, чтобы убить меня. Каул уже знал, что я могу справиться с одной пустотой — даже с эволюционировавшей. Это было предупреждение.

Сдавайся сейчас же. Прежде чем я пошлю целую армию.

Это были только предположения, и даже если это было правдой, я ничего не мог с этим поделать. Оставалось только добраться до места встречи, найти остальных шестерых и каким-то образом отправить Каула обратно в ад.

Семеро могут запечатать дверь.

В голове у меня все больше туманилось, но я не мог больше лежать. Я заставил себя подняться.

Остаток дня мы с Нур провели на тревожной орбите между зданием министерства, где имбрины проводили экстренное совещание и могли появиться в любую минуту, чтобы оплести Акр своим темпоральным щитом, и Дитч-Хаусом, где Миллард и Перплексус ломали голову над картами петли за кухонным столом, вычисляя местоположение петли мисс Крачки и все возможные пути к ней.

Нам велели собираться, но как мы могли это сделать, если не знали, по какой территории нам предстоит путешествовать? Когда мы были в доме, мы старались не нависать над плечом Милларда, но довольно часто это нам не удавалось, так что Перплексус в конце концов нарисовал жирным карандашом линию на полу и велел нам держаться за ней. Единственным, кому разрешалось пересечь ее, был помощник Перплексуса Матье, мальчишка без чувства юмора, который носил бамбуковую палку для указания на карты и снабжал своего наставника дымящимися чайниками с дымящимся русским чаем, единственной жидкостью, которую Перплексус пропускал через свои губы, кроме эспрессо.

Цель, объяснял Миллард, пока Перплексус делал один из своих частых перерывов на чай, состояла в том, чтобы проложить быстрый, но безопасный маршрут к петле мисс Крачки. Быстрый означал день или два, но до сих пор единственный, который они обнаружили, включал путешествие по суше из Монголии во Францию через 1917 год, опасное двухнедельное путешествие на лошадях, верблюдах и поездах. Хотя Нур, я и все, кто путешествовал с нами, имели разумные шансы пережить это путешествие, существовал скептицизм относительно того, сможет ли Дьявольский Акр пережить осаду Каула и его войск так долго. Поэтому картографы продолжали ломать голову и отослали нас, потому что наше присутствие вызывало у них беспокойство.

В других местах Акра Харон наблюдал за укреплением нашей скудной обороны. Вторжение пустоты убедило всех, что ополчение было далеко не адекватным, и никто не знал, сколько времени понадобится имбринам, чтобы создать свой щит. Было найдено второе гарпунное ружье, и оба были расположены у входа в петлю. Вокруг тюрьмы были построены новые заграждения из колючей проволоки и посты охраны, и Калифорнийцы Паркинса вызвались дополнить охрану, уже наблюдавшую за нашей популяцией заключенных тварей, которые были подозрительно тихими последние несколько дней.

Десятки странных людей выстроились перед «Усохшей головой», чтобы записаться добровольцами в новый Корпус обороны Дьявольского Акра, и к ним присоединилось удивительное количество американцев. Те, кто обладал боевыми способностями, были назначены в патрули, которые будут следить за входом в петлю, а также за домом Бентама (хотя Пенпетлекон теперь был официально выключен, а двери заперты). Все частные телескопы и бинокли были реквизированы для использования Корпусом обороны, чтобы быть распределенными среди часовых, которые были установлены на крышах и балконах вокруг Акра. Леонора Хаммакер, которая могла видеть в темноте и обладала более сильным зрением, чем любой телескоп, согласилась сидеть у окна и просто смотреть вдоль Скорбной улицы столько часов в день, сколько могла вынести.

Каждый, у кого было личное огнестрельное оружие, должен был постоянно держать его при себе. Многие американцы уже делали это, но после нападения пустоты они сделали еще один шаг вперед, отказываясь расстегивать кобуры для еды или походов в туалет. Ранее в тот же день один из калифорнийцев Паркинса даже был обнаружен спящим — громко храпящим — с двумя взведенными и заряженными пистолетами на коленях и огромным ножом в руке.

Харон предупредил добровольцев, что их жизни будут в опасности, но после утренней трагедии никто не питал иллюзий на обратное. Их жизни были в опасности, независимо от того, вызвались они добровольно или нет. Кое-кто пытался отговорить самых юных странных от участия в обороне Акра, но юноша из театральной труппы мисс Гракл вскочил на колонну возле паба и произнес страстную речь о том, что все наши жизни будут потеряны, если Каул прорвется через нашу оборону, и что благороднее рискнуть смертью, защищая нашу петлю, чем сдаться в поражении, чем заслужить бурные аплодисменты.