Анастасия Никитина - Ректор по семейным обстоятельствам

Мог Никс не знать, кого спасает? Или это покушение и было затеяно с целью познакомить нас в, так сказать, неформальной обстановке? Но уж больно дорогостоящая инсценировка получается: два трупа, третий не образовался исключительно благодаря моему собственному разгильдяйству, да ещё проклятые антимагические сети… И Крупп исчез слишком вовремя. Если бы не это, мы, скорее всего, вышли бы вместе. Он всегда меня провожал, если не напивался совсем уж в хлам.

Нет. Охотились именно за Алённой, а случайно или не очень вмешался в охоту Никс, мне ещё предстоит выяснить. И впутывать в это дело Тайную канцелярию нельзя. Страшно даже подумать, как отреагирует Па, если моя любовь к тракту станет достоянием общественности. Может даже замуж выдать в расстроенных чувствах, с него станется.

Загудевший кристалл связи вырвал моё вконец очумевшее от бесплодных размышлений Высочество из задумчивости.

— Слушаю.

— Алённа, открой ректорский портал, — раздался, как всегда, весёлый голос Максы. — Папенька желает видеть бухгалтерские книги академии и отправил за ними меня.

Я щёлкнула пальцами, активируя арку, и с усмешкой спросила:

— Ты не сдал главный экзамен на правителя, и тебя понизили до счетовода?

— Язва, — беззлобно ругнулся братец. — Сейчас приду, надеру уши и расскажу.

Оли, захлопнувшая книгу, как только загудел кристалл, тихо хихикнула.

— Но-но, — тут же отреагировало моё возмущённое Высочество. — Ещё кто кому надерёт. Ты мне авторитет не роняй, государь-наследник, он у меня единственный и хрупкий, аки хрустальная туфелька.

— Хрустальную туфлю, помнится, склеила фея, подогнав под размер конкретной пятки. Иначе Золушка её бы в жизни не натянула, — рассмеялся Макса, выходя из портальной арки. — Привет, сестрёнка!

— Принц в любом случае остался не в накладе, — ухмыльнулась я, поднимаясь ему навстречу. — Здравствуй, братец.

— А разве Золушка не вышла замуж за принца потому, что ей подошла хрустальная туфелька? — вклинилась Оли. Ну никакого трепета перед членами королевской семьи! Впрочем, откуда ему взяться, если принцессу она называет «Алённа» и через раз на «ты», а принц не так давно лично выуживал её из фонтана?

— А это тайная история, — подмигнул Макса. — Бедного принца на самом деле обманывали все кому не лень, потому что…

— Потому что он был болтливый дурак и всем растрепал, зачем нужна хрустальная туфелька! — перебила я. — Ты зачем явился, братец, сказки рассказывать или бухгалтерские книги забрать? Хотя в этих книгах, судя по всему, тоже сказки.

— Не слушай эту вредину, Оли, — расхохотался Макса, не забыв при этом отдать приказ духам: краем глаза я заметила, как исчезла стопка растрёпанных отчётов.

— Это как это «не слушай»?! — делано возмутилось моё Высочество, пульнув в родственничка простеньким сглазом. — Ты чему мне ребенка учишь, вредитель?! Кого ей ещё слушать, как не своего учителя?

— Этого учителя, Оли, надо слушать очень избирательно, — продолжал веселиться братец, с лёгкостью отводя мой «подарочек» в сторону и отправляя свой. — Вот когда она учит зелья варить, тогда слушай, а когда жить, ни в коем случае!

— И чему же я такому плохому могу научить?! — фыркнула я, увернувшись от онемения и запустив в братца утиным сглазом, а следом власоростом.

— Например, не слушаться старших, — скорчил комичную гримасу Макса, принимая на мини-щит утиный сглаз. — Или швыряться в государя-наследника всякой гадостью. Это что такое было, вредина?

— А, так, ерунда, — легкомысленно махнула рукой я. — Покрякал бы минут десять, да и всё.

— Ну и кто чей авторитет роняет? — с притворной строгостью уточнил братец, не замечая, что обзавёлся пышной шевелюрой, густыми кустистыми бровями и частоколом ресниц на зависть всем дворцовым красавицам.

Оли уже каталась по дивану, хохоча во всё горло.

— Ну что вы, Ваше Высочество государь-наследник! — я склонилась в глубоком реверансе, чтобы скрыть усмешку. — И в мыслях не было ничего подобного!

— Почему, когда ты начинаешь демонстрировать манеры, соответствующие твоему титулу, мне сразу хочется проверить, не написано ли у меня на спине бранное слово? — с подозрением спросил Макса, переводя недоумевающий взгляд с моей ехидной физиономии на хохочущую приблуду. — Оли, ты же не позволишь этой ведьме издеваться над настоящим принцем. Скажи, что она сделала?

— Ну так эта ведьма как бы учитель мой, — кое-как выдавила сквозь смех мелочь, — я ей должна быть верной, разве нет?

Я слегка опешила, не зная, злиться ли на то, что Оли подтвердила моё ведьмовство, или радоваться проявлениям её лояльности.

— Женщины, — вздохнул Макса. — Признавайся, Алённа, что ты со мной сделала? В последний раз, когда я, по твоей милости, явился на представление невест с шипастым хвостом, Па обещал лишить меня наследства, если я ещё хоть раз попадусь на твои уловки. Ты же не хочешь величать государем-наследником Алекса?

— А это уже шантаж, Ваше Высочество. И потом, не ты ли умолял меня придумать что-нибудь, что избавило бы тебя от внимания всех этих девиц?

— Но не скорпионий хвост же! — воскликнул Макса, нервно откинув с глаз длинную чёлку, за последние пять минут отросшую сантиметров на двадцать. — О! А это что?!

Он резво сотворил призрачное зеркало и, опешив, уставился на свой обновлённый облик.

— Алённа! — заорал он, едва вновь обрёл способность говорить. — Ты бы меня ещё в платье переодела!

— А что? Это идея, — нежно улыбнулась я, поднимая руку, словно желая стряхнуть новую искорку.

— Только попробуй! — попятился братец, окутавшись мощным щитом. — Ты представляешь, как выскажется Па, если государь-наследник появится в подобном виде? Что за дрянь ты на меня повесила?

— Вот, Оли, — я демонстративно повернулась к хихикающей девчонке, — учись. Это плетение называется власорост. Очень хорошо помогает в битве с волосатыми пластелинами, нападающими на слабых беззащитных девушек. Одна маленькая искорка, и через несколько минут эти гады ничего не видят — чёлка мешает. Ну и в обыденной жизни пригождается, — я красноречиво взглянула на Максу, безуспешно пытавшегося бороться с отрастающими локонами секущим плетением.

— Алённа! — взвыл он, когда брови закрыли ему глаза. — В тюрьму отправлю! Казню! Замуж отдам!

— Ну ладно, ладно, — сжалилась я, снимая сглаз. Царственная шевелюра тут же вернулась к нормальным размерам.

— Вот ведь ведьма, — проворчал братец, с облегчением разглядывая своё отражение.

— Рассказывай, что нового дома? — я согнала приблуду с дивана, освобождая место брату, и красноречиво указала ей на дверь спальни. Оли не стала спорить и, прихватив книгу, ушла.

— А вот не хочу рассказывать, — фыркнул он, усаживаясь. — В другой раз не будешь на мне свои пакостные изобретения пробовать.