Анастасия Никитина - Ректор по семейным обстоятельствам

Ноги сами привели меня в учебную комнату. Тихонько приоткрыв дверь, я увидела, как Оли, высунув от избытка старания кончик языка, выводит на грифельной доске какие-то закорючки. Буквы в этих кракозябрах мне опознать не удалось при всем желании.

Наставник, заметив мою любопытную физиономию, недовольно нахмурился, а секунду спустя дверь захлопнулась, едва не прищемив мне нос. Действительно, как я могла забыть, что учитель терпеть не может, когда прерывают занятия.

Пожав плечами — главное, Оли я видела, и у неё всё в порядке, — моё успокоенное Высочество отправилось на поиски Па. Но и тут ждала неудача. Стража меня попросту не пустила:

— Его Величество приказал никого не пропускать.

— Что, даже меня? — опешила я.

— Никого, — развёл руками боевик. — Разве что если чернаки континент атакуют. Атаковали?

— Насколько мне известно, пока нет, — вынуждена была признать я. — А где мой дядюшка, вы не знаете?

— Так там же. С братом заседают со вчерашнего дня. Только на обед и сон прерываются. Дела государственные!

Стражник гордо приподнял подбородок, будто именно он тут государственными делами и занимается.

Я кивнула и отошла. Отловив по дороге к порталу ещё несколько слуг, моё недоверчивое Высочество убедилось, что разлюбезный дядюшка не покидал дворец уже как минимум неделю.

— Так я и знала, что это не он, — проворчала я, деактивируя портал в своём кабинете. — Только зря время потратила.

Настроение было преотвратное. Мало того что меня снедало беспокойство за Максу, так ещё то и дело всплывали воспоминания о Никсе. А уж о нём-то я думать категорически отказывалась. Как ни крути, а придётся отправляться в этот Создателями проклятый Локхар и разбираться на месте, что там творится. Что-то, наверное, плодотворно влияющий на умственные способности амулет, мне подсказывало, что там я найду ответы на многие вопросы. Вот только как добраться до этого захолустья, откуда до ближайшего портала ночь пути хорошей рысью, и при этом обставить всё так, чтобы отсутствие горе-ректора никто не заметил? А то ещё запишет Па под горячую руку и непослушную дочурку в заговорщики. Доказывай потом палачам, что не ифит. А в обители королевских палачей, столичной тюрьме, моё любопытное Высочество как-то в юности побывало в рамках обзорной экскурсии для венценосных недорослей. Наносить повторный визит не тянуло до сих пор, несмотря на то что один из мастеров, предварительно вытерев окровавленную руку о заляпанный бурыми пятнами фартук, угостил «бледненькую принцесску» конфеткой.

От подобных воспоминаний меня передернуло, а настроение испортилось ещё больше. Поэтому удар гонга, призывающий меня в лабораторию к боевикам, я восприняла почти с радостью: хоть как-то отвлечься.

«Ну, держитесь, леры студиозы! Контроль идёт! Кто не подготовился — сам виноват!».

«А новый ассистент очень даже ничего, — подумала я, входя в лабораторию. — В любом случае лучше предыдущего».

Разница была налицо. Студиозы чинно сидели на местах. Никто не парил под потолком и не танцевал на столах. Даже к аккуратно разложенным рядом с котелками ингредиентам никто не тянул шаловливые ручонки. Скорее наоборот, в их сторону поглядывали с такой же опаской, как и на меня.

— Замечательно. Как вы этого добились? — тихо спросило моё слегка удивлённое Высочество.

— Торопыги несколько раз получили не опасные, но весьма болезненные ожоги, — едва заметно усмехнулся чернак и немного обеспокоенно добавил: — Вы не одобряете такие методы?

— Очень даже одобряю, — ухмыльнулась я, и несколько студиозов, внимательно прислушивавшихся к нашему разговору, разочарованно отвернулись.

В полной тишине моё довольное Высочество уселось за стол на возвышении.

— Как вы помните, сегодня я обещала вам провести пробный Контроль, — начала я, быстро припоминая, как подобные Контроли проходили в моей юности. — Именно этим мы с вами сейчас и займёмся. Сумки, учебники, домашние задания по прочим предметам и вообще всё, что не относится к теме нашего занятия, прошу вынести в коридор. Духи-охранители присмотрят за вашими вещами.

С недовольными минами студиозы потянулись к выходу. Я спокойно дождалась, пока в обозримом пространстве не останется ничего лишнего, и продолжила:

— Уверена, все вы весьма достойно подготовились…

Разноголосый утвердительный гул стал мне ответом, и я снова ухмыльнулась: «Знаем мы, как вы готовились. Впрочем, я тоже не просто так побывала в своей домашней лаборатории, прежде чем идти сюда. Так что посмотрим, кто кого…»

— Отлично. Как вам известно, на Контроле пристально следят за, скажем так, честностью испытуемых. Разумеется, мы поступим так же. Сейчас мой уважаемый ассистент пройдёт по рядам и соберёт все шпаргалки и прочие лишние клочки бумаги. Писать вам не придётся. Не стесняемся, леры, выкладываем. Вам же будет лучше.

Мой недвусмысленный намёк соизволили понять только двое: Буи и худощавый паренёк с последнего ряда. Отчаянно краснея, они отдали две длинные бумажные ленты, исписанные бисерным почерком, и несколько акустических горошин, наверняка, с записями лекций.

— Что, всё? — притворно удивилась я, доставая из кармана первую бутылочку с прихваченным из дома зельем. — Даже ни одного учебника? Напоминаю, что испорченные учебники придётся оплачивать из своего кармана.

Это подействовало лучше: четыре толстых фолианта отправились в коридор следом за сумками. Интересно, как их владельцы собирались туда подглядывать? Надеялись, что я куда-нибудь ушлю помощника и засну?

— Ну что ж, если это всё, тогда… — моё зловредное Высочество выдернуло пробку из бутылки. Лаборатория мгновенно наполнилась густым серым дымом, который, впрочем, развеялся за полминуты. Даже удивиться никто толком не успел, то ли привыкли уже к выкрутасам своего профессора, то ли, что более вероятно, просто не знали, как реагировать.

С ласковой улыбкой я обвела взглядом ошарашенно переглядывающихся боевиков.

— И что это было? — первым, как обычно, не выдержал Рус.

— Не приемлю шпаргалки у себя на Контроле, — всё ещё улыбаясь, отозвалась я.

— Да нет у нас… — начал было возмущаться недалёкий студиоз, но неожиданно сунул руку в карман и яростно поскреб бедро.

То есть, это для него неожиданно. А для моего ехидного Высочества очень даже ожидаемо. Кому, как не мне, знать, что у весьма летучего зелья для очистки воздуха от пыли есть один весьма неприятный побочный эффект, из-за которого его, собственно, никто и не использует. Состав мгновенно растворяет все виды бумаги, преобразуя её в довольно ядрёный чесоточный порошок. С ехидной усмешкой я наблюдала за стаей почесывающихся обезьян, ещё недавно бывших студиозами-боевиками.