Такаббир Кебади - Трон Знания. Книга 5

Накануне запланированной поездки в Лайдару Алфус рассказал Эйре историю, обнаруженную в записях прадеда. Прадед, известный ветонский доктор, подрабатывал в подземной тюрьме, где содержали заговорщиков и изменников родины. Работа несложная: констатировать смерть заключённых. Как-то посреди ночи к нему прибежал надзиратель: в подземелье родился ребёнок. Тюремщики не входили в камеры, поэтому никто не знал, что у них под носом находилась беременная узница. Доктор осмотрел мальчика, оказал роженице помощь и ушёл. А днём его снова вызвали: младенец скончался. И какового же было его удивление, когда вместо мальчика он увидел девочку. Кто-то подменил ребёнка, притом подменил в спешке, не заботясь о поле мёртвого младенца. Доктора допросили. Ничего не добившись, взяли с него расписку о неразглашении.

Эйра пошла в кабинет Адэра. Перед тем как сообщить новость, хотела ещё раз прочесть расшифровку тетради слепого летописца.

Адэр был не в духе. Перерывая бумаги в сейфе, проговорил:

— Поездка отменяется. Меня вызывают в Тезар.

Ощутив слабость в ногах, Эйра села в кресло:

— Зачем?

— Мой отец не утруждает себя объяснениями. Ты, главное, не волнуйся. — Адэр коленом закрыл дверцу сейфа и посмотрел на Эйру. — А знаешь, что? Бери Алфуса и езжай в Лайдару. Встреча со старым знакомым пойдёт тебе на пользу. Я приеду к тебе, как только освобожусь, и мы отправимся смотреть мост. Кстати, в городе развлечений Вилар и Элайна. Мы чудно проведём время.

Утром Адэр усадил Эйру в машину, отдал последние распоряжения врачу и охране. Похлопал ладонью по крыше автомобиля, давая знак водителю.

Слушая гул мотора, Эйра глядела в заднее стекло, пока Адэр, стоя наверху лестницы, не слился с серым замком.

Не желая встречаться с многочисленными придворными, посетителями и прочим чиновным людом, Адэр прошёл к своим покоям через потайной ход, взялся за дверную ручку и замешкался, вспомнив слова сестры. Когда-то в его комнатах жила Луанна. Кто ей позволил? — конечно же, Великий. И пусть запах выветрился, а с подлокотников кресел стёрты следы её пальцев, была отвратительна сама мысль, что принцесса спала в его кровати и мылась в его ванне.

В восточном крыле дворца каждому королю «Мира без насилия» были отведены апартаменты, обставленные с учётом вкусов высочайших особ. Советников, послов и дипломатов селили в гостевом флигеле. Правители и сановники отвергнутых стран останавливались в гостинице на задворках дворцового комплекса. Появление престолонаследника в фойе гостиницы вызвало переполох. Охранители оттеснили людей к стенам. Портье несколько раз переспросил: правильно ли он понял, что Адэр собирается здесь заночевать. Окончательно придя в замешательство, вызвал управляющего. Пока они решали, куда поселить нежданного гостя, Адэр заполнял анкету постояльца. Его бестактная выходка разозлит отца, однако Великий сам лишил сына угла в отчем доме.

Невзирая на просьбу портье повременить с поселением, Адэр дал знак охранителям и устремился на верхний этаж. Переступив порог гостиной, оказался в центре ещё большего переполоха. Гостиничный номер для второсортного правителя превращался в слабое подобие апартаментов престолонаследника. Слуги украшали комнаты букетами живых цветов, уносили стулья, приносили кресла, застилали пол коврами, бегали с подушками и постельным бельём, в ванной меняли зеркало и раскладывали полотенца с вышитыми коронами.

Через час явились секретарь и стилист Могана; оба осанистые, важные.

— Прошу прощения, — произнёс секретарь. — Я должен обращаться к вам, как к королю Грасс-дэ-мора, но мне велено обратиться к вам, как к престолонаследнику Тезара.

Плохой знак.

— Ваше Высочество, — продолжил секретарь, — вас ждёт Великий.

Стилист прошёл вместе с Адэром в гардеробную и принялся снимать с бельевых плечиков один чехол за другим, явно разыскивая конкретный наряд. Остановил выбор на чёрном мундире. Не спрашивая разрешения, отстегнул брошь — герб Грасс-дэ-мора. Адэр нахмурился: Великий намерен говорить с ним не как с правителем другой страны, а как с подданным. Подданные обязаны повиноваться…

Возле гостиницы Адэра ждал автомобиль Великого. Первая мысль: отец в машине. Водитель, облачённый в стальную униформу, низко поклонился и открыл дверцу. Тусклые лампы осветили салон. Пусто.

Автомобиль, сопровождаемый конным эскортом, обогнул парк, проехал по центральной улице столицы и, миновав дворцовую площадь, затормозил перед высокой лестницей, ведущей к парадному входу во дворец. В огромном холле выстроились придворные. Церемонные поклоны, изящные реверансы, вкрадчивые нотки в голосах, угодливо-покорные взгляды. Великий напоминал сыну, кем он является.

Распугивая величественную тишину шагами и шелестом платьев, свита Великого довела Адэра до зала переговоров. Караульные распахнули двери.

Обитатели дворца называли зал переговоров Сусальным. Паркет, мебель, люстры и лепнина имели золотистый оттенок. Солнечным днём или в тёмное время суток, когда горел верхний свет, — воздух в зале переливался и сверкал.

Сегодня было пасмурно. За окнами застыли серые, взбитые в пену облака. Ветерок лениво, как сытый котёнок, поигрывал золотой бахромой на шторах. За столом в виде обручального кольца сидели Великий и Трой. От цветов, установленных в вырезанной сердцевине, исходил нежный ненавязчивый аромат.

Силясь заглушить плохие предчувствия, Адэр двинулся через зал, скользя взглядом по портретам королей Тезара. С передней стены на него взирал родоначальник династии Карро, одаривший потомков яркой внешностью: синие глаза, светло-пшеничные волосы и статная фигура. Некоторые сановники, посетившие зал впервые, считали, что на картине изображён Великий. Их не смущал древний замок на фоне, не удивляли старомодное одеяние, устаревшая причёска и отсутствие бороды. Казалось, они ничего не видели, кроме гипнотического властного взгляда.

Остановившись в трёх шагах от стола, Адэр поклонился:

— Великий. — Посмотрел на Троя Дадье. — Ваша Светлость.

Получив разрешение, сел с другой стороны «кольца», напротив двух человек, пишущих мировую историю.

Прошло полтора месяца с момента назначения Кангушара соправителем и чуть больше двух недель с тех пор, как Эйре перешло право первой подписи. За это время ни одна страна Краеугольных Земель не спросила: почему и зачем? Адэр был готов услышать от отца и Троя всё, что угодно — нотацию, выговор, ультиматум, — но только не то, что сказал Моган.

— Луанна носит ребёнка.

— Ребёнка? Какого ребёнка?

— Луанна беременна, — промолвил Трой. — Вы не знали?

Адэр хохотнул:

— Ну и дела! Кто отец?