Такаббир Кебади - Трон Знания. Книга 5

До слуха долетели голоса: ориенты на шлюпках кричали своим соплеменникам с острова. Однако из зарослей на дальнем краю песчаного пляжа никто не показывался. Влево и вправо тот же пляж, кое-где белые камни. На горизонте, над буйной порослью, возвышались то ли горы, то ли холмы с ярко-зелёными склонами. Издали казалось, что они застелены бархатом или махрой. Если есть растительность, значит, есть пресная вода. Или наоборот. Адэр прижал палец к пульсирующей жилке на виске: не о том он думает.

Покосился через плечо на Драго: бледные губы, серое лицо, покрытое испариной. Это не пот. На кожу оседает влага из воздуха, при вдохе забивает глотку и вызывает удушье. Ветонам худо, а значит, защитники из них ни к чёрту. Отогнать бы шхуны подальше от острова и прийти в себя. Буквально десять минут назад всем было хорошо, а теперь всем плохо. Те, кому хорошо, веслами работают, как заводные, и орут во всё горло. Те, кому плохо, сидят на скамьях поникшие. Если сейчас закричат всем скопом те, кто прячется в лесу, — ветонам ни ножи, ни стальные мускулы не помогут.

Адэр посмотрел на Парня. Опираясь передними лапами на планширь, зверь следил за рыбами. Наверное, страхи беспочвенны, и надо успокоиться. А через тряпку, и правда, дышалось легче, хоть и с натугой. Надо бы сказать охранителям и защитникам, чтобы закрыли лица тканью.

Носы лодок уткнулись в песок. Путники, похожие на муравьёв, ступили на берег. Адэр взял бинокль, протянутый охранителем, и, смахнув со лба бисерные капли, приложил окуляры к глазам.

Йола неторопливо двинулся к лесу. Странный лес: стволы покрыты мхом как нашлёпками, кроны соединены лианами, между деревьями пышные папоротники и кустарники. Пролетела стайка жёлто-синих птиц. В пёстрой тени леса, над кустами, виднелись головы, повязанные белыми платками. Местные жители…

Кто-то вышел Йола навстречу. Из зарослей появились ещё несколько человек. Защитники замерли возле лодок в напряжённых позах, будто ожидая сигнала к побегу. Адэр занервничал: слишком долго Йола говорит, время от времени указывая на шхуны. Как бы путешественников не отправили восвояси. Остров находился в водах Грасс-дэ-мора, но островитяне могли этого не знать. Или забыть…

Наконец ориенты запрыгнули в шлюпки — по двое в одну. Развернув их носами к шхунам, заработали вёслами. Парень перемахнул через фальшборт и, вытянувшись как настоящий ныряльщик, без брызг вошёл в море. Прозвучали осипшие голоса: защитники, коим была поручена охрана парусников, провели перекличку.

Вскоре Адэр и Эйра ступили на берег. Их окружили охранители. Климы и ветоны принялись вытаскивать из лодок дорожные сумки. Движения замедленные, вялые. Кто-то уронил сумку в воду, кто-то оступился и сел на песок.

Продолжая дышать через влажную тряпку, Адэр не сразу понял, что перед ним стоят Йола и незнакомый пожилой мужчина.

— Это Йеми, старейшина Ориенталя, — представил старик незнакомца.

Йеми заговорил. Поток непонятных слов и непривычная интонация вынудили Адэра скривиться, благо тряпка закрывала половину лица, и островитянин не увидел оскал. Лекарство климов, которое Адэр выпил перед посадкой в шлюпку, дало обратный эффект: голова раскалывалась, в глазах появилась резь. Адэр, как ни пытался, не мог сфокусировать взгляд на главе местного клана. Не мог осмотреться, чтобы понять, куда он попал.

— Йеми спросил: как вы добрались? — перевёл Йола.

— Расскажи сам, — произнёс Адэр сквозь ткань и пошёл… просто пошёл прямо, щурясь от блеска золотого песка.

— Йеми просит вас рассказать о Грасс-дэ-море, — вновь произнёс Йола.

Может, у старика внезапно отшибло память, и он перестал понимать слот ? Пришлось отвести руку от носа и рта, что бы фраза прозвучала более доходчиво.

— Сам расскажи.

Адэр с трудом подавил рвотный спазм. Запахи… незнакомые запахи вдруг распались на химические элементы. Захотелось взять Эйру за руку, притянуть к себе и уткнуться носом ей в щёку или в шею, чтобы вдохнуть приятный, родной аромат. Рассудок воспротивился: поступок, недостойный правителя.

Адэр не понимал, куда его ведут. Скрип песка, шуршащая речь, яркие краски — всё смешалось, как и странные запахи. Воздух сгустился, потемнел. Значит, они вошли в лес. Вопросами, слава Богу, уже никто не мучил. Резь в глазах стала не такой острой. Удалось рассмотреть загорелых людей в одинаковых одеждах: штаны и рубахи, на головах платки с узлом на затылках. Вещи белые, но посерели от времени или от стирки.

В тени деревьев стояли хижины из камыша или тростника. Окна без стёкол. Кое-где колыхались ситцевые занавески, тонкие, пористые как сито. Какая же здесь нищета…

Войдя в хижину, Адэр с трудом сделал вдох — пахло не чужим, а чуждым — и повалился на циновку, расстеленную в углу. Последнее, что осталось в памяти, это фигура охранителя на пороге.

Адэр открыл глаза. Аккуратно вытащил из-под себя руку, пошевелил занемевшими пальцами. От распахнутой двери по ребристому полу тянулась волнообразная лунная дорожка и утыкалась в замшевые ботинки военного образца. Кто-то его разул.

Послышался шорох, похожий на взмах крыльев птицы.

— Что у вас болит? — прозвучал голос Эйры.

Боясь сдвинуть голову с места, Адэр скосил глаза. Эйра сидела сбоку окна, приваливаясь плечом к стене. Полумрак скрывал её лицо, но не прятал очертания подбородка, шеи, коленей, притянутых к груди.

— Я слишком остро чувствую запахи, — прошептал Адэр. А вдруг Эйра ему снится? Вдруг он проснётся, если заговорит чуть громче?

— Странно… Мне, напротив, здешний воздух очень нравится.

— Здесь нет привычных запахов. Мой мозг бунтует. — Адэр осторожно сместился к стенке. — Ложись рядом.

— Климы дали настойку. Велели напоить вас, когда вы проснётесь.

— Пожалуйста, ложись.

Немного помедлив, Эйра подползла к циновке, легла спиной к Адэру.

Он обхватил её за талию и, притянув к себе, зарылся лицом в волосы, собранные на затылке в узел. Аромат, исходивший от Эйры, одновременно приводил в чувства и туманил рассудок. По ногам взбегал жар, упирался в пах, тёк дальше, через живот, к солнечному сплетению…

Ну нет, только не сейчас. Сейчас она почувствует и отодвинется. Или уйдёт.

— Как прошла встреча ориентов? — спросил Адэр, стараясь перенаправить мысли в другое русло.

— Спорят, — ответила Эйра и слегка подалась всем телом вперёд: всё-таки почувствовала.

— О чём?

— У них конфликт на национальной почве.

Адэр просунул вторую руку Эйре под голову:

— Они одной национальности.

— Островитяне так не считают. Они обвиняют друг друга в трусости, предательстве и воровстве.

— Они знают, что ты понимаешь их?

— Наши ориенты знают. Вам надо выпить лекарство.