Такаббир Кебади - Трон Знания. Книга 4

— Вон из моего дворца!

— Подожди, — сказала Малика охранителю. Пересекла ванную и, захлопнув дверь, оставила кровавый отпечаток ладони рядом с зелёным.

— Что ты делаешь? — прорычал Иштар.

— Принимаю роды.

— Что? — Иштар окинул комнату взглядом и только сейчас заметил лежащую на кушетке сестру. — Какого чёрта…

— Малика! Схватки! — крикнул Мебо.

Она кинулась обратно. Самааш закатила глаза и застонала.

— Я жалею, что не задушил тебя собственными руками, — сказал Иштар.

— Всё ещё впереди, — отозвалась Малика. — Мебо, вижу пяточки.

— Удерживай.

— Понадеялся на ублюдков, — промолвил Иштар.

— Всё надо делать самому, — согласилась Малика.

— Заплатил им за убийство, как за алмаз.

— Зачем ты пришёл? Сказать, что обеднел?

— Она неправильно дуется! — возмутился Мебо. — У неё в глазах лопнули вены. Надо дуться вниз!

Иштар пригнул голову:

— Вены? В глазах? И ты доверила неучу жизнь моей сестры?

Мебо похлопал Самааш по щеке:

— Э-эй! Мамочка! Только не теряй сознание. Ребёнок сам не выползет.

— Кто тебе дал право прикасаться к чужой женщине? — произнёс Иштар на едином языке Краеугольных Земель.

— Дыши, мамочка. Дыши!

— Ты говоришь на слоте !

— Вы тоже говорите на слоте .

— Я здесь господин.

— А я служу Малике.

— Да хватит вам! — прикрикнула она, одной рукой удерживая пяточки ребёнка, второй подсовывая свежее полотенце под окровавленные ягодицы.

— Сделай милость, дай мне умереть, — прошептала Самааш.

— Ещё чего! — разозлился Мебо. — Кроме тебя твоя малютка никому не нужна. Мама твоя молится, а могла бы подсказать, как надо дуться. Брата волнует мой слот . А мог бы сказать: «Держись, сестра! Я с тобой». Тужься!

— Попка пошла, — произнесла Малика.

— Должна выйти до пупка.

— Какой же он скользкий… Есть пупок!

— Дышим, — проговорил Мебо и вытер лоб ладонью. — Сейчас плечи, потом головка. Должны уложиться в три минуты. Иначе ребёнок задохнётся.

Самааш застонала.

— Тужься вниз! — Мебо похлопал Самааш по щеке. — Отключилась.

— И что теперь? — спросила Малика, боясь выпустить из захвата попку и ножки ребёнка.

— Тяни. Осторожно.

— Он застрял.

— Тяни потихоньку.

— Я порву его.

— Меняемся местами. — Мебо перехватил из рук Малики попку младенца и принялся вслух отсчитывать секунды.

Малика набрала в стакан воды, выплеснула Самааш на лицо. Без результата.

— Дави! — велел Мебо, бросив считать.

Малика всем телом навалилась на округлый живот.

— Вот так, вот так, — приговаривал Мебо. — Ещё чуть-чуть. Ты уж прости, мамочка. Порвали мы тебя. Ну же… Есть!

Прижав руки к груди, Малика посмотрела на неподвижный окровавленный комочек:

— Почему она молчит?

— Теперь моя очередь, — сказала Фейхель и забрала у Мебо ребёнка.

Малика умылась. Прислушиваясь к напряжённому дыханию матери-хранительницы, покосилась на Иштара. Он разглядывал кафельную плитку под ногами — совсем как начальник строительства, который вдруг обнаружил, что плиточник до неузнаваемости исказил узор.

Раздался писк.

— Доченька… жива… — прошептала Самааш и расплакалась.

— Слава Богу, — пробормотал Мебо и подставил голову под струю воды.

Малика рассмеялась. Подбежала к Фейхель, обняла её за плечи:

— Я обещала тебе! Обещала!

— Не тряси, — проворчала мать-хранительница. — А то будешь сама завязывать пуповину.

Малика обвила руками шею Мебо и поцеловала его в щёку:

— Я знала, что ты сможешь. Молодец!

Охранитель кивнул и уселся на пол:

— Что-то мне не по себе.

Малика закружилась по комнате, напевая и пританцовывая:

— У нас получилось. Я счастлива!

— Её надо зашить, — проговорил Мебо.

— Я всё сделаю, — откликнулась Фейхель, наблюдая, как Самааш плачет, прижимая к себе ребёнка.

Малика взяла бутылку с виноградным спиртом и обратилась к Иштару:

— Выпьешь?

Он упорно продолжал смотреть в пол.

— А я выпью.

Глотнув из горлышка, Малика передала бутылку Мебо. Забрала у Самааш ребёнка и встала перед Иштаром:

— Убей её. Ты не хотел, чтобы она родилась.

Он поднял голову.

— Убей её, и я убью тебя, Иштар. А потом станцую на твоей могиле. И каждый год день твоей смерти буду отмечать, как праздник.

— Переоденься. Нас с тобой ждёт посол Росьяра.

— Зачем?

— Он привёз тебе письмо от Адэра.

— Перенеси встречу. Мне сейчас не до послов.

Иштар вздёрнул брови:

— Тебя не интересует послание?

Малика поцеловала младенца в лобик:

— Я знаю, что там написано.

— Собирайся.

Выпустив Иштара из ванной, Малика привалилась спиной к двери.

Фейхель забрала у неё ребёнка:

— Мы перенесём Самааш в Приют Теней и там её зашьём.

— В Приют… да, конечно.

— Отведи врача на террасу, — приказала Фейхель Хатме, — и позови служанок.

Сжимая руками перила, Иштар смотрел на горизонт, изрезанный крышей дворца. Волосы, заплетённые в десятки косичек, были собраны в хвост и перехвачены серебряным зажимом. Тёмно-сиреневый плащ, расшитый серебром, походил на ночное небо с проблесками молнии.

В саду, возле паланкина, стояли Драго и Луга. Могучая фигура хазира, его суровое лицо со сведёнными в одну линию бровями, напряжённые пальцы, которые словно приготовились раскрошить мрамор, вызывали у охранителей страх. Они понимали, что этот человек, олицетворяющий в их глазах ангела Смерти, подвергнет Мебо жестокому наказанию. Возможно, пострадает и Малика.

— Мебо клим, — прошептал Драго. — Он не чувствует боли. Всё стерпит.

Луга коротко кивнул.

— Но если он тронет Малику, — вновь сказал Драго, — я его убью.

— Не надо себя переоценивать, — еле слышно проговорил Луга.

— Я мог убить его дважды и дважды пожалел, — храбрился Драго. — Третьего раза не будет.

Иштар бросил на охранителей взгляд и вновь устремил его вдаль.

Озираясь, Луга потёр бёдра ладонями:

— На меня не рассчитывай.

— Ну ты и сука…

— Мне умирать нельзя. Мне надо дело одно закончить.

— Что же это за дело такое?

— Если выберемся из Ракшады, расскажу тебе первому. Как перед святым отцом исповедаюсь.

— Ловлю на слове, — усмехнулся Драго.

Из дворца вышел Мебо. Надел сапоги и, скупо улыбаясь, сбежал с лестницы.

— Почему так долго? — спросил Луга.

— Родила? — прошептал Драго.

Мебо кивнул и показал большой палец.

На террасе появилась Малика. Глядя в спину Иштара, расправила чаруш и подошла к балюстраде.

— Я каждый раз думаю, что хуже не может быть, и каждый раз убеждаюсь, что может, — проговорил Иштар, щуря глаза от солнца.

— Ты злишься…

— Даже не представляешь, как. Никому нельзя входить в дом без разрешения хозяина. Ты этого не знала?