Купава Огинская - По темной стороне [litres]

Оставаться в покоях, куда так бессовестно нагрянули сектанты, мне было никак нельзя. Это было решено хищником и единогласно поддержано нами. Даже еще слишком слабый и не до конца пришедший в себя Бося одобрил решение моего кошмара.

Но где же мне жить, если не здесь? Вот в чем вопрос. И ответил Раяр на него однозначно…

– Это твои новые покои, – не слишком радостно сообщил он, пока вызванные из-под потолка тени затаскивали мои вещи в гардеробную.

Обстановка в этой комнате не сильно отличалась от той, что была в предыдущей. Только неприметная черная дверь, спрятанная за расшитой занавеской, да изящная роспись и тонкая вышивка говорили о том, что это совсем не те покои, к которым я уже успела привыкнуть.

– А там что? – бесстрашно сунулась я в дверь, за которой, как оказалось, располагалась очень мрачная и очень знакомая спальня моего кошмара. – О.

– Это покои моей… приемной матери, – счел нужным пояснить Раяр, – она жила здесь.

– А это? – кивнула я на дверь, которую все еще держала полуоткрытой.

– Покои хозяина замка.

Ага, то есть Раяр занял спальню своего приемного папки, а я буду жить в комнате его приемной мамки.

– Если тебя что-то смущает, то дверь можно запереть, ключ…

– Ты за считаные секунды совершенно спокойно перемещался отсюда, – я снова кивнула на дверь, – в мои старые покои, которые, к слову, находятся довольно далеко. Так что запрем мы дверь или нет, для меня значения не имеет. А вот тебе стоит подумать, сможешь ли ты спать спокойно, зная, что за стеной живет ужасная человечка, которая в любое мгновение может нагрянуть в гости.

Раяр некоторое время странно смотрел на меня, а потом просто кивнул. И все. И непонятно было, до чего он там додумался, но дверь так и осталась открытой. Как знак того, что потомки Изначальной Тьмы не боятся всяких человечек. Типа, бесстрашные они.

Напрасно, кстати, не боятся, я бываю очень страшной. Особенно когда, обследуя новые территории, случайно нахожу путь на кухню.

Кухня тут, конечно, была вполне обычная. Такая, какой я видела ее во всяких фэнтезийных фильмах. Большая, заполненная посудой, с огромным, жарко натопленным очагом и очень уютной, я бы даже сказала, аппетитной суетой. Гремели крышки на больших кастрюлях, бодро стучали ножи по разделочным доскам, а нос щекотало от одуряющего запаха свежей выпечки…

Но ни людей, ни сотканных из тьмы теней, прислуживавших Раяру, на кухне не было. Только продукты, мечущийся туда-сюда темный туман, клубящийся и очень энергичный, и… мамочка моя родная!

– К-кости?

Дося, в последнее время сопровождавшая меня в гордом одиночестве, пока Бося приходил в себя и все время спал, вопросительно курлыкнула. Она решительно не понимала, что именно меня так поразило.

И действительно, что ужасного я нашла в костях, прикованных цепями к стене? Расположившись на высоте нечеловеческого роста (метра два над полом, быть может, чуть выше), запутанный в своих сетях, состоявших из некрупных, исцарапанных странными черточками (местный аналог клинописи, отдалено напоминающий мертвый язык) цепей, покоился отполированный, чистенький и вроде как даже довольный своим посмертием скелет.

Скелет!

Я не была уверена, что Раяр в курсе, кто обитает на его кухне, но была уверена, что скоро ему все станет известно. Уж я-то об этом позабочусь.

Дося, спешившая за мной по совершенно пустым сумрачным коридорам, призывно курлыкала, словно умоляя меня остановиться и подумать. Мочалка была уверена, что Раяр осведомлен обо всем, что творится в его замке. А то, что толпу сектантов проморгал, так это все их освященные штучки виноваты. И моя кровь. Ослабленная защита замка пропустила их, уловив частичку меня, а хеликер довел до моих покоев, скрывая присутствие целой толпы лысых мужиков от Раяра и охранных плетений…

Для меня скелет на кухне был вещью ненужной и даже неприятной, а для Раяра… для Раяра, судя по всему, нет. По крайней мере, когда я ворвалась в его кабинет, с порога огорошив его невероятной новостью: «На кухне труп!» – хищник очень удивился.

Стоя у окна и любуясь унылым пейзажем – с самого утра за окном шел дождь, что лично меня очень угнетало, – он беззастенчиво пользовался моментом и отдыхал. Вестники все так же не могли достигнуть адресата, отчего этот самый адресат получал ни с чем несравнимое удовольствие.

– Что? – Обернувшись на грохот моего вторжения, он выразительно поднял бровь.

– Скелет на стене висит!

– А, – Раяр равнодушно пожал плечами, будто я сообщила ему о чем-то совершенно незначительном, – это повар.

Руки беспомощно опустились, а Дося позади меня курлыкнула что-то вроде «Ну я же тебе говорила».

– Повар?

– У него был выбор, – словно бы оправдываясь, пояснил Раяр. – Либо он работает на меня, либо я поглощаю его душу.

– И…

– Теперь он прикован к кухне. А кости, некогда бывшие его телом, – лучшее из возможных хранилищ для души.

И вот с этим вот страхом я нынче соседствую. Он же за стенкой живет, кошмар мой ужасный.

– Ага, ну ладно. – Я сделала шаг назад, очень радуясь тому, что не до конца ворвалась в кабинет и сейчас стояла на пороге, крепко сжимая дверную ручку. – Я, наверное…

– Яна, – окликнул он меня подозрительно мягко, а мне почему-то подумалось, что все это дело с костями – страшная тайна, что зря я на кухню сунулась и вообще, свидетели долго не живут.

И мне бы, по идее, стоило валить отсюда, но я замешкалась, и момент был упущен. Теперь оставалось только недружелюбно поинтересоваться:

– Ну?

– Побудь со мной немного.

И вот вроде трогательный момент, такая милая просьба, но это ж Раяр, а значит, все не просто так.

– Только не говори, что у тебя тут поблизости еще один скелет висит и ты не хочешь, чтобы я его нашла.

Осуждающий взгляд был мне ответом.

– Ну ладно. – Ввалившись-таки в кабинет, я уверенно закрыла дверь, чуть не прищемив лапу Досе. Негодующе курлыкнув, она бросила на меня возмущенный взгляд и уползла под стол. А я отчего-то начинала нервничать и искренне считала, что мочалка еще легко отделалась.

Потоптавшись немного у двери, но так ничего и не дождавшись, я решила быть наглой и уверенно потопала к столу. Нет, тут, конечно, был еще небольшой диванчик, притаившийся в углу, но я же наглая, зачем мне какие-то там диванчики, когда я могу занять кресло темного?

А мочалка все же зря под стол сбежала, ей нужно было забиться в угол и переждать беспричинный приступ моей нервозности, а не подставляться так бездумно.

В общем, пока в кресло забиралась, я таки отдавила ей лапу.

Хотя виноватой себя не считала. Во всем был виноват Раяр, который просил странных вещей и нервировал непонятным взглядом. А мне приходилось бороться с параноидальным чувством, что что-то не так или со мной, или с Раяром, или в принципе…