Майкл Мэннинг - Род Иллэниэл

— В отсутствие твёрдых доказательств нам придётся отложить в сторону вопрос о магическом таланте Дэвона. К нынешнему делу это по большей части не имеет никакого отношения. Поскольку ваша невеста отсутствует, вам придётся отвечать вместо неё. Действительно ли она пыталась убить Дэвона Трэмонта во время танца тем вечером?

Теперь я ступил на зыбкую почву:

— У неё было предвидение плана Трэмонта, и, учитывая его предшествующие действия, она решила удалить опасность, которую он представлял, — сказал я, и увидел, как Джеймс поморщился — не думаю, что он хотел от меня настолько прямого ответа.

— Какие предшествующие действия? — спросил юстициарий.

— Я предпочёл бы не говорить, ваше благородие, — уклонился я. Я знал, что этот ответ выставит меня в неприглядном свете, но не мог заставить себя поделиться тем, чему чуть было не подверглась Пенни.

— Он попытался меня изнасиловать, — прозвучал голос из прохода. Я обернулся, и увидел, её, стоящую там, в ослепительном белом платье. Она вышла вперёд, встав рядом со мной, и наплыв эмоций грозил разрушить моё внешнее спокойствие, но я их подавил.

— Были ли свидетели этому событию?

— Дориан Торнбер и мой жених, Лорд Камерон, — сказала она, наклонив голову в мою сторону. Я не уверен, выглядела ли она столь красивой когда-либо прежде.

После этого ситуация накалилась. Лорд Трэмонт стал кричать, и вопросы стали совсем бесконтрольными. Я чуть не вышел из себя от некоторых из его замечаний касательно надёжности Пенни как свидетеля. Дальнейшие показания лишь ещё больше запутали дело, и я задумался, какое решение в конце концов примет Лорд Уинфилд. Будь я на его месте, я определённо был бы в замешательстве. Естественно, Марк решил объявиться именно в этот момент.

Он вышел к трибуне без вызова. В своей белой мантии он казался не к месту среди хорошо одетых лордов и леди. Никто не просил его, но он вышел в центр зала, и заговорил. Хотя он и не повышал голос, его слова ясно прозвучали по всему помещению:

— Ланкастеры и Лорд Камерон невиновны, — сказал он таким тоном, будто констатировал факт — будто ожидал, что все поверят ему на слово.

— Вы — Ланкастер! С чего нам полагать, что ваши слова менее предвзяты, чем слова вашего отца? — послышался голос вроде бы Трэмонта, но точно сказать было трудно.

— Я могу дать свои показания, но это мало бы помогло. Я здесь для того, чтобы дать голос Леди Вечерней Звезды. Она поделится сегодня с вами своей мудростью, — заявил он. Вот это привлекло всеобщее внимание.

На миг все утихли, пока не заговорил Лорд Эйрдэйл:

— Вы ждёте, что мы поверим, будто вы говорите от имени Богини?

Марк оглядел зал, и поднял голову. Он открыл глаза, и из них будто потёк свет, заливая помещение. Свет обернулся вокруг него, и его не стало, вместо него стояла женщина столь прекрасная, что Пенни по сравнению с ней выглядела серой. Конечно, я ей этого никогда не скажу.

— Я здесь, чтобы показать вам правду, и если кто-то осмелится сомневаться в моихсловах, то пусть выскажется сейчас.

В голосе Миллисэнт звучала неземная гармония. Теперь никто не перебивал. Богиня взирала на собравшихся, и самые могущественные мужчины и женщины королевства познали сомнение.

— Дэвон Трэмонт искал власти через магию. Он заключил пакт с тёмным богом, и привёл Детей Мал'гороса в Ланкастер тем днём, намереваясь всех погубить, — сказала она, уставившись на Лорда Трэмонта с жалостью во взгляде. — Твоя скорбь ослепила тебя, Эндрю Трэмонт. Твой младший сын убил своего брата, а ты не хотел этого видеть. Его смерть стала результатом его собственной жажды власти. Если бы он не умер, следующей его жертвой был бы ты.

Я никогда прежде не слышал имя Герцога Трэмонта, и я смотрел, как он закрыл лицо руками, поддавшись эмоциям. Богиня подошла к нему, пройдя через толпу, люди в которой благоговейно расступались. Она положила ладонь ему на голову, так как он уже стоял на коленях:

— Встань, Эндрю, ибо ты не сделал ничего дурного, кроме как позволил твоей любви ослепить тебя.

Он встал, с мокрым от слёз лицом, но не мог заставить себя посмотреть ей в глаза. Развернувшись, она пошла обратно к центру зала. Я думал, что она пройдёт мимо, но она остановилась рядом со мной. Я ощущал исходившую от неё вовне силу, окутывавшую меня, пытаясь найти вход. Не думая, я усилил свой щит, и вокруг меня вспыхнул свет.

На миг в её взгляде мелькнуло раздражение, но затем она улыбнулась:

— Дитя Иллэниэлов, я вижу, ты продолжаешь отказывать мне. Если ты не принимаешь моё правление, то почему ты всё ещё не связан узами?

— Я пока ещё не выбрал, кто возьмёт на себя ношу моих уз, Леди, — ответил я ей. У меня вспотел лоб от усилия, необходимого для того, чтобы не подпускать её силу ко мне.

— Тебе следует выбрать скорее, тёмные боги не будут так терпеливы, как я. Медля с решением, ты рискуешь уничтожить твой мир, — произнесла она, протянув ко мне свою руку, и давление усилилось. Вокруг моего щита вспыхнула и затрещала молния там, где она коснулась его, и напряжение возросло, став почти непереносимым.

Гнев придал мне сил:

— Довольно! Если ты навязываешься мне силой, то ты не лучше тёмных богов, о которых говоришь! — выпалил я, мой щит вспыхнул красным светом, и она отпрянула. Давление внезапно снизилось.

— Тебе следовало бы следить за своими словами, смертный. Грядёт время, когда тебе понадобится моя помощь, чтобы не потерять то, что тебе дороже всего, — улыбнулась она мне, но с будто звериным оскалом. Миллисэнт повернулась, чтобы вновь обратиться к ассамблее: — Я буду следить. Сейчас не время для разногласий. Народ Лосайона должен объединиться, иначе всё будет потеряно, — закончила она, и в один миг исчезла, а вместо неё осталась фигура потерявшего сознание Марка. Он осел на пол прежде, чем я смог его подхватить.

Долгую минуту после её исчезновения все молчали. Шок от её появления лишил всех дара речи, пока не заговорил Король Эдвард:

— Лорд Юстициарий, каково ваше решение?

— В пользу Ланкастера. Обвинения не заслуживают внимания, — мгновенно ответил он.

Я бы порадовался, но у меня больше не было сил. Я бы ушёл, но оставался вопрос моей присяги. Король Эдвард был достаточно добр, чтобы принять мою присягу, не дожидаясь помпы и церемонии. В течение всего оставшегося процесса в помещении стояла тишина, и по его окончании все быстро ушли.

Джеймс и Дженевив забрали Марка с собой. Один из слуг помог Джеймсу донести его до стоявшей снаружи кареты герцога. Вскоре мы с Пенни остались одни.

Никто из нас не знал, что сказать, поэтому я взял её за руку, и мы тихо пошли обратно в мои покои.

Стоявшее между нами молчание всё тянулось и после того, как мы достигли моих покоев. Мы сели на кушетку, глядя в сторону террасы.