Майкл Мэннинг - Бесшумная буря

«Как он дошёл до такого?» — гадала она.

Даниэл был наиблаговоспитаннейшим мальчиком, доброй душой… когда-то. В юности он был её вдохновением. То, как он обращался с ягнятами, как заботился об овцах, как обращался с собаками — всё это показывало ей человека, обладавшего редкостным состраданием. Вот, почему она его любила — его музыка была лишь чудесной надбавкой.

Вернувшись в первый раз, после нескольких лет отсутствия, он изменился, но сердце его никуда не делось, крепко связанное и хорошо скрытое. То, что он перенёс, изменило его, но несмотря на это, доброта в нём оставалась. Он носил свой гнев подобно плащу, прикрывая им свою слабость, но не позволяя поглотить себя.

«Теперь же он — полная противоположность, его редкая доброта подобна тонкому покрову, скрывающему ярость в его сущности».

Какой-то звук заставил её обернуться, неподалёку от неё стояла Лэйла.

— Разве ты не должна ему помогать? — спросила Кэйт.

— Моя очередь будет после обеда, — сказала высокая женщина, подходя ближе. Она провела ладонью по волосам Кэйт, а затем прочертила линию по её плечу.

Кэйт ощутила лёгкое возбуждение от её касания.

— Ну, хоть так, — сделала наблюдение она. — По крайней мере, ты их не мучаешь.

Лэйла пожала плечами:

— Я предпочитаю не взвинчивать себя. Сберегаю силы для… других вещей.

Подавшись вперёд, она уткнулась носом в шею более низкой женщины, глубоко вдыхая.

— Прекрати, — сказала Кэйт. — У меня слишком много дел, да и, к тому же, я не в настроении.

Надзирательница нехарактерно заскулила:

— Но я так изнываю.

— От меня пахнет луком.

Та сморщила нос, но не стала сразу сдаваться:

— Лук пахнет гораздо лучше, если его потушить над огнём.

Кэйт оттолкнула её:

— Я серьёзно. У меня дела. Найди кого-нибудь другого, чтобы занять тебя.

Лэйла вздохнула:

— Но никто больше не будет со мной играть.

Кэйт не имела никаких иллюзий насчёт того, что надзирательница понимала под «игрой», но это утверждение заставило её приостановиться. Она знала, что прежде у этой надзирательницы было много «товарищей по играм», но не принимала во внимание возможность того, что эта женщина продолжит встречаться с другими теперь, живя вместе с Тирионом.

— А с кем бы ещё ты хотела поиграть? — с любопытством спросила она.

Лэйла сжала губы, серьёзно обдумывая её вопрос. Глянув в окно, она улыбнулась:

— Х-м-м, Гэйбриэла, по-моему, будет приятно обучать.

Кэйт была слегка шокирована:

— Он же ребёнок.

— Ты это его плечам скажи, — парировала Лэйла. — Да и мои люди не особо обращают внимание на такие вещи.

Кэйт всё равно не одобряла:

— Обращают или нет — это всё равно неправильно. — Она до сих пор не забыла то, что давным-давно сотворила с Даниэлом её мать. Она также уже осознавала, что скорее всего не сможет переменить мнение Лэйлы ни по какому поводу. Та была упрямой, и не склонной к рефлексии или глубоким думам.

— Не важно, — сказала надзирательница. — Я весьма уверена, что Тирион убьёт меня, если я начну играть с его отпрысками. Он почти такой же странный, как и ты, когда дело доходит до таких вещей.

От этой темы ей было не по себе, поэтому Кэйт попыталась перевести разговор в другое русло:

— Я думала, ты вообще предпочитаешь женщин.

— Мне легко заскучать, — сказала Лэйла. — Женщины обычно радуют меня дольше.

Кэйт подумала о своём браке, а потом — о своих редких свиданиях с Дарлой Лонг, и вынуждена была признать, что Лэйла в чём-то была права, однако её опыт был слишком ограничен, чтобы на самом деле судить об этом. Она не ощущала с Сэтом того трепета, какой однажды чувствовала по отношению к Даниэлу, но, с другой стороны, она так и не влюбилась снова. Дарла была одинока, и во многих отношениях у них было много общего — её брак был скучным и безжизненным, примерно как у Кэйт.

— Тирион, по-моему, был бы интересным, — продолжила надзирательница. — Мне нравятся опасные люди, однако я стала гадать, не предпочитает ли он мужчин.

Кэйт сильно удивилась:

— Что?

Лэйла одарила её взглядом, который обычно был припасён у неё для медленно соображающих детей:

— Некоторые мужчины предпочитают только мужчин.

— С чего ты начала о нём так думать?

— Ну, за прошедшие годы он почти перестал появляться в Эллентрэа, но когда всё же приходил, то посещал исключительно Гарлина, и он уже говорил мне, что они были друзьями. С тех пор, как я сюда переселилась, я ни разу не видела, чтобы он проявлял благосклонность к одной из девушек, или к тебе, — объяснила Лэйла. — Он даже мне отказал, когда я предложила ему себя, — добавила она.

— Что-что ты сделала?!

— Вот так, — хитро сказала Лэйла, медленно прижавшись телом к Кэйт. Она провела ногтями ей по спине.

Кэйт оттолкнула её, гневно нахмурившись.

Лэйла вздохнула:

— Он именно так и поступил, вообще никак не отреагировав. Откуда у него столько детей? Женщины из вашей деревни что, насильно его брали?

Раздосадовавшись, Кэйт снова взяла нож, и отвернулась:

— Дай мне работать.

— Ты такая скучная. Возможно, мне придётся начать наказывать учеников, чтобы развлечься, — подразнила её надзирательница.

Кэйт направила на неё нож:

— Ты не осмелишься!

Лэйла засмеялась:

— Расслабься, дышать мне нравится гораздо больше.

— Э?

— Тирион, — объяснила та. — Он этого не запрещал, но я чувствую. Если кто-то ещё прикоснётся к одному из них, то проживёт недолго. Я определённо не буду этим рисковать, только не после того случая в Сабортрэа.

Кэйт уже слышала достаточно, чтобы знать, что так назывался лагерь, куда забрали Хэйли, но пока не узнала об этом месте ничего иного:

— А что случилось?

— Он убил там двух надзирателей. Говорят, что он напал на одного из них в присутствии Ши'Хар. За это им следовало его убить, но его хозяйка заплатила, чтобы сохранить его, а потом заплатила, выкупив тех, кого он хотел убить, — сказала Лэйла.

«Он действительно сходит с ума», — подумала Кэйт.

— Что его спровоцировало?

Лэйла пожала плечами:

— Кто знает? Говорят, что он застал их за попыткой получить услуги у девушки.

— У Хэйли? — спросила Кэйт.

— Если так её зовут. Никогда не понимала вашего обычая давать имена неинициированным детям, — сказала надзирательница.

Кэйт могла понять его реакцию, пусть Лэйле та и казалась чужеродной. Каждый день всё яснее давал ей понять, насколько отличным образом мыслили живущие среди Ши'Хар люди. Неестественные вещи были среди них обычным делом, а то, чему следовало быть нормальным — порицалось.

Она пересматривала свои взгляды на Даниэла, когда начались крики. Выглянув в окно, она увидела, что Дэвид лежал на земле, извиваясь от боли. Даниэл стоял над ним, держа одной рукой красную плеть, в то время как на лице его было самое холодное, самое бесстрастное выражение, какое она когда-либо видела.