Юрий Ижевчанин - Книга 3. Южный мир [СИ]

Гордыня, ложь и вампиризм. Сии три греха есть грехи тягчайшие.

— Средний правый лист. Извращение

Победил полководец врага. Познал он почести, славу и пленился ими, впав в грех тщеславия. И настолько они его в плен свой захватили, что забыл он о чести, совести и долге и стал добиваться лишь почестей. И тем самым извратил он наслаждение, кое грехом не является, пока им не пленился, и грехом простительным, естественным, остаётся, пока из-за него обо всём другом не забываешь.

Стал властитель думать, лишь как власть свою сохранить и увеличить. И застонала страна от дурного управления его, от приспешников его. И извратил он полностью служение своё.

Совершила женщина грех плотский по страсти своей. А затем стала блудить уже не по страсти, а ради лишь наслаждения телесного, и так, чтобы ребенка не зачать, извратив тем сам смысл соития. А потом и предаваться блуду и разврату самыми мерзкими способами стала.

Боялся воин женщин и из-за этого прилепился он к соратнику своему и стал с ним вместе предаваться телесным наслаждениям. И сие есть извращение и грех тяжкий.

Хотел художник вдохновения. Но нечиста душа была у него. Не красоты Божией он алкал, а славы мирской. И принял он дурь, и написал результат бреда своего, и изобразил его на картине. И называет он это творчеством. А это есть уродство и извращение.

Лечил врач больных. И стало ему вдруг приятно боль чужую ощущать, и стал он им лишние страдания причинять. И вместо заслуг великих впал он в грех тяжкий.

И всё, самое лучшее, если о цели забудешь или средства негодные применишь, извращением становится.

— Средний левый лист. Гнев

Отказался слуга приказ хозяина исполнять. Обругал его хозяин последними словами. И ушёл от него в печали и в обиде слуга верный, коий видел, что приказ хозяина неразумен. И никогда к нему не вернётся.

Испортил раб вещь любимую хозяина. Набросился на него в гневе хозяин и убил его. И виновен ныне не раб, а хозяин его. И ответ ему держать и перед Богом, и перед людьми за душу погубленную.

Увидел муж жену свою, с парнем молодым обнимающуюся. И убил в гневе обоих, а потом узнал, что это был брат её родной, коего он видел лишь в детстве раннем. И преступник он перед людьми, и душегубец перед Богом.

Осудил судья любовника женщины. И вонзила она судье кинжал в горло, усугубив свои грехи и погубив окончательно любимого своего.

И я, грешный Йолур, в этом грехе повинен. Когда встал я перед Собором вселенским и начали алчные, объевшиеся и обленившиеся пастыри, услышав обличения мои, вопиять и лаяться на меня, разгневался я и начал резать правду-матку, а не правду говорить. Облаял я свору псов, сам с псами в гневе своём сравнявшись, и не стал в страсти своей увещевать их терпеливо, а проклял их и покинул Собор. И двенадцать лет пришлось мне каяться и искупать вины свои, прежде чем вновь услышал я Глас Господень и увидел отблески Вечной Гармонии.

Сей грех отворяет ворота к тяжким преступлениям и служит излюбленным оружием Князя мира сего против людей достойных.

— Нижний правый лист. Уныние

Человек неизмеримо ниже Господа, ниже даже, чем опозоренный, клеймённый за преступление раб по сравнению с императором. Но Бог всегда готов принять его молитву и служение.

Пошёл человек обиды и несправедливости, с ним содеянные, императору высказать и защиты у него попросить. Но не пустили его во дворец чиновники, а когда император к народу вышел, оттеснили и избили его стражи. И отчаялся человек: если до императора меня, гражданина, слуги и рабы его не допускают, то тем более не допустят меня к Богу. И стал поклоняться он демонам, и погубил душу свою.

Никто, кто ниже Господа, поклонения не заслуживает. Демоны раскаявшиеся, рабы Его, охраняют нас и без просьб наших, по приказу Господина своего. Демоны нераскаянные и их Князь проклятый помогут тебе, но за помощь их ты расплатишься сторицею.

И в любом несчастии помни, что Господь наш услышит молитвы твои, если будешь молить Его о достойном и рваться молитва будет из сердца твоего. И подаст Он тебе руку помощи, и подкрепит тебя на пути испытаний твоих, а потом примет тебя в рай Божий. Но тот, кто отчаялся, сам отрезает себе путь к Господу, и добровольно предаёт душу свою тому, кто её пожрёт с удовольствием.

Совершил ты грех тяжкий, смертный, но пока ты унынию не предался, путь к спасению тебе открыт. Ты всем сердцем раскаешься в грехе своем, начнешь искупать его служением тяжким или наказанием заслуженным, и примет Господь вопль твой, исторгнет тебя из преддверия пасти адовой.

Сей грех результаты всех тяжких грехов закрепляет. Избавляет от него лёгкое покаяние и тяжёлое, но краткое, служение, дабы себя вновь в ум привести.

— Нижний левый лист. Гедонизм

Нет греха в том, чтобы утолить жажду и даже в том, чтобы на праздник выпить чару вина. Нет греха в том, чтобы насытиться, когда алчешь, а на праздник или у гостеприимного хозяина даже съесть блюдо вкусное. Нет греха в том, чтобы отдохнуть, когда устал, и даже улыбнуться, насладившись музыкой и пением, посмотрев пьесу добронравную и даже сыграв в ней роль, или станцевав танец приличный. Нет греха даже в наслаждениях плотских, пока не отвлекают они человека от души его и от Пути его и пока оба имеют законное право друг на друга. Нет греха в том, чтобы принимать заслуженную славу и почести, покуда они даются за дела твои и покуда дела свои вершишь ты не ради них.

Но всё это грехом становится, когда меру теряешь. И наслаждения со страстями и с почестями сбивают человека с Пути вернее, чем страдания и неудачи.

Если страсть подвигла тебя к тому, чтобы соитие совершить с тем, на кого ты права не имеешь и твой возлюбленный или возлюбленная на тебя право не имеют, то это грех, это прелюбодеяние. И даже если супруги в страсти своей забывают о душе своей и долге своем, это грех.

Если полководец или художник начинает упиваться славой и почестями, и стремиться к ним, а не к тому, чтобы долг свой исполнять, это грех тщеславия. Если ты напиваешься до потери разума, это грех пьянства. Если ты ешь не для утоления голода и поддержания сил, а чтобы насладиться яствами, это грех чревоугодия.

Если властитель или управитель начинает упиваться властью своей вместо того, чтобы рассматривать её как служение, и извлекать из неё излишние блага мирские, это грех властолюбия, открывающий дорогу всем другим грехам и у властителя, и у подданных его.

И общее имя всем таким грехам — гедонизм. Грех этот наименее тяжкий, но из него легко вырастают все иные смертные грехи.

Гнев, уныние и гедонизм. Сии три греха естественны и легко прощаются, если ими не прельстишься и к ним душой не прилепишься. Но открывают они ворота страшнейшим смертным грехам.