Юрий Ижевчанин - Книга 3. Южный мир [СИ]

— Идёт! Пошли!

"Пьяная" парочка бродила по деревне, и Крис незаметно показывал на женщин и детей, мужиков и баб поили вином (естественно, с дурилкой; молодых женщин порою со снотворным) из прихваченных бурдюков. А заодно внимательно рассмотрели три двора. Перед вечером Крис с друганом зашли в один из нужных дворов и чуть ли не насильно напоили дрожащих крестьян вином, всех, от мала до велика.

— Ты что не пьёшь, шлюха? У меня д-д-ружок приехал! В-в-веселись! И мальцу дай пару глотков, пусть он тоже выпьет за наше зд-д-д… Тьфу, мать! Здоровье!

В темноте друг потихоньку ушёл.

Эта ночь была полнолунием. В полночь вдруг раздался жуткий вой у господского дома. Перепуганные крестьяне увидели, что хозяин стоит у своих ворот и воет, а над двором на метле летает голая ведьма и дико хохочет, разбрасывая во все стороны что-то огненное. На вой хозяина отозвались ужасные голоса со всех сторон деревни, и из леса двинулись к деревне черти, тоже все в огне.

— Н-н-не бойтесь. Это мои друзья! — заорал хозяин окровавленным ртом.

Естественно, это вызвало противоположную реакцию. Кое-кто забился в свои дома. Кто-то помчался вон из деревни. Кто-то метался в панике. Черти набросились прежде всего на бегущих, схватили женщин и детишек и погнали в деревню. А остальные, лишившись всякой воли к сопротивлению от дикого страха, от вида ужасных чертей, серной вони и ещё чего-то, что вызывало безудержное чиханье, помчались ещё быстрее. Черти отволокли перепуганных жертв в господский двор и двинулись по домам.

— Куда бежите? — грозно кричал крестьянам хозяин, но они двор за двором в дикой панике бежали по единственной дороге, кроме тех, кого хватали черти. Впрочем, пару крестьяночек ухватил сам хозяин, потискал им груди и велел идти к нему и ничего не бояться. Они покорно пошли во двор, с облегчением думая, что их не отдадут чертям на съедение, а хозяин просто поимеет их.

В один из двух дворов, которые хотели удержать, ворвался чёрт и заставил всех выпить вина, после чего все стали неудержимо бегать в отхожее место, и было уже не до бегства. Другие собрались было бежать, но их встретил сам хозяин, вырубил экономным ударом вопившую бабу, а остальным прошипел:

— Назад! Мои друзья вас не тронут. А я живьём шкуру сдеру, если ещё бежать попробуете!

И он сразу подтвердил свои слова, содрав небольшой лоскут кожи с руки сына хозяина. После этого крестьяне поплелись обратно. Третий двор весь спал мёртвым сном.

Словом, на рассвете в деревне почти никого не осталось. А Крис проорал последним беглецам:

— Сволочи! Бежите от своих наделов! Если вернётесь, шкуру сдеру с живых и распну!

Утром "черти" быстренько разобрали театральную машину, сделанную Крисом, и с хохотом уселись пировать и ласкать оставленных женщин. Их сразу заставили танцевать голыми и принять по нескольку мужчин, чтобы показать им новый статус: общественных служанок и любовниц всех гильдейцев. А детишек Крис стал утешать, в том числе успокоительным снадобьем:

— Вы мне как свои дети будете. Я вас сам учить стану. И вы гражданами станете, а не рабами.

Оставшимся трём дворам и женщинам разрешили взять из брошенных дворов всё, что они захотят. Предупредили, что они теперь в полной власти гильдии и за попытку побега будет жестокая расплата. Сообщили, что торговцы сюда больше не будут приходить, а если что-то надо будет купить, нужно попросить хозяина или смотрящего, им привезут всё по справедливой цене. А от добычи и наград гильдии им тоже будут выделять долю.

В первую ночь гильдейцы отсыпались. Во вторую они рассчитали, что кто-то попытается вернуться в деревню: ведь крестьяне удавятся за своё имущество, если не перепугать их окончательно. Выследить четвёрку мужиков и баб, неумело пытавшихся прокрасться к своим домам, было легко. Деревня вновь пылала "адским огнём". Мужики в нерешительности остановились, и тут на них из леса выскочили черти. Поскольку бабы визжат сильнее и страшнее, они стали убивать одну из баб. Все остальные, не чуя ног, побежали назад.

Через неделю Невидимые вычислили, что ещё кое-то попробует в деревню пробраться, и вновь устроили иллюминацию. Убивать или калечить никого не пришлось, увидев огонь над деревней, "смельчаки" быстрее повернули назад. Место завоевало репутацию проклятого, чего и добивалась гильдия. Ценой этого была всего одна смерть.

А затем прибыл человек гильдии и привёз вызов на общее народное собрание. Надо было послать не меньше половины имеющихся граждан. И пятеро во главе с Растротоном отправились в Дилосар.

Вся эта история лишь добавила Картоссе уважения и любви к мужу. Тем более что он умело и любовно массировал её ногу, чтобы жена быстрее выздоравливала, но до окончания месячного траура не делал даже никаких намеков на соитие, только смотрел на неё ласковым глазом. Когда Крис глядел на жену, глаз как будто переставал быть красным и становился голубым, каким он, наверно, был когда-то в детстве. Картосса почувствовала, что на самом деле она будет стоять у истоков чего-то необычного, может быть, даже легенды. А что муж принял участие в пьянке и гулянке с захваченными женщинами — такова уж природа мужчин! И перед друзьями нельзя было в грязь лицом ударить.

Остановившись на ночлег в деревне за один переход от Дилосара, Урс, конечно же, сразу оказался за столом со всеми местными гражданами. Отпустить его без выпивки и угощения было просто неприлично. Да и поговорить с героем, завоевателем пяти царств, Грозой Гор, всем хотелось. Когда Урс вышел по нужде, один из собутыльников подстерёг его на обратном пути и тихонько сказал:

— Я брат Рыжий Лис из Жёлтых. Меня назначили поглядеть, как ты будешь вести себя здесь. Я вижу, что ты в своих владениях блюдёшь идеалы Жёлтых.

— И здесь вы меня нашли! — Урс не повышал голоса, не желая смертельной схватки между гражданами или громкого судебного процесса. — После того, как вы нас предали под Киростаном, я не желаю иметь с вами никаких дел!

— Была ли хоть малейшая возможность победить насильственными методами? Твой атаман, Жёлтый Ворон, стремился всего достичь слишком быстро и прямо. А ты здесь делаешь всё так, как полагается настоящему Жёлтому. В твоём владении нет городов, всех заставил заниматься делом, нет монастырей. Джигиты, брезговавшие мотыгу в руки взять, теперь считают за честь работать на своем наделе. Я уверен, что и оставшихся азнауров скоро посадишь на наделы, причём они сами тебя попросят об этом.

Урс был шокирован. Он ведь теперь граф. Как он может быть Жёлтым? И вообще, по своему положению он теперь должен Жёлтых преследовать.