Юрий Ижевчанин - Книга 3. Южный мир [СИ]

Царь по дороге приветствовал народ и разбрасывал монеты. Наследник, как и полагалось, внимательно смотрел по сторонам, предупреждая возможные опасности, и опускал взгляд, когда поворачивался в сторону отца.

Ашинатогл взял с собой в порт старшую жену Октоджит, двух сыновей которой убил на знаменитом поединке Тлирангогашт. Её он сделал визирем женщин, переняв опыт Лиговайи насчёт трибуна женщин. Теперь в гарем царя приносили знатных женщин и приходили простолюдинки, чтобы Октоджит рассуживала женские споры. Эта небывалая почесть заставила жену царя принять просьбу Тлирангогашта стать ему названной матерью (его настоящая мать осталась в Империи), тем самым простив кровь своих сыновей. Царица ехала, как и полагалось, в закрытой повозке.

На колесницах за царицей следовали совершенно седой дядя царя Тукультининур и слепой Турнготлин. Дядю царь тоже простил. Рядом с ними на коне ехал в одежде, немного похожей покроем на старкскую, следующий по старшинству сын царя: Шутрух-Шаххунда.

Тлирангогашт улавливал разговоры толпы.

"А ведь наследник совершенно нашим стал, жена его окончательно от варварства старкского отвратила". "Нет, это хитрый змей, а она вернулась уже как развращённая и наглая ехидна. Они притворяются нашими, чтобы потом убить царя и взять себе царство". "А кто ещё мог бы в случае чего заменить царя? Этот дряхлый дядюшка? Или его оставшиеся молокососы-сыновья? Сравните Шутрух-Шаххунду с наследником!" "Лучше чистый агашец, чем тот, кто заменит нашу династию на полукровок!" "Какие полукровки? Жена нашего царского рода, а муж — знатнейшего на Родине. Это будет слава царства и династии". "Ненавижу старков!" "Обожаю Тлирангогашта!" "А я и то, и другое вместе!"

Царь Атар тоже был в дорожной одежде: штаны и рубашка из серого шерстяного шёлка, пурпурный плащ и пурпурные сапоги с серебряным шитьём. На боку — меч и кинжал. На голове главная драгоценность страны: древняя корона королевства Лиговайя. Из украшений лишь платиновое кольцо гражданина с печатью царя, чароитовая серьга гражданина и яшмовый медальон с символом Лиговайи на груди, висящий на платиновой цепочке. Прямые чёрные с проседью волосы не надушены, а уложены в причёску. Бороды нет. Почти так же был одет наследник Лассор.

Царица Арлисса, невеста царя принцесса Орлансса Агашита и невеста Шутрух-Шаххунды Атаросса (прибывшая из гарема Ашинатогла вместе с агашской царицей) были в закрытых платьях старкского покроя, в платках, но с открытыми лицами. Причёски, по старкскому обычаю, высокие. На ногах — драгоценные сандалии. На руках — кольца гражданок и драгоценные браслеты. На груди царицы золотой медальон с эмблемой Лиговайи, у других — драгоценности. Шокировало агашцев, что у женщин на поясе висели кинжалы. Подобным же образом были одеты все невесты.

Первым сошёл на берег царь, а не его охранник, что поразило народ. Атар и Ашинатогл обнялись и отошли в сторону. За ними обнялись наследники. Агашская царица, скромно приподняв покрывало, поцеловалась со старкской. Шутрух-Шаххунда, смертельно стесняясь, поцеловал свою невесту, которую увидел во второй раз и прикоснулся к ней в первый, и её сразу отвели, как и цариц, в закрытые возки. Агашские невесты подошли к своим отцам, упали на колени перед ними, отцы их благословили, на них накинули покрывала и отвели в возки. И процессия двинулась к дворцу.

Несмотря на накал страстей в народе, всё обошлось без инцидентов. Во-первых, партия традиционалистов вновь раскололась. Часть из них признали Тлирангогашта своим, а часть, наоборот, возненавидели его еще сильнее. Во-вторых, очень сильно отрезвлял вид Тлирангогашта и его друзей, державших руки на мечах. В-третьих, сыграла роль репутация старков и что все они тоже были вооружены.

Во дворе Запретного города — комплекса царских дворцов и помещений для обслуги и охраны — старков встретила Штлинарат, в одеянии агашской царицы, но без платка и с короткими рукавами. Она и царица Октоджит отвели женщин в гарем.

Счастливое лицо Штлинарат окончательно погубило её репутацию в глазах агашских невест. Девушки, конечно же, вовсю судачили о скандальной любовной истории. Некоторые из них возлагали вину на царицу и Тлирангогашта, но большинство осуждало Штлинарат, бросившую верного возлюбленного ради гордыни и корысти. А теперь все они уверились, что она, действительно, наглая пролаза и стерва. Лишь царская невеста Орлансса потихоньку сказала Арлиссе:

— Перед натиском Тлирангогашта, наверно, лишь ты могла бы устоять.

— Скорее всего, так, — вздохнула царица, ещё раз уверившись в правильности своей рекомендации.

Со старкским посольством прибыло и канрайское. Им был сразу же назначен приём через два дня и их препроводили в малый гостевой дворец. Царское семейство разместили в дворце царя. Остальных старков — в большом гостевом дворце.

В первый же вечер цари и наследники собрались для разговора в дальней, хорошо охраняемой, комнате царского дворца. Там они провели три часа и вышли с довольными лицами.

Утром Ашинатогл и Тлирангогашт наставляли своих придворных и слуг по поводу грядущих церемоний, которые должны были быть умеренно необычными.

С раннего утра женихи отправились на охоту (кроме Лассора, который остался участвовать в переговорах), а женщины попали в окружение агашских девушек и дам в гареме царя. Естественно, перемывали косточки Штлинарат, которой в этом кругу не было, а заодно и своим мужчинам. Невесты обучали агашек женским песням старков, а те внимательно изучали их манеру поведения и одеваться, особенно носить украшения. За несколько месяцев поведение девушек резко изменилось, и агашкам теперь они казались мужеподобными. Несчастную Атароссу, на которую будущий жених произвёл несколько жалкое впечатление, отдельно наставляли в агашских обычаях насчёт брака и в правилах поведения старшей жены.

Шутрух-Шаххунда, который должен был возглавлять охоту, всё время мазал. Ему не давали покоя смешанные чувства. Вроде они одного возраста, но Атаросса внушала ему некоторый страх: казалась намного старше и опытнее. Вместе с тем в ней было что-то необыкновенно привлекательное, но совсем другое, чем одурманивающее очарование Иолиссы. А вдобавок в его груди всё сильнее гнездился страх показать себя недостойным перед этой девушкой. Отец ведь заранее предупредил, что необходимо найти с ней общий язык, причем таким тоном, что стало ясно: за развод или за убийство жены последует страшное наказание, как полагается сыну, который подвёл своего отца и не выполнил его приказов, и подданному, сорвавшему политические планы царя.

Вечером состоялся пир почти по агашским обычаям. Но на нём были и женщины. Ввели мужчин и женщин через разные двери, пировали они в разных залах, но затем в большой зале, где собрались мужчины, повесили плотный занавес, в неё вошли женщины и из-за занавеса спели несколько песен. Затем женщины ушли. Перед мужчинами стали выступать музыканты, певцы, певицы, танцовщицы и акробатки. На этих женщин и мужчин-парий ограничения не распространялись.