Терри Брукс - Цикл Заземелье. Компиляция. Романы 1-6

И наконец, больше всего его беспокоил тот факт, что советнику Тьюсу удалось пробраться в Либирис и уйти оттуда незамеченным. Как ни печально было признавать, но старый волшебник не слишком искусно владел своим ремеслом, и шансы на то, что он сумеет безошибочно преодолеть все защитные магические поля, которые нынешний господин замка наверняка не преминул установить, приближались к нулю. Крэббит был слишком умен. Абернети подозревал, что он специально позволил советнику войти и выйти, а это лишний раз доказывало, что смотритель библиотеки что-то затеял.

Собственно, таков был ход мыслей пшеничного терьера.

Он целый день обдумывал сложившуюся ситуацию и в конце концов пришел к выводу, что необходимо с кем-то об этом побеседовать.

Вопрос только в том, к кому можно обратиться.

Абернети не хотелось лишний раз тревожить Бена и Ивицу; ему было необходимо, чтобы предполагаемый слушатель имел трезвую голову и не стал действовать сгоряча. Поскольку писец был всерьез обеспокоен безопасностью Мистаи, то решил, что лучше пока короля и королеву не трогать. Кобольды, Сапожок и Сельдерей, конечно, в некотором плане соответствовали его требованиям, однако на их суждения в подобных вопросах вряд ли можно было положиться. Сапожок, в частности, предложил бы взять Либирис штурмом и растерзать Крэббита на месте.

Оставался только советник Тьюс, но разговор с ним был бы очень неловким, поскольку Абернети ставил под сомнение его способности как волшебника.

Однако писец решил рискнуть и на следующий день после завтрака отправился на поиски своего старого друга. Советник сидел в своем кабинете и составлял перечень алхимических компонентов и сложных веществ в лабораторном журнале, рассеянно напевая под нос какую-то песенку. Абернети пришлось простоять на пороге несколько долгих минут, ожидая, когда на него наконец обратят внимание. Когда стало ясно, что он может проторчать тут до завтрашнего утра, писец громко постучал в открытую дверь и вошел.

Советник поднял глаза, очевидно крайне недовольный тем, что его бесцеремонно оторвали от работы:

— В данный момент я весьма занят, поэтому, если ты не возражаешь…

— Я возражаю, — поспешно прервал его Абернети. — И если, конечно, ты не находишься на грани нового открытия в своих попытках превратить меня обратно в человека, то, возможно, тебе бы стоило выслушать мои соображения. Это касается Мистаи.

Он уселся на пуф рядом с волшебником и все ему рассказал. Ну, почти все. Абернети все же предпочел опустить ту часть, которая касалась подозрительно легкого проникновения в Либирис и выхода из него, сосредоточившись на остальных пунктах. Не стоило лишний раз раздражать старого колдуна, если писец по-прежнему хотел заручиться поддержкой друга и выслушать его мнение по этому вопросу.

— И что, по-твоему, нам следует предпринять? — спросил волшебник, когда Абернети изложил свои взгляды. Он подергал себя за длинную белую бороду, словно надеясь, что ответ возникнет как по волшебству. — Думаешь, нужно убедить Верховного лорда изменить свое мнение и привезти Мистаю домой?

Абернети покачал головой, заметив, к своему неудовольствию, что уши снова хлопают по бокам головы.

— Ты же обещал принцессе, что сделаешь прямо противоположное. Думаю, это обещание стоит выполнить. Если мы отправим туда великого короля, то только усугубим ситуацию. Я считаю, что вместо этого в Либирис следует поехать нам с тобой.

— Чтобы внимательнее присмотреться к тому, что там происходит?

— Разумеется, не предпринимая попыток уговорить Мистаю отправиться домой до тех пор, пока не убедимся, что Красвелл Крэббит действительно что-то задумал. А в этом я уверен. Можешь называть это интуицией или предчувствием, но я точно тебе говорю: в этом замке происходит нечто такое, о чем мы даже не догадываемся. Как только удастся выяснить, что на уме у нашего старого знакомого, можно будет решить, следует ли как можно быстрее вернуть принцессу домой или нет.

Советник вздохнул:

— Вообще-то не могу сказать, что с наслаждением предвкушаю вторую поездку в это жуткое место, но я вижу в твоих рассуждениях рациональное зерно. Иногда ты поражаешь меня своей мудростью, Абернети. Честное слово.

— Ты хочешь сказать, что я слишком умен для собаки?

— Я хотел сказать, что ты бываешь слишком умен для придворного писца. — Советник Тьюс поднялся на ноги. — Думаю, следует придумать какой-нибудь предлог для немедленного отъезда и отправляться собирать вещи. Можем уходить прямо сейчас.

Примерно в то же самое время, как Абернети и советник Тьюс пытались определиться с планом своих действий, два оборванных и потрепанных жизнью создания направлялись на север вдоль западных границ Зеленой Долины. Они направлялись домой, хоть и не по своей воле. Пьянчужка и Щелчок шли не останавливаясь со вчерашнего дня. Когда великий король и Верховный лорд Бен Холидей, убедившись, что они рассказали ему все, что знали о принцессе, отпустил их, то строго наказал отправляться домой и не появляться в окрестностях замка как можно дольше. Кыш-гномы, привыкшие к куда более суровым наказаниям, сочли, что им невероятно повезло, можно сказать, все сошло с рук. Взвалив на плечи мешки с провиантом и запасной одеждой, которые им выдали на прощание, друзья двинулись в путь с чувством облегчения и счастья.

Но долго позитивный настрой не продержался. К концу первого дня гномы уже принялись раздумывать о своем туманном будущем, которое открывалось перед ними. Пьянчужка ушел из дома тайно, под покровом ночи, а Щелчок предпочел присоединиться к нему, поэтому вряд ли их примут с распростертыми объятиями. На самом-то деле гномам было все равно, поскольку им обоим не нравилось жить в родных норах и не хотелось возвращаться туда, даже если бы дела обстояли иначе. Чего им хотелось на самом деле, так это остаться подольше в Чистейшем Серебре, рядом с принцессой, которую оба просто обожали. Кроме этого, они чувствовали постоянное беспокойство за безопасность принцессы, и это делало их еще более несчастными.

И похоже, никакого улучшения не предвиделось.

Гномы были полностью погружены в жаркий спор о том, какая порода крыс больше пригодна для здорового питания, а потому не сразу заметили всадника. Они обратили на него внимание, только когда огромный конь, как по волшебству, вырос перед ними. На самом-то деле преследователь шел за ними уже довольно долго, наблюдая и выжидая, когда представится подходящая возможность. Он натянул поводья и остановил коня, после чего осторожно спешился, чему, похоже, был весьма рад. Путешественник обладал довольно странной наружностью — совершенно безвредный на вид, тощий и с огромной копной густых волос, именно поэтому гномы не бросились сразу же наутек, хотя и держались настороже.