Евгений Щепетнов - Колдун. Выбор Пути.

А еще — чувствую, что я им нравлюсь. Они меня…одобряют! В чем именно одобряют — не знаю. Но одобряют меня, такого, каков я есть.

Мужчина сделал жест, будто подзывал меня к себе. Мои ноги понесли меня сами по себе — так этой ночью ходил пойманный мной негодяй, и вот теперь я, лишенный воли, беспомощный, шагаю, как механическая игрушка к своему хозяину. Меня обволакивает ужас, я боюсь этого существа, я не хочу к нему подходить, но ноги несут меня и несут, и мозг мой цепенеет от ледяного страха. Я ничтожество. Я маленький щенок, который не знает — накажет ли меня хозяин, или погладит.

Я червь в сравнении с этим гигантским разумом, подавляющим своей мощью!

Существо протягивает руку, касается моего плеча, и я чувствую прилив энергии, она кипит, бурлит в моем организме — это восторг, это наслаждение, это оргазм, которого я не испытывал даже с женщиной — мой хозяин меня коснулся! Я счастлив!

И я просыпаюсь. Весь в поту — простыня сбилась жгутом, мокра, будто на нее вылили кружку воды, одеяло валяется на полу, подушка у стены, а сердце мое колотится так, будто я только что пробежал трехкилометровую дистанцию, выжимая из себя все оставшиеся силы.

— Доброе утро хозяин! — басит Охрим, появляясь рядом с кроватью и держа в руке ковшик с ледяной водой — накося, попей! Я водички с улицы принес! Что, заплохел? Я всю ночь на тебе одеялку-то поправлял! А ты все бьешься и бьешься, как рыбка малая! Я уж и в лобик тебе дул, и поправлял подушечку, а ты все никак! Бьешься и бьешься! Что-то снилось плохое?

Охрим замолчал, уставившись мне на плечо, я тоже глянул — на что он так смотрит? И охренел! На плече красовалась татуировка, которой раньше не было. На том самом месте, куда угодил удар топора.

— Что это?! Откуда? — язык мне едва повиновался. Я осторожно дотронулся до плеча — шрам под татуировкой был, но совсем маленький, незаметный, почти неощутимый. А вот татуировка…она была черной, будто ее только что нарисовали тушью, которая едва успела высохнуть. Может и правда нарисовали, пока я спал? Только — кто?! Бесы?! «Пошалили»?

Послюнявил палец, коснулся татуировки, потер. Неа…никаких тебе легко смывающихся красок. Настоящая татуировка, неподдельная! И выглядит так, будто ее нанесли несколько недель назад — никакого воспаления, никаких болезненных ощущений. Я знаю, что бывает на следующий день после нанесения татуировок…

— Да что это, Охрим?! — рисунок татуировки не был мне знаком. Он походил на стилизованное изображение четырехрукого человечка, одна пара рук которого смотрела вверх, к небу, вторая вниз, к земле.

— Чернобог! — Охрим опасливо показал толстенным, как сосиска пальцем на мое плечо — Чернобог тебя пометил, хозяин! Властитель Нави, глава черных богов! Это его знак! Это очень почетно, хозяин! И опасно… Если узнает кто-то из тех, кто владеет Силой…берегись!

— Чернобог…Чернобог… — задумчиво протянул я — Надо будет про него почитать в инете. Ты знаешь, он ведь наверное мне приснился. Он был в черном плаще, и без лица. У него совсем не было лица, понимаешь? Только темнота. И он коснулся меня.

— Коснулся?! — Охрим даже вскочил со стула, на котором сидел, свесив ноги — Чернобог тебя коснулся?! Тогда часть его силы должна была перейти к тебе! А метка эта значит, что теперь тебя не тронут никакие существа, подпадающие под его власть — никакие! Ты можешь их не бояться!

— Там была еще и женщина. Только она сидела и ничего не делала. Просто смотрела.

— Это Мара. Она всегда рядом с Чернобогом. Она его часть, его воплощение. И его дочь. Так говорил старый хозяин. Но знаешь, что я тебе скажу, хозяин…прежний хозяин не был помечен знаком Чернобога. Не знаю, чем ты богу приглянулся, но…он избрал тебя.

— Зачем? Зачем избрал? Что он хочет?

— Смешно, хозяин…я-то откуда знаю, чего он хочет? Это же бог! Он дает тебе силу, а ты…ты даешь силу ему. Я так это понимаю. Ты кормишь его, он дает тебе силу, здоровье, успех.

— Все равно не понимаю — зачем я ему? Я же никто! Ничего не умею, ничего не знаю!

— Хозяин, разве мы можем понять замыслы богов? — раздался знакомый голос.

— О! Ты-то откуда взялся? — я обернулся и глянул на Прошку, усевшегося на столешнице и свесившего ноги — Давно здесь?

— Нет. Только что прибыл. Минька внизу, у ворот, жертву мучает. Выйдешь?

— Выйду — вздохнул я — Он там как, жив еще? Не Минька, жертва.

— Я же тебе говорил — мы умеем поддерживать жизнь в жертве и не убивать ее как можно дольше. Не бойся, все как ты приказал. Жертва готова на все.

— Подожди, Прошка! Ты слышал, что тут произошло?

— Слышал, хозяин. Я же тебе уже говорил — я слышу все, что ты слышишь. Чувствую все, что чувствуешь ты. Вижу все, что видишь ты. Я — часть тебя, я — это ты.

— Ну и что скажешь? Что это за история с Чернобогом? И вообще — кто это? Или что это?

— Что такое мир? Что такое звезды? Что такое Сущее?

— Проще давай! Без этой зауми!

— Без зауми? Хорошо. Охрим тебе уже сказал: Чернобог — покровитель магии. Науки. Учения. И хозяин Нави, загробного мира. Того мира, из которого вышли мы с Минькой. И куда попадем мы все когда-нибудь. И ты тоже, хозяин — когда умрешь. И возможно — ты потом станешь таким, как мы, и какой-нибудь придурок вызовет тебя, и заставит служить себе. И круг замкнется.

— Но-но! Без ассоциаций! По делу говори — кто такой Чернобог, и почему он вдруг обратил на меня свое внимание?

— Чернобог — я тебе уже сказал, он бог мертвых, бог магии. Хочешь развиваться в магии — обращайся к Чернобогу. Чернобог — антипод Белобога. И одновременно — он Белобог.

— Это как?! Ты чего такое говоришь? — я вытаращил глаза от удивления — Сатана одновременно и Бог?! Ты чего несешь?

— Во-первых, хозяин, не путай новых богов, которых создали себе люди, и древних богов, которых создало Мироздание во время своего рождения. Это огромная ошибка. Ваши боги существуют две тысячи лет, а древние боги — миллиарды. А возможно — ваш бог…это и есть Чернобог и Белобог. Только называете вы его по-другому. Чернобог и Белобог — две стороны одного и того же, хаос и созидание, тень и свет. Если нет света — нет тени, если есть свет — всегда есть тень. Не понимаешь?

— Хмм…что-то такое понимаю. Это не про то ли сказано: «Я часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо»?

— Ты начал понимать. Хотя до конца никто этого не понимает. Разум людей, и даже разум наш, созданий Нави, не может осознать всей глубины этого явления. Ты сам как-то думал о том, что совершая зло ты на самом деле совершаешь добро. Так ты Зло, или Добро? Понимаешь?

— То есть ты еще и мысли подслушиваешь? — неприятно удивился я.

— Опять — двадцать пять! Мы — часть тебя, хозяин! Можешь считать, что сейчас ты разговариваешь сам собой! Более того, возможно, что нас с Минькой вообще нет!