Валерий Гуминский - Принцип талиона

Зимовей вступил на единственную улочку, заросшую бурьяном и крапивой; тем самым группа оказалась в самом опасном и замкнутом пространстве. Хорошее место для засады. Плотные, пусть и завалившиеся заборы; пустые проемы окон, в свете заходящего солнца выглядевшие глазницами мертвых великанов; звенящая тишина, которую изредка нарушал скрип засохших веток старой черемухи по коньку крыши — все это нервировало и напрягало. Я аккуратно, почти незаметно положил палец на спусковой крючок карабина, а сам ствол, как живой, стал ходить из стороны в сторону. Не страшно, но спина взмокла.

— Спокойно, малец, — тихо прошептал Брык, но я его услышал. Слуховые моды отрабатывают по полной. — Ты не дергайся. Иди прямо. Держи левую сторону и не отвлекайся ни на что.

И вот тут я почувствовал, как мои запястья начали побаливать от нагревающихся браслетов. Тонкая полоска странного материала, нацепленного на меня в тот жуткий день, когда я остался сиротой, засветились багровым цветом рунических рез. Это означало, что блокираторы вступили в невидимую реакцию с магическим чужеродным фоном, и таким образом предупреждают носителя, то бишь меня, об опасности. Животные, реакция браслетов на магию…

— Стоять! — крикнул я, поняв в чем дело. Какой сейчас смысл таиться? Здесь засада.

Я едва успел отметить краем глаза, как справа, из-под обрушившегося забора выметнулась приземистая, поросшая жесткой шерстью фигура, которая только-только закончила процесс обращения. Метаморфу-волколаку не терпелось свежей крови. Зимовей открыл беглый огонь. Дробный стук автоматического карабина нарушил благоговейную тишину заброшенной деревни. Пули едва ли не прошили волколака, но оборотень, выбрав себе цель, уже не сворачивал. Мощное поджарое тело сшибло Зимовея на землю и молниеносным движением вцепилось в шею. Мне так показалось со своего места. Пока я бежал к нему на помощь, мысленно прощаясь с напарником, Зимовей умудрился выставить перед собой приклад карабина, куда вцепились жуткие зубы твари. Даже хруст услышал. Но не успел скинуть с товарища оборотня. С левой стороны улицы с гулким треском разлетелись гнильем доски палисадника. Второй волколак дождался момента, когда наше внимание переключится на дерущихся, и решил одним ударом покончить с преследователями. Брык оказался на его пути. Без всякой суеты егерь вскинул оружие, дождался, когда оборотень в прыжке гарантированно не сможет увернуться от выстрела, нажал на спусковой крючок.

Бадах! Бадах!

Третий выстрел пришелся в упор. Пуля прошила позвоночник волколака, на вылете проделав ужасную дыру, через которую выплеснуло багрово-черную кровь вместе с осколками костей. Бывалый егерь еще перед разведкой поменял в магазине патроны. Первые два у него стояли обычные калибра семь-шестьдесят два, а третий и четвертый шли с подпиленными головками, что обеспечивало гарантированную смерть любой твари, не успевшей регенерировать рану от такой пули. Можно, конечно, использовать утяжеленный патрон с серебряной пулей, но мы предпочитали вариант Брыка.

Я не стал стрелять в первого оборотня, потерявшего, кажется, весь свой разум в борьбе с прикладом карабина. Выхватив нож, я вцепился твари в холку и с трудом оттянул ее башку. Провел клинком по горлу, перерезая его почти до самого позвоночного столба. Горячая кровь хлынула на орущего Зимовея. Ничего, зато жив.

— Убери его от меня! — Зимовей с отвращением отпихивал мертвое, но еще судорожно дергающееся тело, в сторону.

Я помог ему встать, чувствуя, как запястья постепенно перестали ощущать жар браслета.

— Ты почему не активировал амулет? — Брык оскалился не хуже оборотня, насев на облитого кровью парня. — С головой не дружишь, а? Ты же уверял меня, что провел активацию!

— Он у меня зацепился за подкладку куртки, — голос молодого егеря дрогнул. — Я пытался его выдернуть, но времени уже не было.

— Идиот! — сплюнул на землю Брык. — «Щит витязя» должен находиться у тебя в кармане так близко, чтобы можно было его сразу активировать обычным хлопком ладони! И почему карабин заряжен обычными патронами?

Я промолчал, принимая правоту Брыка. Он назначен старшим в нашей группе как самый опытный боец, знающий, что говорит и делает. Словно подтверждая мои мысли, егерь добавил:

— Я еще перед выходом в деревню сменил магазин с патронами. Сколько раз вам, салаги, вбивать в голову, что в охоте на оборотней, если в наличии нет магических боеприпасов, можно обойтись обычными патронами. Первые два — простые, сбивают волколака с траектории, резко снижают его скорость. А третий и четвертый — с подпиленной головкой! И так с остальными патронами в магазине! Два — обычные, два — подпиленные! Учи вас всему, а толку никакого!

Все правильно. Мы же знали, что у наемников в отряде волколаки. Значит, вероятность столкновения именно с этими тварями была высокой.

Брык сплюнул на землю и поспешил навстречу идущему с остатками отряда старшине. А я смущенно почесал затылок. Мой магазин, начиненный подобным образом, остался в разгрузке. Не догадался поменять его. Волколак мог накинуться не на Зимовея, а на меня. Думаю, я бы справился с тварью и без карабина. Правда, до этого мне не приходилось сталкиваться лицом к лицу с порождениями химерологов. Уроки старика-наставника Жароха вбиты в подсознание и не прошли даром. Так что куда бить ножом — знал точно, и карабин в таком деле был бы только помехой. Вот так, умещая в себе две разных школы подготовки, не знаю, что лучше всего применить в данной ситуации.

— Ты был прав, чародей! — Брык кивнул на трупы волколаков. — Два, как и предполагал!

— Почему они оказались здесь раньше бандитов? — Вихорь вместо своей слабой улыбки, которой он выражал признание своего профессионализма, выглядел мрачным. Присев возле убитого Брыком волколака, он простер над ним руку и долго водил ею над жестким мехом. — Понятно… Эти твари модифицированы химерологом.

Поясню, что сказал Вихорь. Существуют два вида оборотней: природные и модифицированные. Химерологи выращивают волколаков не в пробирке, а ищут потенциальных метаморфов среди детей. Слышали о пропажах детей? Вот, отсюда уши и растут. Подходящий генетический материал усиленно готовят к инициации. В шесть лет происходит первое превращение, и с тех пор ублюдки-ученые начинают пичкать различными препаратами магического свойства ребенка, чтобы организм привык к определенному ритму оборотничества. Потом лекарства прекращают давать, а волколак, достигнув возраста пятнадцати-шестнадцати лет, уже умеет становиться жуткой тварью с помощью каких-то физических манипуляций. Не знаю, каких именно. А вот природные волколаки становятся таковыми по своей сути, через кровь, передаваемой одним из родителей. Именно «природники» считаются самыми опасными. Силы немеряно, могут бизона или яка завалить в одиночку. Справиться с ними можно, если только подловить в момент обращения. Тогда твари становятся более уязвимыми. В общем, повезло Зимовею, что ему попался «искусственный» волколак.