Андрей Колесник - История Темного Властелина

— Наверное, однажды ты сработал хуже, чем ожидалось? — предположил он.

Гуно попробовал варево и причмокнул.

— Играешь в прозорливость, парень? Или оправдываешь людскую молву о себе?

Тольяру стало интересно:

— И что же говорит молва?

— Что у тебя крупные неприятности. Ты безумен, — растолковал Гуно. — Ты гоняешься за каким-то призраком, но гибнут из-за этого живые люди. Куда бы ты не подался, тихо сидеть ты не умеешь. Везде начинаешь становиться причиной нарождающегося сумасшествия. Вроде добрый, да людям помогать пытаешься, но редко кому от твоей помощи удача придется. Если правдива история о призраке, то я скажу, что хренового призрака для охоты выбрал.

— Правду говорят, — не смутившись, подтвердил Тольяр. — Охочусь я. А ты и впрямь много знаешь.

— Слушать умею. И молчать. А что до нашего разговора, так отчего бы двум изгоям не поболтать?

— В самом деле…

— Тем более что я кое-что знаю о твоем призраке. О женщине с черными глазами и весьма необычным имечком.

— Астис? — Тольяру стало смешно. — Удивительно. Столько времени мне казалось, что до всего этого никому нет дела, а тут вдруг узнаешь, что имеешь возможность прославиться.

— Ну, про всех нас, так или иначе, слагают песни.

— О моей истории пусть лучше даже и не пробуют, — с вздохом признал Тольяр. — Вот про этот самый момент в частности.

— Почему? — подсолил уху Гуно. — Скоро будет готова.

«Говорить? Да какого демона я должен молчать сейчас? Что плохого в разговоре двух изгоев у которых нет друг к другу счетов» — пронеслось в голове Тольяра прежде чем он ответил:

— Герой находится на распутье и думает, как ему поступить. Он думает, что все его замыслы оказались глупым мальчишеством, а вся его жизнь это бессмысленная беготня. Что скоро ему уже не понадобится собственное имя, потому что… — Тольяр задумался, выбирая подходящее выражение. Выручил Гуно:

— Потому что, скоро этого героя совсем некому будет позвать по имени. Он никому не будет нужен со своим героизмом, кроме своего призрака.

— Точно. Вот об этом герой и думает. А меж тем в его уме все сильнее утверждается простенькая такая мыслишка. Что если прервать всю эту досужую глупость? Перестать искать тонкие подходы, покрепче взять меч и пойти прямым путем. На встречу с призраком. И пусть меч будет бесполезен. По крайней мере, вся эта до смерти надоевшая герою история получит честный конец. Печальный, как и положено хорошей трагедии. Что думаешь?

— Готова. Уха-то.

… Когда вкусное содержимое котелка по большей части переместилось в желудке, ложки заскребли по донышку, а Тольяр возмечтал о парочке глотков чего-нибудь получше побулькивающего в бурдюке зелья (бурдюк совместными усилиями практически опустел), разговор возобновился. На этот раз заговорил Гуно, философски облизывающий ложку:

— Ушица что надо. Думается мне не самый худший выход для героя. Чем существовать долгие годы, превращаясь в собственную тень, не лучше ли пожить хотя бы недельку. Пожить в полной мере.

«Ответит — нет? Спросить или лучше не лезть? Какого демона, это ж разговор двух бродяг спокойно жующий уху в ночном лесу, а не утонченный обмен сведеньями слуг разных господ».

— Ты действуешь сходным образом?

Гигант снял, наконец, с себя кожаную куртку, расстелив её на земле и откинувшись на спину, задумался. Думал он долго, как будто решая, имеет ли смысл отвечать вовсе. Костер постреливал искрами, а в очистившемся от туч небе виднелись высокие холодные звезды, время от времени развлекающиеся падением с вышины. Ночной лес ожил голосами и звуками.

От огня исходило приятное тепло, а не менее приятная сытость сделала свое дело и Тольяр начал дремать, уткнувшись носом в кулак.

— Не люблю, когда меня пытаются подставить, а уж потом, осознав, что не вышло и, поступая в манере капризной баронессочки убить, — заговорил, разбивая голосом сладкое марево сна, Весельчак.

— Говоря по-простому, ты отказался за кем-то охотиться и поэтому вызвал гнев этой Ивы Саламатовны? — подавляя зевок, уточнил Тольяр. — Если не секрет, кого ж ты не стал убивать?

— Не секрет, — усмехнулся Гуно. — Особу сегодня столь незначительную, что о ней в большом мире просто забыли. Великого Дракона Триградья.

И увидев реакцию мгновенно трезвеющего Тольяра со значением продолжил:

— На прошлом Черном Сходе я должен был его убить. Ворваться среди ночи в шатер, прикончив охрану, под прикрытием нескольких алхимиков и уродов вроде покойного Баллардо. И усечь Дракона ровно на одну голову. Оплата достойная. Даже более чем достойная.

— Но ты этого не сделал. Не потому ли, что Дракон в ту самую ночь отбыл в свою Цитадель?

— Отчасти. Но по большей части из-за того, что передумал. Понимаешь, — Гуно сграбастал бурдюк с выпивкой и опустошил окончательно тремя глотками. — У меня есть принцип. Я никогда не беру деньги или заказы у того, кого могу в будущем прикончить. Это чересчур… ну ты понимаешь?

Тольяр отрывисто кивнул.

— Вот только в тот раз мне показалось, что я сделал ошибку. Нарушил свой принцип. Во-первых, я понял, что в данном случае не у той стороны взял деньги. Не мне рассуждать о морали, но быть подстилкой у Дракона и пытаться его прикончить это по-женски. Но выступать орудием в этих самых руках это… это… плохо во всех смыслах. В какой-то мере это насмешка над традицией убийства Темных Властелинов. И уж больно все по геройски. Аж тошно.

— Не хочешь быть героем? — смекнул парень, окидывая громадную могучую фигуру взглядом.

— Не хочу, — Гуно почему-то прикоснулся к шрамам в уголках рта. — Хватит с меня героизма. Но и терпеть бабий гонор я не собирался.

— Что еще за бабий гонор?

— Попытка нашинковать меня стрелами, что это если не бабий гонор? — пьяновато ухмыльнулся Гуно. — Уж лучше бы наняла десяток-другой таких же охотников за головами. То-то я бы развлекся.

— Она попыталась тебя убить, но у неё не вышло?

— Где-то так. И пытается до сих пор, опасаясь, что я могу ей навредить. Так достала, что я уже всерьез над этим подумываю. Девчонке надо преподать хороший урок.

— Порка? — с ехидцей предположил Тольяр. Картинка порки Ивы проскользнувшая перед глазами имела весьма фривольный характер.

— Думаю, свернуть ей шею урок что надо.

— А-а-а.

— Секунду, — гигант снова поднялся и скрылся в шалаше. Повозившись там минуту-другую, он вынырнул с большой бутылью в руках. Бутыль тут же была опробована знакомцами и опустошена где-то до половины. Для смягчения темы общения.

— Я вот думаю… какая между ними связь?

— Между кем? — нахмурился начавший терять нить разговора Тольяр.

— Ну, между Саламотовой сестрой… и этой… твоей… что ты ей кстати должен?