Андрей Колесник - Стихия Перемен

Сам Старейшина назначил Эльмеора своим первым заместителем и души в нем не чаял. Да и другие наставники относились к магу с уважением — а он, надо признаться, умел подкупать людей своим обаянием.

Но главной слабостью великого мага была его ненависть к Темному Властелину Триградья о которой знали все. Собственно он ненавидел всех Темных Властелинов, которые жили в мире, но Триградскому в речах волшебника всегда доставалось больше прочих. И надо признать, поделом.

— Так мы можем договориться и до того, что Дракон дал магию этому безумному анклаву ведьм, — поддержал Старейшину Милош. — На самом деле нам нужно для начала добыть хоть одного зараженного для долговременных исследований. Скажем, погрузить его в сон.

Все взгляды обратились в сторону Звара. Главный знаток тайных струн человека ответил улыбкой. Он вообще был неисправимым оптимистом и улыбался всегда. За что получил необидное прозвище среди семинаристов. Чудило.

— Идея хороша, — заверил он прочих, зачем-то показывая многоуважаемым магам свои сухонькие ладошки. — Да только подопытного нам взять неоткуда. Единственное, что следует принять во внимание это то, что количество случаев странного заражение тем больше чем ближе Триградье. Стало быть источник заражения на территории Триградья. Я уверен в своих словах, ведь последние четыре дня только и занимаюсь тем, что пытаюсь определить хоть какую-то закономерность в этих случаях заражения. Еще могу сказать, что практически все зараженные имели на теле раны.

— Магическое оружие? — поднял брови маг Вихрь. Он специализировался на выковывании всяческих необычных броней и создании магических артефактов.

— Ничего подобного. Это мог быть обычный порез, стертая кожа…

Маги переглянулись меж собой. Особенно помрачнел Эльмеор:

— Кровь? Зараза передается по воздуху через кровь?

— То, что через кровь это факт, — согласился Чудило, перебирая пальцами застежки на своем кафтане. — Но увы не через воздух. Если б так, то вся земля западнее Светлыни кишела бы зараженными. Думаю, все дело в каких-то личных качествах человека.

— Да мы это уже и без вас знали, — с сожалением вздохнул приободрившийся было Старейшина. — Тем более, что безумие учиняемое зараженными не поддается здравому смыслу. Знать бы вот еще, что… связано ли оно с тем осенним всплеском активности слуг Мракогляда…

— Который также прекратился одновременно с пробуждением магии, — не упустил своего шанса Эльмеор. — Вообще, мне сдается, что все это звенья одной цепи!

— Возможно-возможно, — коротко ответил Старейшина. — Но утверждать рановато.

Он почесал переносицу.

— Поживем-увидим. Хоть я и не люблю такие поговорки. Да, господа маги, к слову сказать, через пару дней нас ждет пополнение. Из Балбараша приедет представитель Республики, который станет контролировать процесс заключения договора между Семинарией и Коллегией Алхимиков Балбараша.

Он напоминал об этом в конце каждого заседания на протяжении уже пяти советов. Всем было ясно, что старикан очень многое ставит на этот договор. Маги понимали, что тема для обсуждения исчерпана, а «лясы» точить Старейшина не любит.

— Так все. Поговорили и будет. Не буду вас больше задерживать, господа маги, тем более что дел у вас невпроворот…

… Тьма расступается. Теперь среди небытия проступает узкий ход под каменной аркой. Под ногами красная ковровая дорожка, а вместо заготовленных чадящих светильников своды озаряет равномерный магический свет. Я неторопливо ступаю по дорожке и вхожу в подземелье. Некогда затхлый и спертый воздух сейчас всегда чист и свежестью может спорить с воздухом на любой из горных вершин. Из ниш в стенах на меня смотрят каменные изваяния оставленные зачем-то своими создателями еще в незапамятные времена. Тогда еще не было ни Светлыни с её Семинарией, ни Белой Башни. Не родились еще все эти знатоки тайных искусств, а по заснеженному полю на поверхности не ступала нога человека. Было только это подземелье и лабиринт ведущий сюда. Кстати пройти тот лабиринт простому человеку, будь он хоть трижды следопыт не выйдет.

Хитроумие построек дополнялось сделанной на века магической защитой. Я еще удивился когда наведался в первый раз сюда — после того как Магия снова оказалась свободной очень много защитных и охранных чар либо исчезли, либо взбесились, либо просто стали работать через раз — сказались нарушения потоков. А здесь нет — все чин по чину. Мастера делали, сразу видно.

Самое смешное, что о лабиринте лежащем глубоко под подвалами Белой Башни не знает даже Старейшина Семинарии. И вообще никто не знает. Теперь уже. Это залог того, что меня в моем временном убежище никто лишний не потревожит. Здесь, под защитой могучих волховских чар я как нигде могу расслабиться.

Пройдя зеркальным коридором к своему рабочему кабинету я мельком оценил свой вид. Вот Тьма, забыл! Из зеркала на меня смотрел широкоплечий маг с пронзительным магнетическим взглядом и черными с проседью волосами. Эльмеор…

Сосредоточившись на долю мгновения я вернул себе свой обычный вид, поправил ставший великоватым в плечах белый плащ и удовлетворенно пошел дальше.

… Ярость белого пламени грандиозной змеей окутала меня, норовя сжечь в пепел. Как глупо. Отчаянный рывок мага, сделанный из пресловутых «последних сил», должен был бы стереть меня. Ну или хотя бы, отбросить прочь, чтобы маг по всем канонам жанра мог бежать. Ха-ха-ха! Дурак. Какой же дурак!

Я отвесил огненной змее оплеуху раскрытой ладонью и она шипя развеялась серой дымкой. Сгусток зеленого света ударил Эльмеора в накачанную грудь играючи пробив магическую защиту и швырнув знаменитого Бродягу оземь. Я же молниеносно преодолев расстояние в добрых двадцать саженей оказался над поверженным неприятелем.

— Плохо выглядишь, — с сочувствием сообщил я. Маг действительно казался жалким — обожженное лицо в саже и пыли, украшенное многочисленными кровоподтеками. Левая рука сломанная в двух местах торчала кистью к небу. Дышал он с присвистом и порывистым откашливанием. — Ну Эльмеор, допрыгался подлец?

— Я не сдамся, — упрямо шептал волшебник. На пальцах правой руки разгорались фиолетовые искры. Убожество. Я схватил волшебника за воротник и отвесил пощечину по лицу. Воспламенившейся на одно мгновение ладонью. Он взвыл от боли, обмякнув, а в лицо мне пахнуло жженой человечиной.

— Если мне не изменяет память, — подчеркнуто вежливо начал я, выразительно посмотрев из стороны в сторону. — А изменять ей мне не с кем… то ты сучонок высоколобый, поклялся извести меня на крови? Так дело было? И долгое время пакостил мне по разным мелочам, держась на отдалении. Ведь я прав? Ведь это ты, вошь ты Огненная, помогал сшить один распрекрасный плащ, который мне подарила другая гадина? Так дело было? Мало того, сделал все возможное, чтобы подделаться под других и стравить меня с волхвами? Из-за тебя я потерял своего лучшего мага!