Антон Агафонов - Лабиринт II [СИ]

Я действительно подписал договор кровью. Это было одно из условий Нуорра.

— Это я знаю и без тебя, — равнодушно отвечаю ей. — Но если бы я не подписал, то сейчас бы не разговаривал с тобой. Более того, он обещал, что убьет всех, кем я дорожу. И сильно сомневаюсь, что он блефовал…

— Дела… — вздохнула девушка. — Даже и не знаю, что тебе на это сказать.

— Ты уже сказала, что я идиот, этого более чем достаточно. Лучше попытайся прочесть, что тут написано, — развернул я пергамент так, чтобы маске было лучше видно.

— Света маловато… — хмыкнула Алисия.

— Прости, у меня нет ни зажигалки, ни спичек.

— Не страшно. Я и так вижу, но ничего хорошего по поводу увиденного сказать не могу. Мне незнаком данный язык. Думаю, стоит подыскать более узкого специалиста-лингвиста. Но учитывая, с каким существом ты связался, этот язык запросто может быть из другого мира.

— Значит, все бесполезно?

— Ну, почему сразу бесполезно? Откуда этот пессимизм? Я лишь сказала, что это сделать сложно, но отнюдь не невозможно. Главное подыскать правильного человека. Вот только делать это надо определенно не в тюрьме, а где-то ещё…

Долго разговаривать с Алисией я не стал, не смотря на то, что хотелось. Заряд у маски был ограничен, и глупо будет израсходовать его сейчас. Лучше приберегу на будущее.

Прошло два томительных и убийственно скучных дня в тюремной камере. За это время я ел всего два раза. Примерно в полдень приносили поднос с непонятной безвкусной кашей и кусок черствого хлеба. Есть кашу пришлось руками. Видимо, ложки заключенным не полагается.

Наконец, дверь отворилась, и на пороге показался один из надзирателей.

— Заключенный четыре два семь пять, встать! — рыкнул он и демонстративно постучал дубинкой о ладонь. — Руки за спину. Вот так.

На моих запястьях сомкнулись оковы, а затем сильная рука толкнула в спину в сторону выхода.

— Заключенный, тебя инструктировали?

— Нет, — честно ответил я.

— Отлично, тогда я проинструктирую. Плевать, кем ты был за стенами. В Брокен Хиллс ты никто. Если кто-то из надзирателей тебе приказывает — беспрекословно выполняешь. Драки между заключенными запрещены. Нарушитель идет прямиком в Морозильник. Что это такое, тебе лучше не узнавать.

— Понял.

И в следующий миг бок обожгло сильной болью. Атаки я не ждал, так что не успел укрепить мышцы и ощутил всю силу удара.

— Вот тебе ещё одно правило, заключенный: разговаривать с надзирателем только с разрешения. Уяснил?

Я промолчал.

— Смекалистый. Может, и сможешь выжить тут.

В этот раз я раз меня уже не приветствовали радостными воплями заключенные. Видимо, так встречали только новеньких. Я же теперь был одним из них, и не удостаивался настолько бурного приема.

Впрочем, проходя мимо камер, я то и дело ловил на себе разного рода взгляды. Одни заинтересованные, другие насмешливые. Но большей части заключенным было плевать на новенького.

— Сюда, — довольно жестко остановил меня дубинкой надзиратель.

Мы оказались перед решетчатой дверью.

— Познакомься со своими новыми товарищами, — усмехнулся мужчина, после чего открыл дверь, и лишь затем снял оковы.

Очередной толчок в спину, и решетка за мной захлопнулась.

Камеры были общими, рассчитанными на восемь человек. Из убранства были лишь деревянные кровати. Матрацев предусмотрено не было. Лишь грязное, шерстяное одеяло и подушка, набитая сеном.

Мое появление не осталось незамеченным для обитателей помещения.

— Новенький, — усмехнулся кто-то.

— Давненько новеньких не было.

— Смотрите-ка, да это совсем ещё мальчишка. Да ещё и симпатичный.

— Кто-то сказал симпатичный мальчишка? — с кровати, находившейся неподалеку, поднялся крепкого вида бугай. Ростом чуть выше меня, но зато почти в два раза шире. — И впрямь… — хмыкнул он, потирая подбородок.

— Кажется, Мальку нашлась замена, — заржал кто-то, и взгляды некоторых устремились к худому мужчине, сидевшему на кровати в дальнем концу комнаты. И кажется, именно рядом с тем спальным местом находилась дыра, в которую заключенные справляют нужду.

Малек, при упоминании его имени, вздрогнул и, отрешенно уставившись в пол, прижал ноги к груди.

— Эй, подойди сюда, — махнул мне рукой этот мужик, но я проигнорировал его призыв. Вместо этого оглянул комнату ещё раз, пока не понял, что единственная свободная кровать была та, что неподалеку от выхода из камеры.

Раз она свободна, значит, моя.

Как ни в чем не бывало сел на свое спальное место. Сокамерники почти не волновали меня, в голове крутилось лишь то, что мне нужно прикончить две сотни человек.

— Какой он борзый, Рок.

— И впрямь. Ну, ничего, я люблю строптивых. Их интересно… ломать, — последнее слово послышалось совсем близко, и вот надо мной уже навис тот самый бугай. У него была квадратная рожа с маленькими, колючими глазками. Короткие светлые волосы и недельная щетина на подбородке. Тот явно страдал от излишнего веса, но одного взгляда было достаточно, чтобы понять: под слоем жира хватало мышц. — Ты, кажется, чего-то не поняла, Красавица. Когда я говорю подойти ко мне, ты подходишь. Вот, например: Малек, а, ну, встал!

Тот мужчина, которого я приметил чуть раньше, вышел из ступора и поднялся. Теперь свет падал на него чуть лучше, и я понял, что он чуть ли не вдвое старше меня. Половина лица была синей от побоев.

— Вот, видишь. Малек слушается. Малек сегодня ночью получит свою порцию тепла и ласки.

Худощавый мужчина сразу побледнел, а по камере разнесся хохот заключенных, которых явно веселила беспомощность этого человека.

К горлу подкатил ком. Не из-за страха, а скорее от омерзения и злости. Значит, вот какие порядки в тюрьмах? В романах, что я читал, там сидят сплошь благородные личности. На деле же вот такие моральные уроды обитают в этих местах.

Как же мне захотелось достать клинок и вспороть ему горло. И ублюдок Нуорр получит свою первую душу.

— А теперь открой ротик, красавица. Хочу посмотреть на твои зубки.

Я даже не шелохнулся, раздумывая над тем, как бы выйти из этой ситуации. Не хотелось устраивать драку и на собственной шкуре узнавать, что такое Морозильник.

— Эй, ты оглох?

Пощечина тыльной стороной ладони была довольно ощутимой.

Пора прекращать витать в облаках и уже начать обращать внимание на то, что творится вокруг. Теряю концентрацию.

Коснувшись губы, я увидел кровь на своих пальцах.

— Проснулся?

— Да. Более чем, — резко вскочил с кровати я, а на моих губах появилась слегка зловещая усмешка. — Ты, значит, Рок? Местный специалист по грязным дыркам?

— Чего? — округлил глаза бугай, и одновременно с этим послышался чей-то хохот, правда, заржавший почти сразу заткнулся. В комнате повисло напряжение.