Антон Агафонов - Лабиринт [СИ]

Но что мне нравилось больше всего в её обществе — секс. Если первые дни он был весьма… грубым, то за неделю нашего путешествия по бесконечному перестраивающемуся подземелью он стал чем-то большим. В этом порыве страсти мы словно могли отрешиться от этого страшного места. Насладиться друг другом, и не выживать, а жить!

Она больше не стеснялась целовать меня, и ублажать ртом.

А я стал ловить себя на мысли, что те дни, что не представляю как смогу вернуться к прошлому существованию если она вдруг умрет.

Мне эти мысли не нравились, ведь это значит что Эмма моя слабость. Но поделать с этим ничего не мог.

— Ты слышал это? — Эмма резко остановилась, завертев головой.

— Да… — В отличие от девушки я точно знал откуда шел звук, но бежать сломя голову не спешил.

— Снова! Это… Это… это выстрели? — едва сдерживая радость спросила она.

— Похоже на то…

Выстрелы. Вне всякого сомнения, кто-то стрелял, причем не раз и не два. Где-то совсем неподалеку велась активная стрельба, и мне данный факт категорически не нравился.

— Это… это люди?

— Похоже на то, — кивнул я, но по-прежнему не спешил бежать на шум и схватил девушку за руку, которая уже собралась идти.

— Мы не пойдем? — удивилась она.

— Надо подумать, — честно ответил ей.

— А вдруг… вдруг это спасение!? Констебли нашли это место и зачищают его!? — не унималась она.

— Не думаю, — отрицательно покачал я головой.

— Почему!? — воскликнула она, но тут же прикрыла рот свободной рукой, вспомнив о том, что шуметь не стоит.

— Ты своими действиями сама ответила на заданный вопрос, — покачал я головой.

— Они шумят, — наконец-то поняла она.

— Шумят так, что это услышит добрая половина верхнего уровня и обязательно прибежит посмотреть. Там будет мясорубка.

— Но…

Мне самому до скрежета зубов хотелось посмотреть, кто это там так расшумелся, но долгие месяцы в этом месте приучили меня к осторожности.

— Виктор… Пожалуйста… — молящим взором воззрилась на меня Эмма. Она видела в этих звуках надежду, а я — погибель.

По-хорошему надо было сказать «нет». Пусть Эмма сама ищет источник выстрелов, если ей так хочется. Но я этого не сделал.

Почему? Наверное, по той же причине, что и она. Надежда.

Надежда помогает выживать в самых трудных ситуациях, и сейчас, после встречи с Эммой, я перестал быть просто тенью Лабиринта. Я хочу вновь стать человеком и вернуться на поверхность. Докопаться до истины.

Я могу бросить её. Продолжить существовать, но… я хочу жить.

Стреляли гораздо дальше, чем могло показаться на первый взгляд. Мы потратили по ощущениям полчаса, но добраться до нужного места так и не получилось. Лабиринт, словно чувствуя вторжение, то и дело менялся. Коридоры постоянно перестраивались, и нам раз за разом приходилось менять маршрут.

Один раз наткнулись на четверку «гулей». Так я называл смутно похожих на людей тварей с удлинёнными пальцами, острыми зубами и горящими глазами. К счастью, они боялись огня, и как только я прикончил двоих, оставшиеся решили не связываться с опасной добычей и поспешили скрыться во тьме бесконечных коридоров.

И все же к цели мы приближались. Торопились чуть сильнее, чем нужно, отчего и шума создавали на порядок больше, но вряд ли это привлечет монстров. Кто обратит внимание на неосторожные шаги, когда рядом палят из доброго десятка стволов.

Стреляли из автоматических карабинов Корнера, я почти сразу это определил. Уж слишком характерные звуки стрельбы у этого армейского оружия. Штука мощная, и достать его куда сложнее, чем армейские Россели.

Это сразу отметало вероятность того, что это гости вроде Эммы, попавшие сюда случайным образом. Нет, это подготовленные люди, очень похожие на тех, в след за которыми я в компании друзей и попал сюда.

Данная мысль обожгла разум. Если это действительно те же люди, зачем-то вернувшиеся в подземелье, то пойдя за ними, мы сможем выбраться отсюда!

Надежда. Пару часов назад даже не смотря на компанию Эммы у меня её не было, но теперь все, чем была забита моя голова, это тем, как я окажусь на поверхности, увижу миссис Пиф, дядю… Дерьмо, мне же придется сказать ему, что Сильвия и Винс мертвы.

Мы спешили по темным коридорам, и выстрелы звучали уже совсем рядом. В конце концов, мы с Эммой вышли в одно крайне необычное помещение. Представляло оно собой просторную двухуровневую залу. Изредка я натыкался на подобные места, но редко в них задерживался, в основном из-за того, что там любило обитать либо большое количество «мелочи», либо тварь посильнее, вроде черного облака, с которым я предпочитал бы не сталкиваться.

— Туда, — шепнул я девушке, и мы с Эммой прильнули к каменным перилам. К нашему счастью, оказались мы на втором этаже этой конструкции, а не на первом.

Осторожно выглянув, я посмотрел на людей и нахмурился. Порядка десятка человек, которые чем-то занимались. В самом центре этой комнаты находился невысокий пьедестал, выступавший из каменного пола не больше, чем на ладонь. В самом его центре находился странный механизм, который словно что-то высасывал из этого места.

Я не видел, что происходит, но ощущал это. Словно энергия Лабиринта перетекала в это устройство.

Не став особо разглядывать непонятное мне устройство, я перевел взгляды на солдат, и вот их вид устрашал. Если вторженцы в мое поместье были простыми военными, то конкретно эти были…. странными. И это выражалось сразу во множестве вещей.

Первое — обмундирование. Оно больше походило на совмещение классической военной формы с разгрузкой и рыцарского доспеха. Причем все это было отлично скомпоновано каким-то неведомым образом, лишь минимально стесняя движения солдата. Лица были скрыты металлическими шлемами, в которых они как-то ухитрялись видеть.

Но все это ушло на второй план, когда я заметил модифицированные конечности. У парочки были измененные по форме ноги, больше походившие на лапы. Они были быстры и перемещались словно вприпрыжку.

Почти все они были так или иначе модифицированы. У кого-то протезы ног, у кого-то рук. Причем явно куда более необычные, чем мой.

И весь этот десяток бойцов оборонял агрегат, вытягивающий энергию из лабиринта. Монстры наседали на них со всех сторон, но те действовали на удивление слаженно и точно. Стреляли почти всегда в голову и сердце, стараясь не подпускать врагов близко. Но если кому-то из тварей удавалось все-таки прорваться, то в дело вступал боец-тяжеловес. Его внешность чем-то походила на жука: полностью закрытая спина, усиленный шлем, да и к броне словно были присоединены поршни. В отличие от остальных, он не использовал автоматическое карабины, а был вооружен массивным двуручным молотом. Вот именно этим оружием он весьма ловко размахивал, превращая в отбивную любого врага, который подошел достаточно близко. Но то, что он сражался молотом, не значило, что у него не имелось при себе огнестрела. В его наручах имелось по два встроенных ствола, судя по всему, стреляющих дробью.