Антон Агафонов - Лабиринт [СИ]

Сказав это, я поднялся и побрел прочь, вернув револьвер в карман.

— Стой! Подожди! — воскликнула она. — Возьми меня с собой! П-Пожалуйста!

Я повернулся и ещё раз глянул на девушку.

Балласт. Кусок мяса, который долго не протянет.

— Прости. Нам не по пути, — покачал я головой.

— Прошу! — взмолилась она. — Ты же тут давно, да?

На мгновение задумавшись, я задал вопрос.

— Какое сегодня число?

— Число? — удивилась она. — Думаю двенадцатое.

— А месяц?

— Почитания, разумеется.

— А…. год?

— Семьсот шестой.

На последнем я облегченно выдохнул, но в то же время и радости от полученной информации не испытывал. Потому как вошли мы в это место двадцать второго числа месяца Урожая. Итого без малого пять месяцев я плутаю по этим бесконечным коридорам без какой-либо надежды выбраться.

— Ты помнишь, как здесь оказалась? — на всякий случай уточнил я, хотя и так знал ответ.

— Нет.

Она бесполезна. Это место постоянно перестраивается и меняется. Даже если запомнить, как ты вошел сюда, не пройдет и часа, как коридор позади тебя изменится. Если бы она помнила маршрут, то был бы призрачный шанс успеть отыскать путь, а так… нет смысла.

— Тогда, прощай.

— Постойте, прошу! — она вцепилась мне в руку. — Я не знаю, что это за место! Я… Я хочу домой! У меня сын! Ему всего четыре года! У него кроме меня никого больше нет…

Наверное эта история должна была меня тронуть, и кажется, в душе даже что-то колыхнулось. Но она была обречена…

— Боюсь, я не знаю выхода из этого места, — честно ответил ей. — Вот уже пять месяцев я ищу его, но безрезультатно.

— Пять месяцев….? — она обреченно вытаращилась на меня, но тут же собралась с мыслями. — Прошу. Не бросайте меня. Одна… я точно не выживу. Если мы выберемся, то я вам заплачу! Обещаю!

Я ещё раз с сомнением оглянул внешний вид девушки. Юбка из грубой ткани, да и блузка тоже не шелковая. Скорее всего, она если уж не из совсем бедных людей, то не далеко от них ушла. Да и не интересовали меня деньги. Кажется, она это понимала по моему хмурому взгляду.

— Пожалуйста… Я буду делать все, что вы скажете. Все… — она нервно сглотнула. — Все, что вы хотите. Все.

Последнюю фразу она донесла весьма доходчиво, и в штанах вновь напряглось.

Я прикрыл глаза, на пару мгновений обдумывая ситуацию. Она балласт, и может потянуть меня за собой. С другой стороны, я соскучился по человеческой компании. А уж по женскому обществу втройне.

Вот только как бы мне это боком не вышло. Привязаться легко. А умереть из-за привязанности еще проще.

— Хорошо, — в итоге изрек я. — Но делаешь то, что я скажу. Скажу лечь — ложишься. Скажу бежать — бежишь. Если поранишься — я тебя брошу. Доходчиво объясняю?

— Д-да….

— Тогда пойдем.

Девушку звали Эмма Мор, и предположение о том, что оплатить собственное спасение она не способна, полностью подтвердилось. Девушка работала официанткой в небольшом заведении в рабочем квартале, и у неё едва получалось сводить концы с концами. Её сыну, Томми, было четыре года и большую часть времени он проводил у пожилой соседке. Женщине было в радость понянчиться с ребенком, и одновременно заработать немного сальтов.

В этот день Эмма была вынуждена задержаться на работе, поскольку все заведение было взято в аренду для проведения праздника. Один весьма доставучий клиент клеился к ней, но девушка прекрасно знала как себя вести в таких ситуациях.

Завершив рабочий день, она направилась домой уже привычным маршрутом. А затем почувствовала резкую боль в затылке. Очнулась уже тут.

Её история меня нисколько не впечатлила и не принесла никакой ясности. Пропажа людей началась уже давно, ещё до того как активизировалось Око Небура, но в газетах об этом обычно не писали. Почему — загадка, учитывая, что творимые Оком ужасы печатали чуть ли не на передовице, несмотря на все протесты властей.

— Восемьсот тридцать шесть… — тихо пробормотал я. Оставался тридцать седьмой, но его я убивать не спешил. Парализовав жертву, я склонился над не слишком приятной тварью с четырьмя руками.

— Ты… не собираешься его убивать? — уточнила Эмма, держась чуть в стороне.

— Если сразу убить — то тело исчезнет, а нам нужна еда. Точнее… тебе нужна, — это было ещё одной небольшой проблемой. В свое время я узнал про себя нового кое-что. Пока я использую кинжал и убиваю, мне не нужно есть и спать. А вот если не попить, то от жажды можно повеситься. К счастье, по пути часто попадались трубы, из которых лилась вода. На вкус она была теми ещё помоями, но позволяла не страдать от жажды.

— Мы…. Будем это есть…? — не без омерзения уточнила она.

— Можешь есть. Можешь не есть, — безразлично ответил ей.

Она нервно сглотнула и больше ничего не спрашивала. Я собирался приступить к разделке, чтобы извлечь наиболее вкусные и съедобные части монстра, но вдруг услышал едва уловимый звук откуда-то сверху. Мгновенно прекратив двигаться, я медленно и очень осторожно поднял взор и выругался про себя.

Мимик. Тварь способная менять свой окрас, и любящая нападать из засады, в самый неожиданный момент. Точнее один из видов мимиков, коих встречалось тут достаточно. Тварь засела на потолке и ждала удачный момент чтобы напасть.

— Ты чего? — спросила она, заметив, что я стал вести себя странно.

Я тут же приложил указательный палец к губам, призывая её сохранять тишину. Девушка правильно поняла, что я хотел сказать, но тварь на потолке уже избрала себе жертву. И к сожалению, ею оказался не я.

Заметив, что мимик прыгнул в сторону Эммы, я сделал то же самое. Оттолкнув девушку, попытался увернуться и сам, но не вышло. Создание лабиринта порвала своими длинными и острыми когтями мой живот, но и само целым и невредимым не ушло. Небольшой черный клинок пронзил плоть монстра.

— Виктор! — Испуганно воскликнула Эмма, увидев рану.

— Тихо, — грозно зыркнул я на неё и она тут же заткнулась.

Опустив взгляд на рану и рассмотрел её пришел к выводу что все не так уж и плохо. Точнее, для старого Виктора, что жил себе тихо лежа на отцовском диване, эта рана могла бы стать смертельной.

Но не для меня.

— Виктор, — уже заметно тише сказала, подходя ко мне. — Можно посмотреть.

Я дал ей взглянуть, но она лишь прикрывая рот руками в ужасе отшатнулась. Скорее всего в её светловолосой головке сейчас крутились не слишком радужные мысли. И я её понимал — раненый в подобном месте, это смертный приговор. Если бы девушка получила подобную рану, я бы бросил её или прикончил, не став долго думать.

На наше с ней счастье, я не она.

— Не беспокойся, — равнодушно сказал ей, зажимая кровоточащую рану. — Лучше помоги мне разделать ту тварь.