Шеннон Чакраборти - Золотая империя [litres]

Али.

Принц джиннов тянул руки вперед. Он задыхался, его лицо перекосило от натуги, с которой ему давалась магия маридов.

– Ты слишком много болтаешь, – проворчал он, а затем, обливаясь потом и весь дрожа, резко опустил руки.

Вода в ногах ифритки взметнулась вверх, утягивая ее на мелководье. Али зашипел от боли, схватившись за грудь, но лодка уже пришла в движение.

Однако Кандиша спохватилась быстрее, чем ожидала Нари, и поднялась на ноги с сердитым видом намокшей кошки.

– В иной раз это могло бы зажечь во мне интерес, – сказала ифритка, пыхтя огнем. – Но я предупреждала тебя не вмешиваться.

Кандиша щелкнула пальцами, и парус загорелся, огонь сбежал вниз по мачте со зловещей, неестественной быстротой.

Трупы в реке снова ожили.

Если Нари когда-то казалось, что Визареш ловко управлялся с гулями, то он и в подметки не годился Кандише. Мертвые люди, чьи глаза были подернуты пепельно-серой поволокой, двигались судорожными быстрыми движениями, и через считаные секунды лодка уже кишела ими. Но они двинулись не к Нари.

Они набросились на Али, окружив его таким плотным кольцом, что он едва вскрикнул и сразу пропал под массой голодной мертвой плоти.

Нари бросилась к нему, но успела сделать лишь шаг, когда треснула и переломилась горящая мачта. Под весом паруса та пробила палубу и расколола лодку надвое.

В следующее мгновение Нари оказалась по грудь в воде, запутавшись ногами в такелаже. Она высвободилась и быстро засучила ногами, когда фелука развалилась под ней на части. Обломки зацепились за ее платье, увлекая под воду.

Оторвав кусок ткани, Нари вынырнула на поверхность.

– Али! – позвала Нари, но она не видела ничего, кроме горящих обломков и удушливого дыма. Ответа не было – только влажные хрипы гулей и жуткий, чудовищный хруст.

Нет, Создатель, нет . Нари в отчаянии стала хвататься за обломки лодки.

– Али!

– О, Анахид могла бы гордиться такой силой духа, – засмеялась Кандиша. – Но она предпочла сделать вас смертными, а это… всегда заканчивается одинаково.

Из тумана, укрывшего реку, появились три темные фигуры, распухшие и серые.

Гули .

Нари не успела даже глотнуть напоследок воздуха. Гули схватили ее, утаскивая вниз, и река снова сомкнулась над ее головой.

НЕТ . Она сопротивлялась отчаянно, пиная и царапая мертвую плоть, извиваясь в их руках. Это не помогло. Через несколько секунд они уже были на дне, вжимая Нари, перепуганную до смерти, в илистую грязь. Ее легкие горели, требуя воздуха.

Сосредоточься, Нари! Она же каирская мошенница, карманница. Немыслимо, чтобы ее жизнь закончилась вот так, на дне Нила. У нее должен быть план, шанс быстро все переиграть в свою пользу.

Но у Нари не было плана.

Так умер Дара. Воспоминания Дары, попавшие к ней много лет назад, снова нахлынули на нее. Вот он брошен в колодец смеющейся Кандишей. Вот он отчаянно цепляется за жизнь, паникует и теряет надежду, когда понимает, что не может выплыть из темной воды…

Она теряла способность сопротивляться, силы покидали ее стремительно. Перед глазами промелькнул Дэвабад, а вместе с ним и все те, чьих надежд Нари не оправдала. Больничный сад, где празднуют ее друзья. Низрин учит проводить новую процедуру. Али занимается с ней чтением в великолепной дворцовой библиотеке. Первая робкая встреча Джамшида и Субхи.

Воин с горящими зелеными глазами поднимается на сцену полуразрушенного амфитеатра.

Дараявахауш! Мое имя Дараявахауш э-Афшин.

Темнота маячила на краю сознания. Мое имя . Залитая солнцем комната в маленьком глинобитном доме, имя, которого она не могла вспомнить, произнесенное вслух. Теплые карие глаза и одеяло, подоткнутое вокруг плеч. Поцелуй в нос.

Рыбацкая лодка и сильные руки рыбаков, тянущих ее на борт. Как твое имя?

А потом вода затекла ей в рот, и воспоминания прекратились.

Али отбивался от гулей руками и ногами, рубил, не глядя, и бился головой в напирающую мертвую плоть с острыми когтями. Он задыхался от запаха гнили, отчаянно пытаясь вырваться. Остановиться означало бы умереть, сделать передышку хоть на секунду – означало бы дать гулям эту же секунду на то, чтобы разорвать его на части. Али крепко, до боли, сжимал в руках ханджар и зульфикар. Если он потеряет свои клинки, ему конец.

Костлявое запястье надавило на горло, перекрывая воздух и заглушая хрипы. Где-то там Нари выкрикивала его имя.

Али подавился воздухом, пытаясь ее окликнуть. Послышался треск дерева, удар… они куда-то падали. Ифритка смеялась, но ее слова потонули в шуме гудящей крови и стонах гулей. А их глаза, Боже, их глаза…

Когти рвали ему живот, тупые зубы впились в плечо. Он внезапно осознал, что еще совсем немного, и его съедят заживо, но холодное прикосновение воды к лодыжкам стало спасением. К черту все, пусть его сердце разорвется, но, по крайней мере, это будет более быстрая смерть, чем смерть от рук и зубов мертвецов, разрывающих на части.

Али призвал к реке, вкладывая в зов все свои силы.

Вода бросилась на помощь, и Али взвыл, когда грудь пронзила жгучая боль, от которой он едва не потерял сознание. Река вздыбилась, как зверь, и голодные языки воды разбросали гулей во все стороны. Али закричал, когда все его тело свело судорогой…

Его связь с магией маридов надорвалась, а потом все было кончено. Али лежал на дрейфующих обломках лодки, изнемогая от боли. В стиснутых пальцах все еще было зажато оружие, а ноги волочились по реке.

Придя в себя, Али растерянно огляделся. Во влажном воздухе он чувствовал запах собственной крови, и с каждым ударом сердца его заново прошивало болью. Он потер глаза, пытаясь осмыслить произошедшее. Их лодка была уничтожена, и только горящие щепки покачивались на речных волнах.

Нари нигде не было.

Его охватила паника, и Али привстал. Кровь хлынула в рот и закапала с губ, когда он позвал ее:

– Нари…

Смех привлек его внимание к берегу реки, где в клубах маслянистого дыма стояла Кандиша. Она кивнула на темную воду:

– Слишком поздно.

Смысл ее слов окатил потрясенного Али медленной волной ужаса.

Река. Нари.

Он бросился в Нил.

Холодная влага была как бальзам для его кожи. Али вложил мечи в ножны, из последних сил продолжая плыть, но облегчение исчезло, как только он снова призвал магию маридов. Удерживать ее становилось слишком трудно, и то, что было ему необходимо для поисков Нари, отзывалось острейшими вспышками боли в груди.

Ерунда. Али заставил себя уйти еще глубже под воду, несмотря на то что его конечности протестовали, а раны кровоточили. Он удвоил свои силы, расширяя радиус поиска, но тела гулей повсюду сбивали со следа, а огонь, горящий на поверхности, давал неровный, слабый свет, проникающий в речную муть таким образом, что Али чувствовал себя запертым в грязном сумасшедшем доме из стекла и зеркал. А затем…