Шеннон Чакраборти - Золотая империя [litres]

Али посмотрел на марида, смаргивая слезы. Тот не мог этого не знать.

– Какова твоя цена? – хрипло спросил он.

Марид смерил его бесчувственным, иномирным взглядом.

– Это ты забрал кольцо Анахид Завоевательницы из города огня?

Голова все еще кружилась, когда Али ответил:

– Кольцо Анахид Завоевательницы? Ты говоришь о печати Сулеймана? Я… да, – выдавил он.

– В таком случае, цена уже уплачена.

Прежде чем Али успел что-то понять, марид опустился рядом с ним на колени. Он забрал Нари у него из рук, как будто та ничего не весила, и положил ее на берег реки между собой и Али.

Свежая боль затопила Али при виде подруги, такой неподвижной. Али все ждал, что Нари вот-вот распахнет свои темные глаза и язвительно возденет их к небу. Мысль о том, что она уже не очнется, казалась невыносимой.

– Дай мне свои руки, – потребовал Себек.

– Мои руки?

– Это против моей природы – возвращать жизнь утопленнику. Мне придется воспользоваться тобой.

Али протянул руки, пытаясь унять в них дрожь, но потерпел неудачу в тот момент, когда холодные чешуйчатые пальцы марида скользнули по его коже. Себек прижал одну его руку к сердцу Нари, а другую – к ее губам, и сердце самого Али чуть не выпрыгнуло из груди.

Марид выпустил когти, и Али ахнул, когда те проткнули его кожу.

Но гораздо более страшное ждало впереди. Потому что его захлестнуло волной ледяной магии и берег реки исчез, а Себек оказался у него в голове.

Внезапное вторжение вызвало столько кошмарных воспоминаний о его мучениях в озере Дэвабада, что Али хотел было увернуться, но слишком поздно: Себек уже рылся в его памяти. Гаремный сад во дворце Дэвабада материализовался перед его глазами. Ива, под которой они с Зейнаб прятались в детстве, канал…

«Смотри, как я могу!» Зейнаб пошевелила пальцами над стеклянной чашей с водой. Жидкость внутри поднялась и заплясала в воздухе, повинуясь ее движениям, и они рассмеялись…

Али старательно отпирался от чужого присутствия в своей голове.

– Убирайся из моих мыслей, – выдавил он. – Это не для твоих глаз.

Себек впился еще глубже – и в руки Али, и в его разум. Когда он ответил, ему не пришлось говорить вслух. Так ты ее спасаешь .

Задрожав, Али уступил.

Он стал старше. Все еще мальчишка, но уже в серой полосатой портупее кадета Королевской гвардии. Он снова был в гареме, на этот раз с матерью. Он учился плавать.

Хацет придерживала его за худенькую талию. «Выпрями ноги, Алу. Ты не научишься плавать, если будешь сжиматься, как мячик».

«Но зачем мне учиться плавать? – спросил он тонким и жалобным детским голоском. – Никто из других мальчиков не умеет. Они надо мной смеются, амма. Называют меня крокодилом».

Мать одной рукой прихватила его за подбородок. «Тогда скажи им, что крокодилы каждый день хватают таких мальчиков, как они, и топят их в реке. Ты – моя кровь, и это то, что мы делаем».

Сад снова исчез, а затем боль пронзила все его тело, зубы, чешую и когти. Марид вселился в него на озере Дэвабада. Али выкрикнул свое имя, а потом помчался сквозь воду. Убей дэва, убей дэва…

Заливные луга Бир-Набата, грязь густо хлюпает между пальцами ног, источники пробиваются сквозь камни, чтобы закружиться в его ладонях. Снова Дэвабад – Цитадель в ту ужасную ночь, озеро, грозно восставшее за окном…

– Пожалуйста, – взмолился Али. – Только не это.

Коридор перед кабинетом отца. Дараявахауш ринулся на него, Али занес зульфикар, но словно невидимая рука остановила его и отшвырнула назад. Афшин вырвал клинок из его рук, пламя взметнулось вверх, и он обрушил меч. Мунтадир выскочил вперед, становясь между ними…

Бороться с этим было невозможно. Его ладони были прижаты к телу Нари, магия горела в крови, Себек рылся в его разуме… оставаться в сознании становилось трудно. И он снова почувствовал, как брат тяжело навалился на него, и снова услышал, как с его губ сорвался вздох. Слезы потекли по лицу Али, черные пятна поплыли перед глазами…

А потом Дэвабад исчез.

Он отдыхал у своих вод, греясь на теплом камне. Стоял погожий полдень, люди внизу по реке суетились на строительстве своих храмов, мужчины в белых набедренниках таскали камни. Его изображения были повсюду: на блестящих известняковых колоннах и резных статуях, – и это его радовало. Он был сыт их поклонением и кровавым хрящом, застрявшим в зубах – останки молодой женщины, которую он заманил на свою отмель.

Али замутило, но Нари под его руками зашевелилась. Вода потекла у нее изо рта, словно это он призвал ее, а затем Нари поперхнулась и закашлялась, силясь сделать вдох.

– Нари . – Али краем глаза заметил, как Себек убрал руки. Он помог Нари сесть и перевернул на колени, когда ее вырвало. – Дыши, – прошептал он, поглаживая ее по спине, пока она жадно глотала воздух. – Главное, дыши. Все в порядке, с тобой все в порядке.

Она откинула голову на грудь Али, ее кожа все еще была ледяной на ощупь. Синева еще не сошла с ее губ, но она встретилась с ним взглядом, и Али испытал такое облегчение, что пришлось сдерживать себя, чтобы не навалиться на нее с объятиями.

– Али? – прохрипела она. Ее взгляд скользнул ему за плечо…

Себек положил руку ей на лоб, и Нари закрыла глаза.

Когда она обмякла у него на руках, Али круто развернулся к мариду.

– Что ты сделал? – воскликнул он.

Себек поднялся на ноги.

– Она просто спит, дэв, не бойся. Она не должна меня видеть.

Али еще трясло, пока он пытался осмыслить все, произошедшее здесь.

– Почему нет?

– Я обещал.

Это не был ответ на его вопрос. Али крепче прижал к себе Нари, надеясь, что ее ровное биение сердца его успокоит.

Себек продолжал изучать Али. Его светящиеся глаза будто обнажали Али до самого нутра, слой за слоем. Он склонился над ним, и Али замер, когда перепончатая рука взяла его за подбородок и тупой коготь коснулся метки на его лице. Он еле держался, чтобы не отшатнуться назад в отвращении. Кто знает, сколько людей погибло в этих лапах? Сколько еще было убито во славу Себека?

Когда марид заговорил снова, его голос звучал подобно воде, льющейся по камням.

– Ты тот дэв, в которого они вселились, тот, чьими руками убили фаворита Нахид, – произнес он с утвердительной интонацией.

Фаворит Нахид .

– Ты имеешь в виду Афшина? – уточнил Али. – Да.

Себек поджал серые губы. Али успел заметить ряды зубов, похожих на сломанные стрелы, торчащие во все стороны.

– Минутное промедление, – пробормотал марид. – Мгновение, чтобы почувствовать вкус вашей крови, и всего этого можно было бы избежать. – Сожаление наполнило его голос, первая, помимо гнева, эмоция, которую он позволил себя проявить. – Видимо, они были доведены до отчаяния. – Его коготь сильнее надавил на метку, натянув кожу до предела. – Так это было не твое решение, взять кольцо Анахид и принести его в мои воды?