СкальдЪ - Ветер перемен

– Вы разбирались в финансах? – в голосе Кивана слышалось недоверие.

– Да. К сожалению, а может и к счастью, мне пришлось этим заняться.

– Надеюсь, Тирион не пил все это время, пока вы копались в бумагах и делали его работу? – поинтересовался лорд Тайвин.

– Мне очень жаль, что вы недооцениваете собственного сына и его ум. Без него я бы вообще не смог разобраться в том бардаке, что оставил нам Мизинец.

– Неужели вы отыскали что-то предосудительное? – Киван наклонился в мою сторону.

– Пока об этом рано говорить, дедушка. Наше расследование еще продолжается. Думаю, что через некоторое время Тирион сможет нас всех удивить. Только боюсь, это будет неприятное удивление.

– Ладно, к этому мы еще вернемся, – Тайвин пристукнул ладонью по столу. – Так что с долгом?

– Весь долг состоит из четырех больших частей. Больше всего Корона должна Железному банку. На втором месте дом Ланнистеров. На третьем – Тиреллы. И последняя – Церковь Семерых. И меня посетила мысль, как можно списать часть долга.

– И как же?

– Долг Тиреллам составляет восемьсот тысяч. Что если я поговорю с лордом Мейсом и попрошу простить его?

– Он на это не пойдет, – в голосе Тайвина послышалось разочарование. Похоже, он всерьез рассчитывал, что я предложу нечто действительно стоящее, а не юношеские фантазии. – Странно, что вам пришла в голову такая нелепая мысль.

– Погодите, дедушка, я еще не все сказал. Конечно, лорд Тирелл просто так не откажется от таких денег. Но вот в чем фокус: если дом Ланнистеров согласится забыть про ровно такую же сумму, то и Мейс Тирелл угодит в весьма забавное положение. Мы очень торжественно и громко заявим, что в сложившихся условиях Ланнистеры идут навстречу Короне и делают широкий жест, прощая часть долга в размере восьмисот тысяч. И тогда лорд Мейс окажется прижатым к стене. Он хочет, чтобы люди славили его имя. И он готов на многое ради счастья собственной дочери. И он примет это предложение.

– Интересно, – лорд Тайвин почесал костяшки пальцев и перевел взгляд на Кивана.

Я сидел и наблюдал за старшими Ланнистерами, которые молча смотрели друг на друга, но при этом мне совершенно отчетливо казалось, что они прекрасно понимают, о чем размышляет каждый из них.

Как думал лорд Тайвин, я не знал, но что-то мне подсказывало, что на первом месте у него стоят не деньги, а именно политические последствия, которые он мог получить, сделав такой широкий жест.

– Вы сумели нас удивить, ваше величество, – наконец произнес Киван.

– Это значит «да» или «нет»?

– Такие вопросы так быстро не решаются, – медленно проговорил Тайвин. – Значит, вы готовы поговорить с лордом Мейсом… Но что вы будете делать, если он все же не согласится? В таком случае вашему авторитету будет нанесен определенный урон, так как он не станет молчать о полученном предложении и своем отказе.

– У меня есть еще один козырь. Если вы будете не против, то я сообщу ему радостную весть – он назначен руководить войском, которое сокрушит Штормовой Предел.

– Это сработает. Определенно сработает, – констатировал Киван.

– Конечно, сработает, – ехидно протянул Тайвин. – Но нам необходимо решить другое: готов ли Утес Кастерли забыть про такие деньги?

– Я понимаю, – я встал из-за стола. – Думаю, вам есть что обсудить. А я пока пойду. Всего доброго.

– И вам, ваше величество, – откликнулся Киван. Лорд Тайвин лишь молча кивнул головой.

Через день лорд Тайвин выразил согласие списать долг Королевству в размере восьмисот тысяч. Правда, при двух условиях: Ланнистеры прощают эти деньги, если такую же услугу окажет Мейс Тирелл. Второе условие заключалось в долговременном плане, который я обязан поддержать – после окончания войны Джейме Ланнистер будет отстранен от поста лорда-командующего и отправлен в Утес Кастерли, где, согласно королевскому приказу, обязан жениться на соответствующей леди, которая со временем будет названа. Лорд Тайвин очень хотел отдать Утес и весь Запад своим внукам, и именно детям Джейме, а не Тириона или Кивана.

Это была очень непростая и щекотливая сделка, которую мне пришлось принять. В настоящий момент я даже не предполагал, как все провернуть в будущем – здесь определенно таились трудности, и трудности немалые.

Дед, сообщая эти условия, выглядел заинтересованным – ему было интересно, как я все проверну с тестем.

Покинув башню десницы, в сопровождение Орма я отправился к тестю.

– Как Оливия, Герольд? – спросил я, пока мы шли по всем этим бесчисленным переходам и коридорам.

– Все просто замечательно, ваше величество, – телохранитель улыбнулся. – Она счастлива и с нетерпением ждет дня свадьбы.

– Пригласишь?

– Конечно, – он рассмеялся.

Ранее Герольд уже выразил мне глубочайшую признательность. Это произошло после того, как старый Футли вызвал его и в своей склочной, едкой манере сообщил, что здраво рассудив, он согласен отдать за него младшую дочь.

В покоях лорда Мейса, как и обычно, было людно. Несколько рыцарей Простора, леди – всем постоянно что-то требовалось от своего сюзерена. Слуги обносили присутствующих вином и закусками, а заодно исполняли мелкие просьбы.

При моем присутствии все встали. Я здоровался и кивал людям – многих я уже хорошо знал.

– Можно с вами поговорить наедине, батюшка? – обратился я к тестю.

– Конечно, – Мейс был явно польщен тем, что я не вызвал его к себе, а сам не поленился добраться до этих покоев.

– Я много хорошего узнал о вашем старшем сыне, Уилласе. Люди говорят, что вы замечательно воспитали наследника. И судьба Хайгардена в надежных руках.

– Очень приятно это слышать, – Мейс от похвальбы расцветал буквально на глазах, как вышитые розы на его дублете. Он улыбнулся, и в его глазах засияла и радость, и гордость.

А я говорил совершенно честно и открыто, и ни капли не лукавил. Уиллас был действительно способным молодым человеком, но, к сожалению, в Вестеросе, где на первом месте чаще всего физическая сила и рыцарская доблесть, это плохо учитывалось.

Когда-то давно юного Уилласа покалечил в рыцарской схватке Оберин Красный Змей. С тех пор наследник Хайгардена перестал посещать турниры, но нашел для себя новые интересы – разведение лошадей и ловчих птиц, астрономию и чтение книг.

– Маргери говорила, что Уиллас, кроме всего прочего, наблюдает за звездами.

– Да, ваше величество, так и есть.

– Вы знаете, звезды и меня привлекают. Как думаете, если я напишу письмо Уилласу по данному вопросу, он не откажется начать переписку?

– Уверен, он будет счастлив беседовать с вами на такие темы.

– Прекрасно. Тогда в ближайшие дни я отправлю ему ворона, – я присел за стол. – А я к вам с одним предложением. Вот только не знаю, придется ли оно вам по вкусу.