СкальдЪ - Наши клинки остры!

Утром за ними зашел Дорест, и они отправились на рынок узнавать местные цены. Ряды сменялись рядами, один товар другим, и говор десятков различных наречий и языков сливался в общий гул.

– Пожалуй, Браавос куда крупнее Чаячьего города, – спустя некоторое время заметил Микель.

– И я так думаю, – согласился Болтон. За свою жизнь ему довелось увидеть не так уж и много больших городов, но Браавос превосходил их все.

– С вами хорошо, парни, – неожиданно признался Карстарк.

– Серьезно? – Домерик остановился.

– Ага! До этого турнира я жил в Кархолле и думал, что все так и должно быть. Теперь понял, как много потерял.

– Браавос только начало! – серьезно заметил Русе. – Верно, Рик?

– Да! И если уж Тор так заговорил, то чего ждать от будущего? – парни заулыбались. – Если здесь все пройдет гладко, то кто мешает нам сплавать и еще куда-нибудь? Что думаете, а?

– Я – за! – сразу же откликнулся Карстарк.

– Толково придумано, – согласился Микель. – Я вписываюсь.

– Эх, хорошо быть молодым, – Зорни Дорест все слышал.

Домерик понял, что общение с торговцами и купцами позволяет не только узнавать цены и выяснять, что и как здесь можно продать или купить. На самом деле, они могли поделиться новостями и слухами из различных городов и портов. Удивительное дело, но ему даже показалось, что в Браавосе прекрасно знают, что происходит и в Староместе, на Железных и Летних островах, в заливе Работорговцев и в сотне других мест.

Кажется, Микель задумался примерно о том же, и уже прикидывал в голове какие-то планы.

– Слушай, Рик, может и мне попросить разрешение у отца и пригнать сюда корабль с товарами? – спросил он, когда они находились в лавке, торгующей тончайшими тканями и шелками.

– Попробуй! Почему бы и нет? – Домерик чувствовал азарт. Глядя на эти восточные товары, он словно наяву представлял далекие жаркие страны, пески, бирюзовые моря и палящее солнце. Прямо сейчас, он, не особо задумываясь, отправился бы хоть на край света.

А вот Русе и Торрхен откровенно скучали. Приключения и походы были им по сердцу. Но в торговле они не видели ничего привлекательного.

У Рисвелла, как оказалось, имелись свои резоны. Он рассказал о них чуть позже, когда они зашли в оружейную лавку. Все приценялись к мечам и другому оружию, а Русе отвел Рика в сторону.

– В Родниках никогда не было своего флота, да и мореходство у нас не в почете, – поделился он своими мыслями. – Я бы поплавал с тобой, Рик и посмотрел на новые города. Но Дредфорт стоит на востоке и перед тобой открыты все города Студеного, Узкого и других, южных и восточных, морей. Плыви, куда хочешь, да? А куда плыть нам? К этим сраным железнорожденным? Так что ну ее нахер, всю эту торговлю!

– Отец рассказывал, что железнорожденные часто плавают далеко на восток, огибая Вестерос с юга. Они привозят богатую добычу.

– Ну, может и так… Вот только слишком длинный путь получается. И моему отцу все эти морские походы вовсе не нужны. Мы занимаемся разведением лошадей, всю жизнь этим занимались и будем заниматься. И точка!

– Ладно, не унывай раньше времени. Вдруг мы что-то придумаем? Кажется, дед относится ко мне хорошо. Хочешь, я поговорю с ним?

– Отлично! – Русе просиял. – Я его сын, один из трех, а ты – единственный внук. Ты ему нравишься. Он тебя послушает.

Ближе к обеду все решили немного перекусить и остановились около небольшой забегаловки. Столики стояли чуть в стороне, среди каких-то подстриженных кустов, прямо под открытым небом.

Судя по количеству посетителей, место пользовалось неплохим спросом.

Домерик заказал себе жареную камбалу. Торрхен остановился на копченом буревестнике с морошкой. Микель решил попробовать угря, а Русе – жареную китятину. Зорни, проворчав, что «морская снедь уже в печенках сидит», взял свиную отбивную.

Один из слуг принес кувшин с вином. Болтон взяв его за горлышко, наполнив пять стаканов.

– За удачную сделку, – произнес он.

– За удачную сделку, – моментально откликнулся Дорест.

– Слышали про Короля-Попрошайку? – выпив вина и отерев губы тыльной стороной ладони спросил Редфорт.

– Нет, а кто это? – откликнулся Русе.

– Недобитый Таргариен. Его зовут Визерис. Отец рассказывал, что после битвы на Рубиновом броде кто-то из Дарри вывез парня и его маленькую сестру в Браавос. Здесь они прожили несколько лет, а потом принялись скитаться по Вольным городам.

– Я слышал так же, – поддержал его Зорни.

– А с чего его так прозвали? – спросил Карстарк. – Чего он просит-то?

– А, забавная история вышла… – Микель вновь пригубил вино. – Он с сестрой несколько лет посещал различные города и везде просил военную помощь, чтобы вернуть Железный Трон. Никто ему ничего не дал, но зато он получил прозвище.

– Король-попрошайка, – негромко произнес Русе, словно прислушиваясь, как звучат эти два слова. – Не хотел бы я, чтобы меня так прозывали.

– А кто бы хотел? – задал риторический вопрос Домерик.

– А мне вот непонятно, почему король Роберт позволяет ему шляться по Вольным городам? – поинтересовался Дорест. – Что будет, если Таргариену рано или поздно удастся-таки найти себе армию?

– Ну и что, повоюем тогда, делов-то! – уверенно ответил Карстарк.

Друзья принялись спорить, возможна или нет такая война, или Визериса можно не принимать в расчёт. Домерик промолчал. Его отец интересовался различными вещами, в том числе и тем, что происходит с последними оставшимися в живых Таргариенами. Они не говорили об этом, но юноша твердо знал, что лорд Русе держит в голове множество различных планов.

В Браавосе они пробыли три дня. Зорни умел неплохо торговаться, да и знал здесь немало полезных людей. Они продали весь товар и даже баржу – Браавос всегда испытывал потребность в дереве.

По прикидкам Домерика, прибыль получилась неплохой, примерно на треть выше той, что они бы взяли в Белой Гавани. Дорест считал так же. Перед отплытием он выдал экипажу их честно заработанное жалованье и позволил провести ночь на берегу. Всем, и матросам и солдатам, хотелось развлечься, попить местного винца и пощупать баб.

По совету капитана Домерик для пробы купил несколько дюжин кувшинов с темно-пурпурной краской, которую добывали из местных моллюсков. Краска славилась на пол-мира. Сами браавосцы обожали такой цвет и красили им, и его оттенками чуть ли не все подряд – паруса и корпуса своих кораблей, дома, флаги, ковры, одежду и даже собственные волосы и бороды. Причем шлюхи красили и между ног – те, кто там не брил.

А еще Болтон накупил местных тканей и шелка. На его взгляд они выглядели изумительно. Хотя, по словам Зорни, ткани не шли ни в какое сравнение с тончайшими кружевами из Лиса.