Виктория Форестер - Мальчик, который знал всё [litres]

На следующий день неприятности продолжились. На этот раз всю команду едва не сожгли заживо вулканические подсолнухи. Потом пошло-поехало. Была, например, взбесившаяся река, которая вырвалась из берегов и изрядно измочалила ребят, таская их по камням, а затем выбросила назад, на вершину всё того же утёса. Были странные светлячки – миганием своих огоньков они сначала загипнотизировали ребят, а потом заставили их плясать без остановки до тех пор, пока все не повалились с ног от усталости.

Нет, о том, чтобы уйти несолоно хлебавши, разговоров среди ребят пока что не было, однако каждый новый день заканчивался всё так же – возвращением на вершину утёса. А самым тяжёлым и неприятным стал, пожалуй, тот день, когда на них напала сумасшедшая банда летучих обезьян.

– Вы что, издеваетесь, что ли? – визжала на них Вайолет. – Прекратите! Летающие обезьяны – с ума сойти! Я всегда думала, что они только в мультиках бывают!

Летучие обезьяны оказались теми ещё канальями – они метко обстреливали ребят орешками. Попав в цель, такой орешек очень больно кусался появившимися у него откуда-то зубками. Если кому-то из ребят удавалось поймать такой орешек, тот сразу начинал визжать и просить отпустить его с миром. Но стоило дать говорящему ореху свободу, как тот вновь принимался кусаться. Закончилось всё это тем, что ребятам пришлось отступить и соорудить себе за валунами убежище, чтобы скрыться в нём от обезьян и их ужасных ореховых снарядов.

– Выходит, не только в мультиках бывают летающие обезьяны, – заметил Д., подбирая с земли визжащий, кривляющийся орех и швыряя его назад, в обезьян.

Прошло несколько часов, пока обезьяны не устали и не решили поискать для себя какое-нибудь новое развлечение. Исчезли они так же быстро, как и появились, оставив ребят усталыми, искусанными и унылыми – как-то, знаете, после всего этого им было не до смеха.

– Давайте забудем о том, чтобы добраться до тех гор. Мы даже в эту дурацкую долину который день спуститься не можем, – мрачно сказала Лили. – Не удастся нам это, ни за что не удастся.

– М-да, – согласилась с ней Кимбер. – Природа здесь действительно… дикая.

– Вчера я видел вон там целое стадо прыгающих ящериц, – добавил, покачав головой, Смитти. – Что делать-то будем, братцы?

– Не пройти нам здесь, – вздохнула Миртл.

– Может, всё дело в том, что это, как бы сказать, природный шлагбаум, чтобы не пускать людей дальше, – выдвинул свою версию Д.

– Ж-жаль, что Пайпер здесь нет, – заметил Джаспер. – Очень ж-жаль. Она бы моментально по воздуху слетала.

– Что толку говорить об этом, если её нет? – хмыкнула Вайолет.

– Стоп-стоп-стоп! – воскликнул Д. – Пайпер слетала бы… cлетала бы… Да, мы не сдвинемся с мёртвой точки, пока у нас нет летуна!

– Нет и не будет, – вздохнула Лили. – Потому что мы здесь, а Пайпер неизвестно где.

– Но… – продолжил Д. – … но, если бы у нас был летун, это решило бы наши проблемы?

– Решило бы, – пожал плечами Джаспер. – Только где мы его возьмём, летуна этого?

Д. немного помолчал, глядя на ребят. Они с напряжёнными лицами следили за ним – ждали, что он скажет. А Д. знал, что его следующие слова вызовут у них бурю эмоций. Самых разных причём. Непредсказуемых.

– Видите ли, так уж получилось, что я знаю другого летуна.

– Д-другого летуна? – переспросил Джаспер. – Кто это?

– Она теперь не такая, какой вы её знали. Она стала совершенно другой, – быстро заговорил Д. – Летунья. Её зовут Летиция Хуллиган, она моя сестра, и она… поможет нам.

На лицах ребят отразился ужас.

– Нет! – категорически заявила Кимбер.

– Ещё одно «нет», – добавила Лили, скрестив на груди руки.

– Ты с ума сошёл, Д.

– Доктор Хуллиган – сущий дьявол.

– Позвольте мне не согласиться с вами, – спокойно сказал Д., когда утих шквал негодующих выкриков. – Более того, я утверждаю, что Летиция сейчас – наша главная и, быть может, единственная надежда. И решение принимать в конечном счёте не вам. У вас есть лидер, Джаспер, – вот он пусть и решает.

Все повернулись к Джасперу, который, казалось, съёжился и стал ещё меньше под тяжестью свалившейся на него ответственности.

– Ну, – сказал не отличавшийся особым терпением Д. – Что скажешь, Джаспер?

Доктор Хуллиган была для Джаспера таким пугалом, что он даже забыл при ней о своих необычных способностях. Звать её сейчас казалось ему чистой воды безумием. Ведь он до сих пор часто просыпается посреди ночи в холодном поту, когда ему снится, что Летиция Хуллиган пришла за ним.

Но моментально ответить «нет» на вопрос Д. Джасперу не давал другой вопрос, который он постоянно задавал сейчас самому себе: «А как бы поступил на моём месте Конрад?»

В течение трёх дней Конрад и Пайпер без устали обыскивали каждый уголок Ксантии. Засыпа́ли бедную АннА вопросами, заставляя её объяснять сотни самых разных вещей. Почему, например, в ксантийских семьях принято спать всем вместе? («А зачем кому-то оставаться одному в темноте?») А почему гора время от времени грохочет и трясётся? («Это означает, что Мать Гора счастлива и её дух прыгает от радости».) Ну, и так далее.

Дни текли в одном и том же неспешном ритме, который убаюкивал Пайпер и Конрада, вселял казавшееся им чужеродным и странным спокойствие. По утрам пел Альдо, затем звенели хрустальные колокольчики, призывая всех на утреннее «подношение». Это «подношение», или, попросту, завтрак, проходило в большом помещении на главном плато рядом с озером, в которое впадал водопад. Расставленные здесь длинные столы ломились от еды, любовно выращенной на грядках и в садах террас на горных склонах. Конрад и Пайпер наслаждались разнообразием незнакомых, непривычных вкусов – порой острых, порой сладких и практически всегда неожиданных.

После утреннего подношения дети с песней отправлялись в Центр прославления, где их уже ждал наставник по имени Сергей. Взрослые ксантийцы тем временем приступали к своим утренним «сердечным занятиям». Таким «сердечным занятием», как выяснили Пайпер и Конрад, могло быть любое дело, так или иначе связанное с использованием уникального таланта этого избранного.

После «дневного подношения» – или, как вы понимаете, обеда – многие ксантийцы собирались в южных садах, чтобы послушать сказителя. На закате загорались оранжевым огнём установленные на горных склонах кристаллы, и хор певцов начинал благодарить уходящий день. В центре плато по вечерам играли музыканты, а взрослые тем временем укладывали детей спать.

Чем больше Пайпер узнавала Ксантию, тем сильнее влюблялась в неё. Конрад же, не отрицая всех прелестей Ксантии, всё же находил её излишне загадочной и невыносимо скучной, пресной. Чем больше ответов он искал, тем меньше их находил, и от этого с каждым днём росло его разочарование.