Кристина Юраш - Предложение руки и перца

Меня снова опустило на ковер, а кто-то сверху дышал так, словно убегал от своры оборотней! И тут до меня стало доходить! Это же оборотни! И, судя по тому, что произошло, в меня запечатлились! Его величество запечатлился в меня! И теперь понятно, почему он попытался меня убить. Он же на принцессе собрался жениться!

— Иииих! — выдал стражник, а меня закинуло на бок. Неужели я слишком много ем? Или его так плохо кормят?

Через минуту я почувствовала, как меня почти волоком потащили. Порожек встретился с ногой, а я простонала.

— Правильно, выбрось чемодан подальше! А не то сбежит! — слышались голоса, пока меня тянули по коридору. — Что она туда напихала?

Пока коридор был ровный, я готовилась к лестнице. «Выбрось его в окно! Я всегда так делал!», — подал идею какой-то мужик, пока мною считали ступеньки.

До меня доносились шаги, слова, обрывки фраз: «Его величество отдыхает! Смена караула возле его покоев!». Лестница закончилась, здоровьице почти тоже!

Я чувствовала, как меня несут, а потом ставят на что-то мягкое. Немного расслабившись, я услышала щелчки застежек. Встав во весь рост и пошатываясь, я видела знакомые кусты роз и глаза мужика, который смотрел так, словно только что отдал все долги. И государственные и супружеские.

— Отлично, — выдохнула я, все еще пытаясь прийти в себя. — Сможешь провести меня в покои его величества?

— Не знаю, — пожал плечами стражник, несказанно радуя меня своей исполнительностью. На улице уже был глубокий вечер. Сквозь облака сверкали звезды, ветерок шевелил листиками и пробирал меня до мурашек холодком.

Мимо нас пробежал какой-то слуга, уставившись во все глаза на меня.

— Я обязан доложить! — начал он, намекая, что где-то уже наложил, но недостаточно! В два прыжка я настигла его, схватила и поцеловала. Пока слуга пытался проморгаться, свыкаясь с новой ролью поджигателя дворца и разжигателя восстания против королевского произвола, я уже знала, что отчет принцессу не порадует!

— Мне нужно попасть в покои его величества, — произнесла я, решительно вытаскивая линейки. Стражник кивнул, и через полчаса мне принесли… доспехи стражника, сгрузив их на траву.

С горем пополам я нацепила их, и, громыхая всей уставшей массой, поплелась вслед за стражем. В коридорах дворца царила умиротворенная тишина. Слуги ползали вдоль стеночки, боясь поднять глаза. На некоторых слугах были перчатки, на некоторых нет. Они, словно муравьишки исчезали в комнатах, потом появлялись снова. Миновав два лестничных пролета, мы остановились возле роскошных дверей, уходящих чувством собственной важности прямо в потолок. Маленькие блестящие ручки были отполированы до блеска, а по обе стороны дверей стояли молчаливые доспехи. Из одного доспеха слышался тихий храп.

— Смена караула! — произнесла моя жертва, заставив встрепенуться одного из сопящих. Он отдал честь, едва не зарядив себе в челюсть, помотал котелком, глухо зевая, и позвенел тяжелым шагом в сторону соседнего коридора. Его напарник так и стоял, похрапывая и бормоча что-то про то, что Марлеты грудь больше, чем у ее сестры…

Осторожно приоткрыв дверь, я вошла в огромные покои. Стараясь не громыхать сапогами, я тут же разулась, мысленно вытирая ноги о чужую самооценку. Мягкий ковер, похожий на болото затягивал меня, но я кралась, на ходу раздеваясь. Перчатки были бесшумно сброшены.

В комнате царило то самое спокойствие, которое бывает в те редкие моменты, когда владелец видит десятый сон. Тяжелый кованый подсвечник стоявший на красивом столике, вспыхнул магическим огнем, освещая огромную кровать стоящую на пьедестале. Под мрачными сводами балдахина, расшитого под звездное небо и сверкающего драгоценностями, покоилась тушка моей жертвы. Распластавшись по периметру, пытаясь сгрести под себя все, до чего можно было дотянуться, его величество спало. Темные волосы разметались по подушке пауком, тяжелая прядь волос прикрывала половину лица. Кружевная маска валялась на подушке рядом. Глазик был закрыт, зато черные ресницы подрагивали в такт сновидениям.

Вытащив линейки и пузырьки, я залезла на кровать, рассматривать, что прихватила. Так, это у нас что? Зелье, уничтожающее ткань? Отлично! Не распылять вблизи открытого окна, открытого огня и открытого рта. При попадании на волосы — стригитесь на лысо… Я распечатала пузырек, понюхала его, сморщилась и решила капнуть на одеяло, собранное в чужой кулак.

Ого! Если это то, что я думаю, то… Нет, место вроде бы правильное… Ой! Я почему-то начала нервничать, видя, как в мою сторону что-то ползет под одеялом в районе вздымающегося от мерного дыхания живота и груди… «Если при виде вас он встрепенулся, значит, вы ему нравитесь!», — поддакнули книги, которые долго молчали.

Судя по размерам, его хватит, чтобы задушить меня. Я, конечно, не знаток мужской анатомии, но даже тут мне казалось, что это перебор! Линейка, зажатая в зубах, тоже намекала, что в этом случае она бессильна. Его Величество уже лежало на боку, а «вы ему нравитесь», уже приближалось ко мне под одеялом сантиметр за сантиметром.

Пузырек в моих руках был открыт, ожидая своего звездного часа! Линейка была зажата в зубах, пока будущая радость принцессы ползла в мою сторону.

Внезапно одеяло слетело, а меня за горло схватила рука, не давая мне возможности сбежать. Содержимое флакона подскочило вверх, расплескиваясь вокруг. Ядовито малиновое зелье обдало часть взъерошенной после сна прически. Да! То, о чем я подумала, оказалось рукой. Синяя сорочка с кружевным воротником съехала, а на меня смотрел сощуренный фиолетовый глаз. Второй снова прятался за прядью волос.

— Ты что здесь делаешь? — послышался сонный и очень злобный голос, пока я отпрянув чувствовала, как слегка сжались его пальцы. На моих глазах черные пряди волос с «открытой» стороны сгорали, словно в невидимом малиновом пламени. На прерывисто дышавшей груди показался медальон с именем «Кай».

— Во-во-волосы! — ткнула я пальцем, в укорачивающиеся на глазах пряди. Слышалось потрескивание и шипение, сопровождающееся дымком с запахом лаванды.

Свободная рука ощупала голову, пришла в ужас, а я, воспользовавшись моментом, бросилась к двери. Дернув ее изо всех сил, я мчалась по коридору. «Пожар! Горим!», — навстречу мне бежали перепуганные слуги. Табун стражи промчался мимо меня, едва не прокатив в сторону пожара. Сжимая в руках линейки, зелья и самообладание, я мчалась, не разбирая дороги в сторону выхода. Затерявшись в суматохе, я вылетела в сад, быстро ориентируясь на местности. Грязь липла к босым ногам, но я решила не останавливаться и бежала, пока не увидела знакомые заросли.

В ночном небе полыхало зарево, везде слышались крики и вопли. Тяжело вздохнув, взяв в руку полегчавший чемодан, я усмехнулась: «Я намного хуже, чем ты думал!».