Ал. Аленичев - Здесь маги не выживают! [СИ]

— Организуй вечером большой пир у меня в главном холле на первом этаже. А вы все можете вернуться на пост.

— Отставить, поднимай всех и выходим. А попируем, когда придём в Бирейнон.

Горничная, Марфин и стражи убегают, а он интересуется:

— Как же это тебе удалось?

— Слава Богу, удалось, могло получиться и наоборот. Пока о его смерти никому не говори — надо посмотреть, как отреагирует на это бейлиф.

Какое-то время барон сидит потрясённый, потом встаёт и говорит:

— Когда у тебя будет свой замок, попрошусь к тебе в вассалы. Служить под твоим началом почётно — ещё ни одному магу не удавалось убить старшего помощника бейлифа. Сейчас позавтракаем и в путь.

Он быстро одевается, я посылаю Марфина будить офицеров, и мы идём в гостиную завтракать. Вместе с офицерами молча едим — в присутствии слуг о серьёзных делах не говорят, а у Миле они постоянно крутятся вокруг. Я прошу его распорядиться накормить солдат. Он посылает дворецкого, и мы выходим на веранду подышать воздухом. Мои офицеры спешат в казармы, а Марфин остался охранять снаружи у двери.

Подумав, я прошу Миле:

— Ни в коем случае никому не сообщать о его смерти. У них с Терейоном немало врагов и ему будет полезно поломать голову — от кого этот подарок.

— Это меняет всю расстановку сил, — задумчиво замечает барон, — бейлифу придётся отозвать Агапу, своего первого помощника, хотя они и не ладят друг с другом. Тот надеялся сам стать бейлифом после смерти старого, но Фанах — первый помощник другого бейлифа сеймена, оказался проворнее. Но отзыв Агапы надо согласовать с остальными, значит созвать Совещание. А это непросто и на нём обязательно будут подняты неприятные для Фанаха вопросы о перераспределении средств сеймена — восточные байлу намного беднее западных. Ему же теперь нужно войско, а денег не хватает и на удовольствия.

— То есть, если я быстро наберу войско, то можно будет его хорошенько пощипать.

— Никакое войско не справится с бейлифом, если очень повезёт — то разве что с младшим помощником.

— Хорошо обученное и вооружённое войско должно быть в состоянии справиться с младшим помощником, а бейлифа и остальных придётся убивать мне.

— Ты полагаешь себя достаточно сильным, чтобы убить бейлифа? — на лице Миле откровенный ужас.

— Не знаю, и он не знает. Скорее всего, до прямой схватки дело не дойдёт, слишком большой риск. А вырвать из-под его власти большой кусок, защитить эту территорию от разбойников и создать крепкое хозяйство — это реально.

— И зачем тебе, магу, крепкое хозяйство? — Миле не может понять, что война это не командир с саблей впереди сотни бойцов, и что войны выигрываются до боевого столкновения.

— Богатое хозяйство — сильное многочисленное войско, — читать лекцию по военной экономике и стратегии я не собираюсь.

Миле замолкает, сообразив, что в этом он малограмотен. Мы дожидаемся Дмитрия, который объявляет, что войско и обоз готовы выступить. Идём на конюшню и, к моему удивлению, с нами решает ехать Микилеес. Он объясняет, что если бейлиф или даже его младший помощник атакуют его замок, то тот падёт. А в войне с бейлифом под моим руководством он с удовольствием покомандует хоть десятком, заодно чему-то научится. По дороге он мне рассказывает, что всегда хотел быть воином и командиром, но его отец, двоюродный брат матери Маэрим, готовил из него хозяйственника. Миле с удовольствием нанялся бы на службу властителю, но в нашем сеймене, да и в соседних их больше нет. А с бейлифами он иметь дело не желает. Подъехав к войску, я вижу, что Дмитрий очень грамотно расставил отряды. Впереди он сам, Миле и автоматчики, образуя ударный кулак. Если учесть меня и Юрека, то вряд ли кто-нибудь сможет нас задержать. Далее поставлен обоз, а за ним отряд Вадима. Куини и его бойцы располагались в конце.

Стоит мне подъехать, как подлетает Рефес, обиженный, что его поставили последним.

— Твои люди не умеют взаимодействовать с автоматчиками и могут ненароком попасть под пулю. К тому же впереди у нас мощный ударный кулак, а что делать, если враг нападёт сзади?

Он соглашается с моими доводами и обещает разъяснить их своим сержантам, а потом вернётся ко мне для разговора. Построенное в колонну по два войско пересекает поле и втягивается в лес. Бойцы одеты не по сезону и явно мёрзнут от сильного ветра, но в лесу он стихает, а люди и лошади уже разогреты и идут более ходко.

В замке надо будет одеть их потеплее, — делаю себе заметку, — и заказать пятьсот комплектов тёплой одежды Кабалю. Если здесь не принято воевать зимой, то до весны можно немало захватить.

В лесу вокруг мало людей, но бейлиф может вызвать какую-нибудь тварь, и разбираться с ней придётся мне. Хорошо, что он пока дрыхнет, и надеюсь, проваляется до полудня — тогда мы будем уже около замка. Но всё равно я настороже. Дмитрий держит в видимости передовой дозор, а в лесу это не более десятка шагов, и из-за этого нервничает. Я успокаиваю его:

— Дмитрий, мне виден лес на пять километров, а в этом круге не наберётся и десятка человек. Если же на нас напустят какую-нибудь тварь, то никакой дозор не сможет даже предупредить. Поэтому не дёргайся и не дёргай других. Насколько смогу — буду следить.

Он успокаивается, но дозор оставляет. Идём в хорошем темпе, сохраняя строй, только отряд Куини иногда сбивается в кучки. Тогда до нас долетает отборная ругань и порядок восстанавливается. Он грамотно держит конницу сзади, не позволяя никому отставать. Нередко дорогу пересекают дикие звери, но охотиться я запретил — нельзя терять время. Хочу вернуться в замок до того, как бейлиф узнает, что Терейон мёртв. Солнце начало пригревать, когда мы подъехали к деревне Юрека, её охраняет человек пятнадцать. Увидев его, они обрадовано подбегают — этот отрядик защищает деревню от диких зверей и от мелких разбойничьих шаек, а ещё они охотятся. Пока Юрека не было народу прибавилось — к его людям присоединилось почти триста таких же погорельцев из других сёл, и они понимают, что не всем удастся пережить зиму. Поэтому крестьяне с восторгом принимают предложение перезимовать в замке, а весной переселиться в нормальное село. Возникает обычная суматоха, сопровождающая сборы, а Дмитрий развёртывает войско лагерем вдоль дороги и приказывает готовить обед. Подойдя ко мне, он жалуется:

— Со всей этой суетой с оружием совсем забыл о такой необходимой вещи как полевая кухня. Сейчас будем корячиться у костров, а так бы раз, два, и готово.

К счастью, в деревне готовят сытный обед на всех, мы с Миле присоединяемся к воинам и едим с большим удовольствием. Правда, это вызывает нездоровые шепотки — мол, маг и барон питаются с солдатами крестьянской едой, но бойцам такая общность только нравится. Микилеес признаётся, что всю жизнь старался держаться подальше от простых людей и оказывается напрасно. Я ещё раз ему повторяю — в походе сословные разграничения недопустимы.