Роман Суржиков - Янмэйская охота

— Ваше величество тоже хочет разбить Ориджина?

Охотник хищно улыбнулся:

— А как вы думаете, леди Магда?

— Слава владыке Адриану! — крикнула дочь герцога.

— Слава владыке Адриану! — повторил барон.

— Слава владыке! Слава владыке! Слава владыке! — громыхнули рыцари.

Лучница Чара развернулась и ушла со двора. Таким шагом, будто была бы рада вовсе уйти со света.

Муж Дороти увлекался кораблями. Можно забыть его имя и возраст, но никак не это увлечение. Беседа не о кораблях была ему скучна, хотел отдохнуть — ехал на судоверфь, хотел прогуляться — выходил в море, хотел хорошо провести вечер — звал в гости капитанов. Пуще всего на свете он обожал судостроительство, но отдавал должное и навигации. Оставшись наедине с Дороти, он неминуемо принимался учить ее мореходной премудрости, которая очень скоро вылетала из головы. Впрочем, кое-что задерживалось в памяти.

Луна движется по небосклону и потому непригодна для навигации. Звезда же стоит неподвижно, она — единственный надежный ориентир ночью. Если наблюдать ее с Фольтийских островов, то Звезда укажет строго на юг. Из остальных точек Полариса она видна на юго-юго-западе. Зная долготу своего местоположения, с помощью Звезды можно точно определить стороны света. И наоборот, если каким-либо иным методом найти юг и север, то по Звезде (по ее отклонению от юга) можно высчитать долготу. Широту по Звезде не поймешь никак, и это печально. Широта — бич навигаторов. Единственный признак ее — высота полуденного солнца над горизонтом. В Лаэме в полдень солнце стоит в зените, в Беломорье — едва восходит на половину высоты. Точно измерив время и высоту солнца над горизонтом, можно высчитать широту. Беда в том, что механические хронометры недостаточно точны, и их ошибка накапливается день ото дня. Да и солнце отнюдь не всегда видимо: в северных морях оно теряется в тумане, в восточных — то и дело прячется за грозовыми тучами. Из-за слабости навигационных средств почти все дальние экспедиции в открытый океан — на запад от Фольты и на юг от архипелага Тысячи Осколков — кончались неудачей.

Дороти никогда не испытывала желания оказаться южнее Тысячи Осколков или западнее Фольты, ей недурно жилось и в Поларисе. Из рассказов мужа больше всего позабавило вот что: лунной ночью можно узнать время. Без часов, без приборов — просто на глаз. Звезда стоит примерно на юге, а луна восходит на западе и садится на востоке (точней, затмевается утренним солнцем). Можно выбрать на горизонте точку ровно под Звездой — это будет ось воображаемых часов. Затем нужно представить две стрелки: одна идет от оси и указывает на Звезду, вторая — на луну. Звездная стрелка будет стоять, а лунная — двигаться. Угол между ними покажет, который час.

В половине второго ночи (согласно небесным стрелкам) беглецы достигли течения. Никто не спал. Дороти гребла и, вопреки своим надеждам, уже начала уставать. Нави как завороженный наблюдал за волнами, веслами, отражением луны в воде. Возможно, утолял жажду чисел, считая гребешки волн и взмахи весел. Карен сидела на носу, трогая ладошкой воду, и погружалась в раздумья. Философическое молчание спутников начало раздражать Дороти.

— Миледи и сударь, мое предложение может показаться странным, но отчего бы вам ночью не поспать?

— К чему?.. — проронила Карен.

— Среди народа ходят слухи, миледи, будто во сне люди отдыхают. В тот далекий момент времени, когда вы двое смените меня на веслах, хотелось бы видеть вас бодрыми и свежими.

— Я не создана для гребли, миледи. Я столь плоха с веслами, что ни бессонница, ни голод не сделают хуже.

— А я могу не спать, если хочу, — сообщил Нави. — Сегодня хочу не спать. Или не хочу спать. Как правильно?..

Дороти заметила, что течение слегка поворачивает лодку: темное пятно острова сдвинулось вправо от кормы. С излишней резкостью она налегла на весла.

— Раз все вы — убежденные противники сна, то хотя бы развлеките меня беседой.

— Конечно! — подпрыгнул Нави. — Скажи число!

— Не хватало мне грести и выдумывать числа! Не я вас, а вы меня развлеките! Например, откройте тайну: почему калитка была не заперта?

— Не вижу в том никакой тайны, — Карен флегматично погладила волну. — Даже странно, что вы спрашиваете…

— Ах, конечно! Такая безделица, любой ребенок поймет!

Она взмахнула веслом посильнее, чтобы плеснуть водой на рукав Карен.

— Если ребенок имеет глаза, то он увидит: возле калитки нет ни стула, ни скамьи, поскольку обычно ее никто не стережет. Нынешней ночью там поставили охранника, и он, не желая утомлять ноги, сел в караулке у главных ворот — благо, оттуда калитка видна. Но искатели романтики из числа морских волков то и дело звали охранника отпереть и запереть калитку. Через пять-шесть повторов он устал от бесцельности своих действий и просто бросил калитку незапертой. Ребенок еленовского рода легко пришел бы к такому выводу.

Дороти наградила ее новым всплеском воды.

— Нави, теперь скажи ты. Почему ты велел пялиться на лекаря Финджера? Не лучше ли было убежать?

— Я… понимаешь, удерживал тебя в окне наиболее вероятного поведения, а ты, милая, так и старалась из него выпасть. Ну какой пациент убежал бы, увидев своего лекаря голым?

Карен поддержала:

— Всякий честный безумец рассмотрел бы как можно лучше сию интригующую картину, что мы и сделали. Лекарю пришлось прогнать нас приказом. А если бы мы убежали сами, он из духа противоречия мог и задержать.

— Леди Карен, я не могу понять: откуда в вас столько красноречия? Радуетесь, что смерть от жажды вам не угрожает? Вы-то умеете обходиться без еды и питья, в отличие от нас!

— Между прочим, миледи, я чувствую голод прямо сейчас. Некая дама отняла мой ужин. И жажду — некая дама выпила мой ячменный чай.

— Некой даме все это не пошло впрок, потому она тоже страдает. А некий сударь не озаботился запасом воды. Нави! Нави, дорогой, это я о тебе!

Он не сразу обратил внимание, занятый своими мыслями.

— Что, прости?.. Вода?.. Ты права, мы вошли в течение.

— Я не о течении, милый, а о пресной воде, которую можно пить.

— Нет, что ты! В течении вода соленая, как и всюду в море! Ни в коем случае не пей ее, жажда только усилится.

— Правда? Вот так откровение! Нави, лунное время показывает, что именно сейчас пора сказать, где мы возьмем харчи и воду!

Он внимательно поглядел на луну.

— Час сорок пять ночи. Разве леди едят в такое время?

— Несомненно! — хором откликнулись Карен и Дороти. — Вы совсем не знаете леди, если думаете иначе!

Нави еще понаблюдал за луной.