Майкл Салливан - Эра войны. Эра легенд [3-я и 4-я книги серии] [сборник litres]

Фрэй смерил Тэша гневным взглядом. Тэчлиор и бровью не повел.

– Еще что-нибудь?

– Больше ничего, командир.

Персефона наконец нашла стул, тяжело опустилась на него и закрыла лицо руками.

– Вы свободны, – сказал Нифрон бойцам.

Тэш и Эдгер с облегчением покинули шатер. Тэчлиоры несколько месяцев провели в лесу и теперь, отрапортовав о положении дел, Эдгер собирался выпить пива, а Тэш рассчитывал поесть и увидеться с Брин – точнее, сначала увидеться с Брин, а потом поесть.

Однако сперва юноша решил как следует помыться. Они с товарищами вернулись «в лесном облачении» – выражение, не требовавшее объяснений. Весь покрытый грязью и кровью, Тэш выглядел ужасно, а пах еще хуже. Не в таком виде следует встречаться с возлюбленной после долгой разлуки. Тэш направился к реке. Весть об их возвращении уже разнеслась по лагерю: не успел он дойти до квартала целителей, как его догнала Брин.

– Я так по тебе скучала! – радостно вскрикнула она и осыпала его поцелуями, не выпуская из рук листки пергамента.

Они улеглись на траву позади казармы. На девушке была неизменная брекон-мора с узором клана Рэн, складки ткани выгодно подчеркивали грудь. В том, чтобы одеваться на старинный манер, есть свое очарование, вдобавок цвет брекон-моры подходил к карим глазам Брин.

– Как же долго тебя не было! Я ужасно волновалась.

Тэш восхищенно любовался ее ясными глазами, длинными густыми волосами, ласковой улыбкой. Она – само совершенство.

– Я слышала, ты встречался с Персефоной. – Улыбка Брин померкла. – Сколько погибло на этот раз?

– Всего пятеро.

– Пятеро? За столько времени… наверное, это неплохо, да?

Юноша пожал плечами.

– У эльфов заканчиваются бойцы. Большинство из тех, кого мы встречаем, – совсем молодые и неопытные.

– А погибшие… среди них есть те, кто… Это ведь не Эдгер и не Аткинс?

– Нет, только новобранцы. Мик, Бринкс и другие. Я их едва знал.

– Мик мне нравился, – грустно произнесла девушка. – Он всегда обращался ко мне «госпожа».

Тэш не был расположен говорить о смерти. Ему не хотелось, чтобы его любимая печалилась. Харвуд – отвратительное место, а здесь так красиво. Находиться рядом с Брин – бесценная награда за время, проведенное в лесу.

– Как продвигается книга? – поинтересовался он, желая сменить тему. Брин нравилось рассказывать о своих успехах. Спросить про книгу – самый удобный способ избежать неприятного разговора. – Ты уже закончила описывать Грэндфордскую битву?

Девушка тут же улыбнулась.

– Да, пару месяцев назад. Получилось здорово… мне так кажется. – Она смущенно пожала плечами.

Брин – умница. Хранителям полагается быть умными, даже тем, кто не умеет писать слова на пергаменте. Тэш не понимал ее скромности. Почему она не может признать, что ей есть чем гордиться? И дело не только в Брин. Большинство людей, за которых он сражался, рхуны в самом плохом смысле слова – жалкие создания, бездумно склоняющиеся перед теми, кого уже не считают богами, но по-прежнему боятся, как богов.

Для них гордость – недостаток, а не достоинство.

– Почитай, – попросил юноша, приняв заинтересованный вид.

– Правда? Что, прямо здесь? Сейчас?

– Конечно.

Брин улыбнулась еще шире.

– Хорошо.

Она вынула из пачки листок, провела по нему пальцем, шевеля губами, потом снова принялась рыться в записях.

– Ты – Хранительница Уклада и не помнишь, что написала?

– Помню, но не дословно.

– Но ведь тебе и не нужно помнить дословно, разве не так?

Брин взглянула на Тэша, как будто тот оскорбил ее мать.

– В этом же весь смысл.

Наконец она нашла нужную страницу и прочла:

Тысячи воинов, прекрасных и ужасных,

Напали без предупреждения;

Они ринулись по каменным мостам,

Облаченные в злато и синь;

Враги принесли с собой вихри и молнии,

Великанов, пламя и смерть;

И ничто не могло остановить их натиск,

Кроме отважных храбрецов.

– Здорово, – искренне восхитился Тэш.

Он не припомнил, чтобы другие тексты Брин звучали так же красиво.

– Тебе действительно нравится?

– Конечно. Честное слово, замечательно. И что, весь рассказ такой?

– Надеюсь.

Тэш взглянул на листки у нее на коленях.

– Тогда тебе не следует быть столь беспечной.

– О чем ты?

– Найди для них какую-нибудь сумку. – Он принялся складывать разрозненные страницы.

Брин осторожно отвела его руки от книги, словно мать, оберегающая младенца.

– Роан хочет сшить их и поместить между деревянными дощечками, обтянутыми кожей, но не может приступить, пока я не закончу.

– Отдай ей то, что уже завершила. Так будет лучше, чем потерять страницы.

Брин смущенно улыбнулась.

– Кстати, знаешь что? Хочешь научиться читать? Я уже занимаюсь с Трессой, и она…

– У меня нет времени. – Тэш решил сразу закрыть тему. Не стоит внушать беспочвенные надежды.

– Но это совсем не трудно. Мы могли бы…

– Может, после свадьбы.

– И когда же она состоится? – резко спросила Брин.

– Не знаю. Скоро.

– Почему не сейчас? Роан и Гиффорд поженились, даже Мойя и Тэкчин живут вместе, а я все еще обретаюсь в палатке с Падерой. Разве ты не хочешь жить со мной под одной крышей? Как было бы замечательно засыпать вместе, завести детей…

– Конечно, хочу, только пока не могу.

– Почему? – Брин переплела его пальцы со своими и положила подбородок ему на плечо.

– Я не могу быть одновременно и хорошим мужем, и хорошим воином. Сперва следует выиграть войну, понимаешь? – Тэш вздохнул. – Я видел, как эльфы убили моих родителей. Я видел, как они убивали детей, совсем еще малышей. Они…

– Знаю, – оборвала его Брин.

– Ну так вот, я не хочу, чтобы то же самое случилось и с нами. Я не позволю, чтобы наши дети прошли через подобное. Пока война не закончится, мое место там. – Тэш указал на восток, в сторону леса. – Я хорош в бою отчасти потому, что иду на осознанный риск. Но я не смогу рисковать собой, понимая, что оставлю тебя с ребенком. Если начну сомневаться, то подвергну опасности не только себя, но и своих людей. Позволь мне выиграть войну, а потом, если выживу… – Глаза Брин наполнились страхом, и Тэш поправился: – …конечно, я выживу, и мы с тобой обоснуемся в каком-нибудь красивом месте. Я повешу мечи на крюк и научусь выращивать рожь и овец.

– Но… – Брин смахнула слезинку и вздохнула.

– Что?

– Ничего. – Девушка решила не спорить. – Ах, да! – Ее лицо просветлело. – Как там Сури? Ты можешь стать земледельцем раньше, чем думаешь. Она ходила в Авемпарту? Ты ее видел?

Тэш молчал. Он боялся говорить правду.

– Что-то не так?

Отодвинув полог шатра, Нифрон смотрел на хмурое небо. Как и все, за исключением земледельцев, предводитель галантов предпочитал солнечные дни дождливым, но не потому, что любил тепло и свет или питал отвращение к слякоти: грозы напоминали ему о миралиитах. Однако сегодняшняя плохая погода была вызвана не магией. Серая хмарь, словно зеркало, отражала настроение главнокомандующего. По самым скромным прикидкам, ему следовало сжечь Эстрамнадон еще два года назад.