Мелисса Башардауст - Девушка, змей, шип [litres]

Сорэйя побежала. Она уже не надеялась сбежать. Теперь ей лишь хотелось найти безопасное место, в котором она могла бы спрятаться. Рука ее потеряла контакт со стеной. Сорэйя поняла, что нашла еще один поворот, и бросилась в него, уходя еще глубже в массив горы. Здесь время от времени попадались факелы, хоть и не часто. Сорэйя носилась по лабиринту туннелей, пытаясь убежать от приближающихся теней и эха шагов. Ей было негде спрятаться, чтобы перевести дыхание. Сердце дико билось у нее в груди, как когда люди задевали ее в день празднования Новруза, не давая ей опомниться. Разница была в том, что сейчас опасность угрожала лишь ей одной.

Ей следовало послушать его и остаться в комнате. Рано или поздно она не сможет больше убегать или оступится.

« Вниз. Просто продолжай идти вниз », – сказала она себе. Она безнадежно заблудилась и уже было слишком поздно пытаться вернуться в комнату. Теперь она могла надеяться лишь на то, что если будет продолжать двигаться вниз, то рано или поздно доберется до подножия горы.

Наконец она дошла до еще одной лестницы. Сбежав по ней, Сорэйя оказалась не в очередном туннеле, а в пещере. Здесь было пусто, если не считать костра в самом центре. Рядом с ним находилась еда, источавшая непреодолимый аромат.

Отдышавшись, Сорэйя двинулась к костру. Запах исходил от нанизанного на палку куска мяса. Похоже, то была птица. Вспомнив одинокую миску с фруктами, Сорэйя схватила палку и вцепилась зубами в мясо. Она невольно издала удовлетворенный стон и откусила еще.

Тут от лестницы до нее донеслись шаги. Она бросила палку и огляделась, однако лестница была единственным входом и выходом в пещеру. Ей стоило сразу это осознать, сразу же развернуться и покинуть пещеру, едва она поняла, что это тупик. Однако запах еды был так манящ. И вот она позволила загнать себя в ловушку.

Шаги становились громче, и Сорэйя отступила от костра в тень, вжавшись в стену рядом с лестницей. Она надеялась, что сможет проскользнуть мимо дива так же, как и во дворце до того.

Шаги замедлились, а затем и вовсе прекратились. Сорэйя ждала появления дива.

И тут в стену у нее над головой ударилась здоровенная ладонь.

Див выпрыгнул на нее с лестницы. Сорэйя пригнулась, на голову ей полетели камушки. Див промахнулся лишь потому, что нанес удар не глядя. Сорэйя понимала, что во второй раз он не промахнется. Сорэйя бросилась к лестнице в тщетной попытке сбежать. Она даже не удивилась, когда див схватил ее за платье и потянул к себе, повалив на пол.

– Я слышал твое дыхание, маленький воришка, – прогрохотал он.

Див имел человеческое тело с мертвенно-бледной кожей и голову лесного кота.

– От тебя пахнет моим обедом. Ну да ничего. Съем тебя взамен.

– Я гостья Шахмара! – выкрикнула Сорэйя.

Она выбросила вперед руку, будто это могло помешать диву убить ее. « Раньше бы это помогло », – внезапно укорила она саму себя. Раньше ей хватило бы единственного прикосновения, чтобы убить его. Когда-то она была опаснее владельца съеденного ею обеда. Ей бы не пришлось прятаться за именем ее тюремщика.

– Навредив мне, ты проявишь к нему неуважение.

– Я не знаю, что ты тут забыла, человечишка, но меня это не вол… – начал было див, посмеиваясь.

Он так и не закончил предложения: рядом с его головой появилась пара рук и свернула ему шею.

Спаситель Сорэйи спрыгнул со спины мертвого дива, давая ему упасть на пол. Она встала, положив руки на бедра.

– Вот ты и нашлась, – сказала Парвуанэ.

Сорэйя замерла, сидя на полу с разинутым ртом.

– Я думала, ты меня бросила, – вымолвила она наконец, поднимаясь. – Ты просто исчезла.

– Я перевоплотилась, – пояснила Парвуанэ, покачав головой. – Все пэри́к имеют альтернативное обличье.

С этими словами Парвуанэ исчезла. Вернее, так показалось Сорэйе. Присмотревшись, она увидела машущего крыльями темно-серого мотылька там, где только что стояла ее спасительница. В следующее мгновение мотылек исчез, уступив место Парвуанэ.

– Я следовала за тобой.

– Ты была здесь все это время, – констатировала Сорэйя, обращаясь скорее к себе, нежели к Парвуанэ.

– На время я потеряла тебя, а когда нашла – ты уже носилась по туннелям. Очень глупо с твоей стороны, хочу заметить, – сказала Парвуанэ, указывая на лежавшего на полу дива. – Не услышь я твой голос, он бы тебя уже съел.

Сорэйя перевела взгляд с осуждающего лица Парвуанэ на лежавшего на полу дива. К собственному удивлению, она начала смеяться, сама не зная почему. От того ли, что ее чуть не съели? Или от того, что получила выговор от демона? Может, потому, что у нее все же был союзник, и она не была заперта внутри горы с Азэдом в качестве единственного собеседника? От смеха ей было тяжело дышать, а по щекам лились слезы. Сорэйя уже не знала, смеется она или плачет.

Она остановилась, лишь почувствовав холодные руки Парвуанэ у себя на лице. Сорэйя так удивилась, что тут же смолкла. Привыкнет ли она когда-нибудь к чему-то столь простому, как чужое прикосновение? Даже мысль об этом казалась невероятной.

Сорэйя сосредоточилась на горящих янтарем глазах Парвуанэ. В свете костра они горели даже ярче прежнего. Наконец, дыхание ее успокоилось.

– Я рада тебя видеть, – выговорила она наконец.

– Мы заключили сделку.

– Заключили, но дивы не славятся желанием выполнять свои обещания.

– Должно быть, ты мне нравишься, – ответила Парвуанэ, приподняв бровь.

Сорэйя улыбнулась, а Парвуанэ тем временем повернулась к телу дива и обыскала его. Она приподняла его массивный рваный плащ и скривилась от отвращения.

– Держи, – обратилась она к Сорэйе, кидая ей плащ. – Завернешься, когда в следующий раз решишь побродить по туннелям.

– Я не бродила. Я пыталась найти выход из горы. Мне нужно найти пэри́к с совиными крыльями. Ты обещала отвести меня к ней.

Парвуанэ кивнула, однако продолжала буравить взглядом тело мертвого дива, избегая смотреть Сорэйе в глаза.

– Аз… Шахмар сказал, что вернется завтра ночью. Сможешь отвести меня к ней до его возвращения? Можем мы отправиться прямо сейчас?

– Посмотрим, – ответила Парвуанэ, поднимая голову. – Перо Симург при тебе?

Сорэйя запустила руки в перевязь и вспомнила, что Азэд забрал у нее перо перед тем, как унести в гору. Должно быть, Парвуанэ пропустила этот момент, когда следовала за ними в виде мотылька. И все же Сорэйя колебалась, стоит ли говорить об этом. Зачем Парвуанэ перо, чтобы отвести ее к пэри́к? Если она узнает, что при ней пера нет, откажется ли она помогать? Сорэйе хотелось доверять Парвуанэ, ставшей не только ее союзником, но и тем, кому она могла довериться. И все же Сорэйя все еще разбиралась с последствиями того, когда она чрезмерно стремилась довериться кому-то.