Лин Рина - Книжные хроники Анимант Крамб [litres]

Против влюбленности, которая ни к чему бы не привела.

В какой-то момент я заснула только для того, чтобы в половине шестого вновь проснуться. Мне снились плохие сны, голова была тяжелой, и в первый момент я подумала, что тоже заболела. Но меня не мучили ни боли в конечностях, ни температура, из носа не текло, а горло было в полном порядке. Лишь небольшая головная боль давала о себе знать.

Поэтому я перестала себя мучить в попытках снова заснуть, встала и умылась в ванной комнате. Я причесалась, произвела уходовые процедуры для ногтей и кожи, а затем все же нашла время, чтобы спокойно подумать о том, что я хочу надеть сегодня.

Естественно, я была первой, кто появился в столовой, и миссис Кристи бросила на меня удивленный взгляд.

Она принесла мне чай, кашу и сливовый компот, и я все съела, хотя у меня не было аппетита. Но голос в голове сказал, что после завтрака я почувствую себя лучше. И это было действительно так.

Я пошла в библиотеку раньше, чем следовало, погрузилась в работу, убралась в нескольких ящиках, которые валялись в кабинете мистера Рида, хотя я и дала обещание ничего там не трогать. «Но я на самом деле несильно убиралась», – убеждала я себя, шумно вздохнула и продолжила свое занятие, держа в руках стопку бумаг.

Все это просто сводило меня с ума. Если бы я знала, каково это, быть влюбленной, то никогда бы не пожелала испытать такое даже однажды.

Стоило мне только взглянуть на неудобное деревянное кресло за письменным столом, и вот уже угрюмый взгляд мистера Рида предстал перед моим внутренним взором. Как он раздраженным тоном раздавал указания, сосредоточенно просматривая какие-то документы. Как его пальцы водили по строчкам, когда он искал что-то конкретное. Его недоверчивые взгляды, скрытая улыбка или усмешка на губах, служившие лишь для того, чтобы вывести меня из себя.

Я аккуратно сложила бумаги в стопку и затем начала их рассортировывать.

Мистер Рид остался в моей голове.

Но работа ждала, и я сделаю все возможное, чтобы сосредоточиться на ней. Я вышла из кабинета мистера Рида и закрыла за собой дверь, когда услышала в вестибюле Оскара. Он взял с собой Коди, и я переложила на них поход в архив, чтобы хоть на день отдохнуть от этого ужаса.

К счастью, сегодня пришло так же много студентов, как и вчера, поэтому у меня действительно было очень много дел. Мне удалось продуктивно поработать, чувствовать себя полезной и справиться со своей повседневной жизнью. В тот момент, когда я стояла в отделе философии, какой-то звук привлек мое внимание.

Я поставила книгу, которую только что взяла в руки, на место и повернула голову, чтобы посмотреть, кто отвлек меня от работы.

Это была мисс Брэндон-Уелдерсон, и ее заостренный рот ясно дал мне понять, что она злится.

Стараясь оставаться благоразумной, какой я иногда бывала, я натянула фальшивую улыбку, и, сдерживаясь, чтобы не закатить глаза, спустилась вниз по лестнице.

– Добрый день, мисс Брэндон-Уелдерсон, – вежливо поприветствовала я, но без той воодушевленной радости, которую проявила на балу.

Для этого у меня просто не было сил, так как моя нервная система была слишком слаба.

– Добрый день, мисс Крамб, – быстро проговорила она, и в ее взгляде мелькнуло что-то пронзительное и враждебное, когда она попыталась заглянуть мне в глаза. Над ее головой восседало чудовище в виде цветочной композиции, украшенное жемчугом и всевозможными камнями, должно быть, такое тяжелое, что мисс Брэндон-Уелдерсон с трудом прямо держала голову, не качая ей.

– Я ищу мистера Рида. Как обычно, – начала она, о чем я уже догадалась. – И снова молодой человек за кафедрой не сказал мне ни слова, а другой направил к вам, – возмутилась она, пока я старательно выдавливала из себя улыбку. – Это наглость, когда с тобой так обращаются, и я хочу знать, где находится мистер Рид. Каждую среду в течение шести недель я прихожу в библиотеку и еще ни разу не встретилась с этим проклятым библиотекарем. Это какой-то фарс. Этот человек вообще работает? – прошипела она. Как бы она ни злилась, она хотя бы, казалось, осознавала, что мы находимся в библиотеке, так как старалась не повышать голос от гнева. – И не смейте придумывать отговорки, вы… вы лично… – возмущенно она ткнула меня в грудь своим маленьким пальцем в перчатках.

Ее гнев так внезапно обратился на меня и застал меня врасплох, что я не смогла ничего ей возразить.

Я попыталась что-то сказать, чтобы успокоить рассерженную женщину, но она не дала мне этого сделать.

– Вы танцевали с мистером Ридом на балу. Я видела вас двоих. Вы с ним заодно! – озлобленно продолжала она, и меня осенило.

Она не злилась на меня, она ревновала ко мне. Потому что я танцевала с мистером Ридом.

Мое сердце забилось быстрее, когда я подумала о танце, и том, что кто-то вроде мисс Брэндон-Уелдерсон вложил в наши действия больше, чем в них было на самом деле. Это вселило в меня надежду, что, возможно, действительно что-то было.

Но мисс Брэндон-Уелдерсон не обязательно было это знать.

– Это не так, мисс. Уверяю вас, – мягко сказала я ей, задавая себе вопрос, соврала ли я или пытаюсь убедить себя в этом. – Мистер Рид просто спас меня из очень запутанной ситуации, как и подобает джентльмену, не более того, – заявила я, молясь про себя, чтобы это было не так.

– О, – произнесла мисс Брэндон-Уелдерсон, поморщила свой маленький мышиный нос и похлопала накрашенными ресницами. – Я… я думала… – Она втянула воздух, пытаясь успокоиться, и я воспользовалась моментом, чтобы вызволить ее из неловкого положения, и закончила начатое мною предложение.

– Забудьте, – сказала я, и моя улыбка стала менее натянутой. Не потому что я почувствовала к ней привязанность, а потому что она забавляла меня.

Это было не мило и, конечно, не вежливо, но она никогда не должна была об этом узнать.

– Но к сожалению, я должна сообщить вам, что мистер Рид сегодня отсутствует, – продолжила я, и лицо мисс Брэндон-Уелдерсон сразу же омрачилось.

– И почему же, позвольте спросить?!

– Он не может, – смутно объяснила я, потому что подсознательно пыталась не выдать ей настоящую причину. Почему, я не знала. Может быть потому, что боялась, что она тогда навестит его и захочет делать для него то же, что делала я, хотя я считала своей привилегией быть единственной, кто заботился о нем.

– Не может? Неужели вы настолько безоговорочно покрываете его такими банальными оправданиями, пока он прячется от важных дел, встречающихся на пути? – отчаянно бросила она, и я пораженно распахнула глаза, потому что не ожидала подобного рода наглости. Она, должно быть, совсем отчаялась, раз так нападала на меня.

Я должна сказать ей. Сейчас. Только чтобы доказать, насколько она неправа.