Такаббир Кебади - Трон знания. Книга 3

— Если решит, — повторил протяжный голос.

Отец вновь посмотрел Малике за спину:

— Собирай Избранных. — И взял с подоконника книгу.

Брат уводил Малику всё дальше от дома Праведного Отца. Справа проплыло ещё одно здание под черепичной крышей. Слева потянулись огороды, на которых трудились селяне. Малика решила, что они покинули обитель и находятся в пригороде, как вдруг в просветах между деревьями стали видны вольеры с белыми волками и частокол.

Вскоре Брат и Малика вышли из рощи и двинулись мимо старых домов. Их было два десятка. Два десятка дворов, с которых началась история Аврааса! Селяне кланялись и продолжали заниматься своими делами.

На скамье возле полуразвалившейся избы сидела старуха. При виде Малики и Брата поднялась:

— Храни вас Бог.

— Подготовишь её, — бросил Брат и пошагал обратно.

Малика посмотрела на окна с решётками, на частокол, на волков и сторожевую вышку с часовым. По спине пробежал неприятный холодок — из обители её не выпустят.

Старуха выделила ей маленькую комнатку. В ней стояла только кровать, застеленная шерстяным одеялом. И нестерпимо пахло мышами.

Услышав, как хлопнула входная дверь и громыхнул засов, Малика стянула с себя платье, размотала бинт и, схватившись за металлическую спинку кровати, надсадно задышала. Паниковать ещё рано. Она признается братьям, что ничего не умеет, или прикинется тупицей, и её отпустят. Но внутренний голос твердил: «Тебе показали достаточно, чтобы оставить здесь навсегда».

— Идём, — прозвучал старческий голос.

Малика резко повернулась. Она думала, что старуха ушла, а та просто закрыла за Братом дверь.

— Куда?

— Здесь не задают вопросов.

Малика потянулась к бинтам и платью.

— Тебе это не надо. И платок снимай.

Малика сделала шаг назад:

— Я никуда не пойду.

— Я тебя помою.

В кухне было жарко и душно. На растопленной печи в казане бурлила вода. Старуха достала с полки ковшик, принялась разбавлять кипятком воду в вёдрах. Мелькнула мысль: а если ошпарить селянку и сбежать?

Старуха словно услышала. Устремила на Малику опустошённый взгляд:

— Тебя никто не звал. Ты сама пришла. — Указала на железное корыто. — Садись на корточки.

Стараясь, чтобы старуха не увидела письмена на спине, Малика забралась в ржавую посудину:

— Чего мне ждать?

— Божьей милости, — ответила селянка, поддела ковшиком воду из ведра и вылила Малике на голову.

— Я мылась утром.

— Ты должна быть чистой. Скоро ты ступишь в пристанище Праведных Сестёр.

— Братство меня ещё не приняло.

Старуха молчала. И как Малика ни старалась её разговорить, не произнесла ни слова. Дала полотенце. Вторым полотенцем обмотала Малике голову и отвела её обратно в комнатку.

Сердце стучало с такой силой, что казалось — ещё чуть-чуть, и в окнах задребезжат стекла, а по глиняным стенам пойдут трещины. И вдруг страх перед неизвестностью уступил место осознанию: она здесь не просто так. Всё, что происходит в её жизни — не просто так!

Старуха усадила Малику на кровать, расчесала ей волосы. Сложила платье, бинт и платок на грязный подоконник. Ногой отбросила ботинки в угол.

— А что… что мне надеть? — растерянно спросила Малика.

— Сейчас принесут.

Время тянулось мучительно медленно. Придерживая на груди полотенце, Малика смотрела из окна на бредущих по единственной улочке селян и селянок — ни одного молодого лица.

— Ты помнишь, как в вашем селении появился Праведный Отец? — спросила она и повернулась к старухе. — Первый день, когда он пришёл с Братьями.

Женщина опёрлась плечом о дверной косяк:

— Помню.

— Он говорил вам, как его зовут?

— Не говорил.

— А как называлось ваше селение?

— Никак.

— Отец долго придумывал ему название?

— А тебе это зачем?

Раздался стук в дверь.

— Уже незачем, — сказала Малика и глубоко подышала, пытаясь утихомирить сердцебиение.

Старуха впустила Брата в дом. Он положил на кровать кроваво-красное длинное платье из тончайшего шёлка:

— Я жду на улице. — И удалился.

Малика взяла платье. Это её цвет! Цвет незамужней моруны. Она здесь не просто так…

Жёлтое солнце пряталось за кронами берёз. Ветер холодил кожу и перебирал распущенные волосы. Трава щекотала босые ноги. Детские голоса летели к полупрозрачным облакам. В этой сказке поселился кошмар под названием Праведное Братство. Кто его сюда впустил и кто поддерживает? Уж точно не Бог.

На этот раз Брат провел Малику в белое вытянутое здание неподалёку от огородов и полуразрушенного селения. Зеркальные окна скрывали жильцов от посторонних взглядов. Вслед за Братом она поднялась по ступеням, вошла в длинный коридор с множеством закрытых дверей. Из комнаты в конце коридора вырывался живой мерцающий свет.

Малика переступила порог и задержала дыхание. В огромном зале сидели Братья — человек сто. Или двести. Много… У каждого на левой руке, чуть выше локтя, чёрная повязка. Знак Избранных? Вроде бы так их назвал Праведный Отец. Он сам — в костюме, без галстука — сидел за столом на небольшом возвышении, похожем на сцену. Верхний свет был выключен. Вдоль стен стояли напольные шандалы с горящими свечами. В воздухе витал запах расплавленного воска.

Брат проводил Малику до возвышения, повернул её спиной к Отцу, лицом к Избранным. Не в силах сдержать дрожь во всём теле, она вцепилась в платье и потупила взгляд.

Отец поднялся из-за стола, спустился в зал:

— Малика изъявила желание стать Праведной Сестрой. — Засунув руки в карманы брюк, прошелся вдоль первого ряда. — Малика сирота.

Распахнув глаза, она уставилась на Отца. Откуда он узнал?

— Была в услужении у знатного человека, который донимал её своим порочным вниманием, — продолжил Отец. — Бог обязательно его накажет, но сейчас разговор не о нём. Нам нужны верные сёстры. Нам нужны достойные сёстры. И вам решать — достойна ли Малика стать вам сестрой до скончания своих дней?

С первого ряда поднялся молодой мужчина. Взял шандал, поводил свечами перед лицом Малики:

— В тебе сатана. — Поставил шандал сбоку от неё.

То же самое проделал ещё один Избранный:

— Я чувствую запах серы. — Поставил шандал с другого боку.

Один за другим к Малике подходили Избранные Братья, и уже через несколько минут она стояла окружённая шандалами. Перед глазами прыгали оранжевые огоньки, в голове шумело, во рту пересохло. Не зная, чего ожидать от сектантов, Малика посмотрела на Отца.

Он поднял руку:

— Довольно. — Приблизился к Малике. — В тебе прячется дьявол.

Она мотнула головой:

— Это неправда.

— Твои низкие желания и гадкие мысли скрываются в уголках твоего существа. Сатана хитёр, он застилает тебе глаза адским дымом, и ты не видишь последствий своих поступков. Он медленно ест тебя изнутри.