Рихард Швартц - Огненные острова

— По крайней мере, ему хватает ума сохранять колонну, — сказал Менделл. — Галеас всегда должен сопровождаться более маневренным кораблём, — он посмотрел на меня. — Всё, как вы сказали. Тяжёлые корабли — это наковальня.

Было странно пассивно наблюдать за тем, как разворачивается драма. Хоть и можно было ощущать, как быстро «Снежная Птица» скачет по волнам — каждый раз, когда её шип врезался в следующую волну, верх поднимались брызги — но разрыв между нами и другими кораблями имперского флота уменьшался медленно. Я был удивлён тем, как быстро плыл галеас. Дождь уже начался и ещё больше затруднял видимость.

— Он быстрый, — сказал Амос. Сейчас мы находились на баке, Менделл и Эльгата были заняты, да и большая часть мыслей Амоса кружилось вокруг баллисты, которую он тщательно осматривал. — Все корабли в имперском городе быстрые, но галеасс не манёвренный. Особенно во время такого морского волнения и с поднятыми парусами. Шёл бы он на вёслах, было бы лучше, но для этого море слишком бурное.

— Веслах? — удивился я. Я их даже не заметил.

— У него есть две нижние палубы со сто двадцатью веслами. Они просто не были спущены, поэтому вы их не видели. Этот корабль смесь галеры и парусника. Открытое море — не его стихия, скорее побережье. Там он смертоносен. Здесь… — он покачал головой.

— Для сражения с поднятыми парусами он недостаточно манёвренный, поэтому ему нужна защита меченосцев, — он проверил сложенные сбоку болты, длинной в рост человека, и наклонился вперёд, чтобы потрясти стальной наконечник. Тот сидел прочно. Он выпрямился и посмотрел вперёд, где «Самара» приближалась совсем медленно. Постепенно наступали вечерние сумерки, из-за погоды и света, пиратов вдалеке было почти не видно.

— Я считаю, что вы правы, — заметил он. — По крайней мере, меченосец уже должен был сильнее оторваться от погони. Можно было бы предположить, что они не хотят оставлять корабли поменьше без защиты, но это пираты, и такие мысли им чужды. Всё так, как вы сказали: нас заманивают. Чтобы выполнить всё с такой точностью, требуется отличное мореходное искусство, но никто не говорит, что пираты не могут управлять кораблями.

— Почему маленькие корабли не такие быстрые?

— Большой корабль не всегда означает, что он медленный. Всё зависит от того, сколько парусов он может поднять и какая у него оснастка. Меченосцы и торговые меченосцы — очень быстрые корабли, особенно при таком ветре. И всё же, пираты могли бы быть быстрее. Они следят за тем, чтобы галеас поспевал за ними. Они нацелились на него, — он покачал головой. — Хенос — хороший капитан. Он, наверняка, тоже понял, что что-то не так.

Я заметил кое-что ещё и указал пальцем на всё больше темнеющее небо.

— Боги! — выкрикнул он, когда увидел, как над нами пролетает виверн. — Что это за тварь? — он смотрел вслед существу. — Этот монстр похож на маленького дракона! Или летающего змея!

— Я слышал, что они, подобно драконом, могут извергать пламя, но сам этого ещё не видел.

— Огонь, дерево и парусина — не совместимы, — нахмурившись, констатировал он. — Прежде всего в море.

Он взглянул на наши паруса.

— По крайней мере, они не сухие. Тем не менее будут гореть достаточно хорошо, если дать им импульс.

Виверн полетел дальше в сторону флагманского судна, он появился со стороны кормы. Там по близости не было земли. Он сделал круг и вернулся. Выполнив небольшую петлю, чтобы промчаться над нами, он улетел прочь в ту же сторону, откуда появился. Я смотрел ему вслед.

— Я знаю, что вы думаете, генерал, — промолвил Амос. — Вы полагаете, что там находится один из этих чёрных кораблей.

— Если бы у меня было три корабля, я бы вышел в море не только с одним, — ответил я. — Кроме того, я бы позаботился о том, чтобы ловушка закрылась со всех сторон.

Но Амос не слушал, а тихо выругался. Я проследил за его взглядом в сторону «Самары». В сумерках и под дождём становилось всё труднее различать корабли. Но теперь «Самара» зажгла свои фонари, и оба других корабля последовали её примеру.

Я кивнул Амосу и поспешил к Эльгате. Она стояла у перил и смотрела в свою подзорную трубу. Когда я подошёл, она её опустила.

— Эсен — идиот, — объявила она.

— Из ваших слов я могу заключить, что вы не собираетесь зажигать фонари.

— Чтобы прямиком указать пиратам путь к нам? — спросила она, мрачно засмеявшись. — Ну уж нет.

— Хорошо. Но есть ещё одна проблема, — я рассказал ей об охоте на «Копьё», и какую роль при этом сыграл виверн. Чем дольше я говорил, тем больше ожесточалось её лицо.

— Амос тоже видел эту тварь? — спросила она.

— Я удивлён, что её больше никто не заметил, — ответил я. — Я видел, что вы достаточно часто смотрите на небо, чтобы оценить погоду.

— Сейчас наше внимание сосредоточенно на других вещах, генерал, — сказала она, глядя на флагманский корабль. Затем она подняла взгляд на небо, но кроме тёмных туч и чаек там ничего не было. — То, что вы мне сообщили, существенно меняет ситуацию. Вы говорите, что этот виверн привёл пиратов прямо к вашему кораблю?

Я кивнул. Она немного подумала, затем жестом подозвала Менделла и одновременно дала указание одному из кадетов Меча, чтобы тот послал к ней Амоса. Капрал рассказал обоим офицерам о том, что видел.

— Как думаете, Амос, сможете попасть в этого зверя? — почти небрежно спросил Менделл.

— Я в этом сомневаюсь, — признался Амос. — Прежде всего потому, что не могу стрелять так вертикально вверх, рама допускает лишь определённый угол.

Эльгата посмотрела на флагманский корабль и приняла решение.

— Как только совсем стемнеет, мы изменим курс, — теперь её взгляд обратился ко мне. — Вы уверены, что вражеский корабль находится позади и следует за нами?

— Виверн летел так же прямо, как стрела, — ответил я.

— Хорошо, — промолвила она. Подойдя к маленькому столику перед штурвалом, где хранились карты, она открыла крышку. — Сейчас мы находимся вот здесь, — сказал она, кладя палец на карту. Она вопросительно посмотрела на Менделла, тот перевёл взгляд на далёкие конусы Огненных островов и кивнул.

— Если взять в расчёт наше последнее определение координат, угол к островам и скорость… да.

Она повернулась к Амосу.

— Значит этот корабль должен находиться здесь?

Он нахмурился.

— Я бы сказал четыре линии дальше на восток.

Она слегка передвинула палец. Я смотрел на карту, пытаясь понять, что видят там другие. Для меня это был лист бумаги с линиями. И этих линий было слишком много… Я не понимал, что они означают. Она бросила взгляд на магнитный камень, плавающий в латунной основе на штурвале, взяла треугольную линейку и положила на карту.