Рихард Швартц - Второй легион

Мария — средняя дочь Эберхарда

Лизбета — самая младшая дочь Эберхарда

Зиглинда — дочь Эберхарда, принявшая в себя Серафину

Хольгер — торговец со склонностью заводить себе врагов

Кеннард — учёный-историк

Эберхард — хозяин «Молота», постоялого двора и отец Зиглинды

Лиандра де Гиранкур — полуэльф, хочет спасти свою родину

Зокора — тёмный эльф с чувством юмора

Варош — адепт Борона, меткий стрелок и любовник Зокоры

Янош Тёмная Рука — убийца и вор или же агент и любовник, убедительно играет все роли

Серафина — дух прошедших времён

Поппет — живая кукла

Наталия — ассасин третьего Полотна, агент Талака и верный друг

Хелис — сестра Армина и жертва некроманта

Фард — очень предприимчивый хозяин постоялого двора и хороший повар

Армин ди Басра — слуга саика Хавальда, чрезмерно многословен и мастер в другом

Ордун — мужчина с хорошим аппетитом

Бальтазар — некромант, который слишком долго жил

Голмут — брат Армина, управляет цирком

Файлид — молодая женщина с удивительными талантами

Марина — сестра Файлид, однако дочь из племени Дерева

Фараиза — младенец и наследница из племени Дерева

Селим — вор, который следовал своей судьбе

Джилгар Двойной Кинжал — принц воров

Фала — бабушка Файлид, женщина, которая знает, что хочет

Дераль — капитан Копья Чести

Лассандаар, Тольмар и Калат — города в новых королевствах

Келар — место рождение Хавальда, город разрушен Талаком

Колден — самый северный город новых королевств

Газалабад — столица Бессарина

Янас — город на западном побережье Бессарина и родина Армина

Бессарин — пустынное королевство, одно из семи королевств, составляющих старую империю

Сольтар — бог смерти

Астарта — богиня любви

Борон — бог справедливости

Я удовлетворённо откинулся на спинку стула. Эберхард, хозяин постоялого двора «Молот», превзошёл на кухне самого себя, и я чувствовал приятную сытость. В зале для гостей было уютно и достаточно тепло, чтобы насладиться прохладным глотком фиоренцского вина.

Возможно, даже слишком тепло, но я сомневался в том, что кто-то на это пожалуется.

Три недели назад здесь, у подножия Громового перевала, свирепствовала магическая буря и угрожала уничтожить нас своим холодом. Только благодаря жертве смелых мужчин и женщин нам удалось победить виновника бури и сломить его силу. Я больше никогда не хотел ощущать такой холод. Или же жаловаться, когда мне становилось слишком жарко.

Так что буря закончилась, но зима точно нет, поэтому мы всё ещё были занесены снегом. Но теперь зима, хотя и морозная, казалась мне мягкой.

У Эберхарда был большой склад, на котором хранилось достаточно запасов еды и дров. Общество было, за некоторым исключением, приятным. А весна когда-нибудь наступит. Я не куда не спешил.

Какой бы мужчина не захотел, чтобы его занесло снегом с очаровательной женщиной?

Я отодвинул вино в сторону, позволил себя сдержанно зевнуть и взял в руки резец и кусок дерева, из которого должна получиться королева. Извлекать из дерева фигуры было скорее не искусством, а даром. Видеть в нём то, чем хотел стать кусок дерева… В этом случае я долго искал подходящий.

Я уже видел её в рисунке дерева — белую королеву. Да и это тоже не было великим искусством, ведь сегодня утром я ещё долго и спокойно созерцал её спящее лицо.

Лиадру, Маэстру де Гиранкур.

— Говорю вам, он что-то задумал! Разве вас не удивляет то, что он пришёл только после того, как всё закончилось?

Я в замешательстве поднял взгляд. Этот скулящий голос принадлежал Хольгару, торговцу из Лосаара. Он был одним из тех немногих неприятных товарищей здесь в зале. Не знаю, сколько раз он уже повторял, что теперь разорён, что та буря стоила ему средств к существованию из-за того, что перевал был перекрыт раньше времени. И что справедливо было бы отдать ему часть сокровища, которое мы нашли под постоялым двором.

Взгляды, которыми его одарили после этого предложения, видимо заставили его изменить свою тактику. Про себя я задавался вопросом, сколько ещё понадобится времени, пока кто-то не найдёт его в снегу перед воротами.

Замороженным.

Астарта нас учит, что неразумно желать несчастья другому человеку, но Хольгар, так я думал, может вывести из терпения даже святого. Однако в наше время сложно найти святых и тем более в «Молоте».

Теперь уже какое-то время он пытался посеять недоверие к единственному гостю, который не испытал на себе эту разрушительную бурю. Он говорил о Кеннарде, мужчине средних лет, учёном историке и рассказчике. Хольгер упрекал его в том, что тот появился вскоре после того, как затихла буря. И что он, по просвещённому мнению Хольгара, знает слишком много о старой империи.

— Почему его никто не спрашивает, откуда он? И прежде всего, как ему удалось преодолеть пургу. Ей, Мария, я хочу ещё вина!

Я со вздохом отложил резец в сторону. Не хотел рисковать, чтобы мой гнев отразился на дереве.

Мария, одна из дочерей хозяина постояло двора, бросила на него полу терпеливый, полу насмешливый взгляд. Я восхищался ею за её спокойствие, когда она размеренным шагом подошла к его столу и подлила вина. Поморщившись, он сделал глоток и сердито огляделся. Казалось, он не сможет найти приверженцев, потому что больше уже никто не сидел за его столом, даже те, кто раньше служил ему охранниками. Поэтому, окрылённый вином, он продолжил говорить громко, чтобы всем было слышно, в то время как остальные прикладывали все усилия, чтобы игнорировать его.

Когда я посмотрел в его сторону, он это сразу заметил, потому что его взгляд остановился теперь на мне.

— Ха! Считаете себя героем… Но позволяете водить себя за нос, словно свинью! Но это как раз отлично подходит, верно, свинопас?

Я встал. В течение своей долгой жизни я научился немного терпению. Совсем чуть-чуть. Возможно, приобрёл также чуточку мудрости. Так как теперь я терял терпение, а моя мудрость советовала не бить его, я решил уйти подальше от его трепотни.

Когда я открыл дверь во двор, в воздухе был виден пар от моего дыхания. В снеге были вырыты канавы, ведущие к колодцу посередине двора, к кузнице и конюшне. А также к заметённым снегом воротам, а точнее к калитке в них.

Если кто не знает историю «Молота», возможно, немного удивился бы, почему постоялый двор так хорошо укреплён. Но он не всегда был постоялым двором, а базой для целой армии: армии старой империи на северо-западе, которая выдвинулась, чтобы освободить страну от варваров.