Роберт Мур - Птица счастья [СИ]

— Ты чего? — Сережа вжался в стену.

— Я… — посмотрела она на него и улыбнулась. — Сегодня выпускной.

— И?.. — скривился Сережа.

— И ты мне нравишься.

Сережа инстинктивно спрятал глаза в телефон в поиске убежища и замер, как опоссум при возникновении опасности. Он всегда был не от мира сего, «погружен» куда-то. Он был «погружен» в утробу своей матери дольше, чем его брат, «погружен» в машину и довезен до школы и обратно, «погружен» в онлайн-игры, «погружен» в свои размышления. Когда их отец умер — он «погрузился» в себя на недосягаемую для окружающих глубину, и ситуация теперешняя вызывала в нем стресс.

Ему нравилась Леночка. Но она странно одевалась и двигала ушами во время диктантов. Брат вообще давно советовал ее соблазнить. Но Сережа не обладал навыками и не знал правил любовных манипуляций. Не говоря уже о том, чтобы сделать с ней что-то вроде того, как брат описывал. А сейчас она стояла рядом, красивая, немного пьяненькая и уже явно расстроившаяся, а он не хотел ее обидеть, поэтому решил по возможности уйти от разговора… домой.

— Лен, давай не сейчас. Тут вон учителя…

— Когда?

— Ну, я тебе позвоню, и поговорим.

День, другой, неделю, больше прождала она звонка… А Сережа так и не объявился.

Жизнь его кардинально изменилась, и он не нашел возможности объясниться с подругой.

Беззаботному детству Александрова старшего настал конец после выпускной пирушки. Василий очнулся на следующий после праздника день в квартире у одного из своих одноклассников и обнаружил на просторной кухне самых выносливых, отмечающих наступление взрослой жизни еще с прошлой ночи. В распахнутом окне, на залитом солнцем подоконнике сидели и хихикали девчонки, сжимая в кулачках электронные сигареты. Другие, расположившись на высоких стульях, в выданных им однокашником футболках, едва прикрывающих трусы, обсуждали, как Вальке из параллельного класса родители разрешили быть лесбиянкой, потому что тогда она не принесет незапланированных внуков.

— Ну согласитесь, друзья, бедность в наши дни — это порок, признак отсутствия целей, результат неправильного мышления и неполноценности. Мы такими уже не будем. И скоро не нужно будет работать. Низшая ступень развития — примитивный труд, который сделал из обезьяны человека, — исчезнет за ненадобностью, — на голове теперь уже у бывшего одноклассника был повязан галстук, и он вызывал поток философских мыслей, а рубашка прикрывала стан одной из девиц. На столе разыгрывалась партия алкогольных шашек.

— Ты о чем? — спросил Вася. Он нашел на заваленном остатками вчерашнего пиршества столе промокшую пачку сигарет и прикурил.

— Мы скоро эволюционируем в сверхлюдей…

— Ну-ну, с тем, как я вчера блевал, так точно. Новая сверхспособность…

Вася сел на стул рядом с другом, приобнял, дал ему перетянуться сигареткой, сделал ход за него, специально проиграл и выпил.

Чудом волшебным — удивительной способностью переносить невообразимые химические перегрузки и выводить алкоголь в кратчайшие сроки — обладает организм юных мужчин. Василий являлся подтверждением этого факта и приготовился было кутить дальше, но его отвлекло сияние экрана смартфона.

— Свет мой, мамочка, как ты?.. Я у Лехи. Ноу проблем, скоро буду.

— Так, котаны, я пошел, на связи! Где мой шмот?

Под прощальные выкрики он откопал в сваленных на диван выпускных платьях свой пиджак и покинул квартиру. На связь они с друзьями больше не вышли. В тот день Василий вернулся домой, проспался, а на следующее утро оказалось, что он не просто Василий Сергеевич Александров, а плоть от плоти солнца русской поэзии. Минин лично приехал сообщить эту новость братьям. Долго говорил о долге, предназначении и патриотизме.

Он обрисовывал умопомрачительные карьерные перспективы. Мама слилась с сероватым цветом стен в гостиной и наблюдала за тем, как вершилась судьба ее детей. Волнение Марии Петровны достигло своего апогея. Одновременное смешение материнской гордости за детей и неконтролируемый страх перед их выходом в большой мир вспенивались вместе с припущенной содой во время приготовления теста для выпечки, поглотившей Марию Петровну. Пирожки в тот день не удались, это заметили и Минин, и братья.

Поначалу на роль публичной фигуры руководители проекта и Минин хотели выбрать Сережу, поскольку он был покладист, спокоен и управляем. Но потом весы качнули в сторону обаяния Василия и его природного непреодолимого магнетизма: одноклассники хотели носить такие же, как он, рубашки, слушать такую же музыку и самозабвенно смеялись над его шутками, даже не смешными. Стоит ли говорить о его популярности у девушек и молодых женщин. История с Каринэ Алексеевной была лишь ручейком в бурном потоке женских слез. Не желая никому зла, он не имел обыкновения погружаться, как его брат, в переживания, тем более чужие. Особенно, когда все в жизни было просто — удовольствия понятны и открыты, возможности безграничны.

Руководство государственное и Минин решили спросить мнения и пожелания самих мальчиков и предоставили им возможность сделать самостоятельный выбор, на который у ребят оставалось несколько дней. Поскольку уже через месяц собирался крупный форум международный, с гостями высокопоставленными, где миру планировали открыть проект «Возрождение» и его результат — одного из братьев в присутствии президента страны великой и большей части его свиты. И к этому событию нужно было готовиться.

— А они вообще имели право так делать? — пробубнил Сережа. Братья сидели в комнате друг напротив друга.

— И, выходит, родители не могли иметь детей?

— Ну, это сейчас такое в порядке вещей… и выходит, что так…

— Ну-ка, повернись боком.

Вася встал лицом к стене.

— Не, ну художники — те еще мастера. Вот я на твою рожу смотрю и не нахожу сходства никакого. — Взгляд Сережи блуждал от профиля брата к монитору, где была открыта страничка поисковика с многочисленными портретами поэта.

— Ты на свою рожу посмотри — может, найдешь…

Вася достал сигарету и подошел к открытой форточке.

— Ну, ты совсем охренел, что ли, — отмахиваясь от дыма, возмутился Сережа.

— Знаешь что?.. Да я возьму и кучу здесь навалю — и пусть кто-нибудь мне хоть что-то скажет. Я этого, конечно, не стану делать, но представь рожу этого Минина… Говномину ему… Ха-ха…

— Ты дебил, конечно.

— Я не дебил, дорогой брат, я гений во плоти, как и ты, — он выкинул сигарету в окно и сплюнул следом.

— Ты представь себе, один из нас через месяц будет стоять рядом с президентом. Сударь, нас ждет мир, — Вася вскочил на диван, павлином выгнул грудь, задрал голову, взъерошил кудри, декламировал: