Станислав Янков - Пасхет

— Ты опять умничаешь.

— Твоя мама копировала действия других, чтобы не выпасть из компании. Не специально. Хотя могла бы подумать головой. Так понятно?

— Сразу не могла сказать по-человечески? — фыркнул Ави.

— Может, это мой способ поднять собственную самооценку? Или мне присоединиться к этому стаду гиен и тоже поржать с тупой шутки?

— Хоть ты-то можешь отстать от меня?

— А дальше что?

— Отстань, говорю! — толкнул он меня в плечо. Но сил тринадцатилетнего паренька явно было недостаточно, чтобы сбить меня с места.

— Ты детально продумал свой план? С каждой секундой твоя мама и мои родители, как ответственные лица, все больше переживают, раздражаются, злятся и стыдятся того, что не справились. Как думаешь, на кого в итоге выльются все их эмоции? На тебя. С каждой секундой твоего отсутствия, ты усугубляешь собственное положение. Да, тетя Ольха виновата. Да, твоя мелкая — дура, раз не поддержала брата. Я в ее возрасте за обиженного Аска уже устроила бы грандиозную истерику.

— А что мне оставалось сделать? Ты же была там и все прекрасно видела.

— Хм, навскидку? Вариант первый: проигнорировать. Второй: посмеяться над собой вместе со всеми. Третий: съязвить в ответ. Сарказм тоже подходит. Вариант четыре нетактичный: рассказать что-то постыдное о матери. Пятый опасный: дать сдачи тем, кто слабее тебя. А там по ситуации.

— Тебе легко говорить. Не тебя же унизили.

Я невольно прыснула с такой невнимательности.

— Предпочитаю первые три тактики. Вот никто и не запоминает моих унижений, точнее не обращают внимания. А на тебя обратили, потому что ты начал огрызаться.

Мы пару минут помолчали о своем.

— Не хочу возвращаться, — вздохнул Ави и саданул кулаком по защитной решетке.

— О, — я оценила наше местонахождение. — В таком случае есть еще один вариант — прыгай.

— Что?

— Ничего невозможного, — я подергала за сетку. — Ты в штанах, значит перелезть сможешь. А после несколько секунд прекрасного свободного полета, и никаких тебе больше суеты и позора. Переродишься пингвином или породистым домашним котом. Гадать, кем именно, не буду. Но гарантирую, что смерть — это не конец.

— А что? Неплохая идея, — бодро подыграл Ави. — Не надо думать об экзаменах и аттестате. Еще и статью обо мне напишут.

— Знала, что ты оценишь, — просияла я с широкой улыбкой. — О, смотри! Тут часть сетки уже оторвана.

Я напряглась и выдрала крепеж из невысокого металлического ограждения. Часть сетки действительно держалась на соплях. Видимо, постарались целеустремленные суицидники, или хулиганы обыкновенные. Как я сейчас.

Теперь до свободного полета оставалось сделать лишь большой шаг и оттолкнуться от перил.

Если бы не отсутствие камер, никогда бы подобного не сделала. Это же статья за вандализм и хулиганство.

Ави с опаской посмотрел на выход в лучший мир. Теперь ему было не до шуток.

— Прощальную записку писать будешь? Или уйдешь анонимно, и пусть все гадают: сам ты это сделал, или тебя убили? Кстати! Второй вариант круче. Заставишь помучаться следователей и сомневаться всех окружающих. Как по мне, обалденный вариант. Я тебе даже помогу запутать дело — подтолкну. Получится похоже на самое настоящее убийство.

Я крепко схватила его за руку. Паренек упирался несильно, подыгрывая шутке, а потому все же сдался и позволил себя подвести к низкой ограде.

Его страх мне нравился. Тот сладкий момент, когда человек начинал осознавать опасность, но тупел от ужаса, словно овца.

— Ты молод и юн. Дальше будет только хуже и хуже: рутина, ответственность, болезни. Как по мне, сейчас — самое время, чтобы избежать всего этого дерьма. Прямо сейчас у тебя есть решительность и возможность. Потом появятся всякие малодушные оправдания. Поэтому нужно хватать свой шанс, пока он есть.

Заговаривая Ави зубы, я подвела его к самому краю. Паренек клещом уперся в стену и остатки решетки. Боялся, но старался не подавать вида.

И все же у него хватило сил сказать:

— Нет. Глупо это.

— Ты уверен? Знаешь, далеко не каждому хватает смелости и решительности на нечто подобное. Тем более вот такое требующее волевого усилия над собой, — разочарованно заметила я. — Большинство людей слабы. Это тупое стадо предпочитает медленное саморазрушение: они пьют, намеренно едят вредную еду и аргументируют это классической глупостью, что на том свете все в итоге окажутся. Они разлагаются морально и психически, как ты мог сегодня заметить. Они слабы.

— Ты поехавшая? — Ави поспешил отойти от опасного места и от меня заодно.

— И ты слаб… барашек, — разочарованно вздохнула я и взобралась на край бетонных перил. — Если не хочешь воспользоваться таким замечательным шансом, им воспользуюсь я.

Долго торчать на узком бортике мне не пришлось. Паренек быстро взял себя в руки и решился схватить мой подол, чтобы дернуть обратно. Но я прочно вцепилась в гибкую решетку, так что меня по инерции откинуло назад и наружу. Ави рефлекторно разжал пальцы, а я соскользнула с гладкого борта перил в ночную тьму.

Столько насыщенного панического ужаса давно не ощущала в реальности. Страх был не мой, но осознавать себя источником этого пира было приятно. Я даже невольно расхохоталась, когда увидела белое от ужаса лицо в проеме ограды.

— Ты рехнулась!? Держись! Сейчас кого-то позову на помощь.

— Постой!

После чего подтянулась и вылезла по облицовке обратно. Снаружи еще оставалось достаточно места, чтобы станцевать чечетку. Ох уж эти нормы безопасности в архитектуре.

Ави круглыми глазами смотрел на меня.

— Хоть бы руку леди подал, — проворчала я, перелезая через перила. С подолом в пол это было очень неудобно.

И отряхнулась.

Платье испачкалось несильно, благо ткань была темная. А парик благополучно приземлился на бетонный бортик. Как ни странно, его даже не растрепало.

Из каких композитов сделана эта дрянь? Не из натуральных волос точно.

— Ты… — паренек не знал, что как ему поступить и что говорить.

Пока он в растерянности решал, что ему ближе — наорать благим матом или извиниться, что не помог, я вернула на место отогнутый край решетки и покрепче примотала прутья обратно к крепежам. Не хотелось бы, чтобы кто-то случайно пострадал.

— Что смотришь? Мы оба заглянули смерти в глаза и выбрали медленное мучительное разложение, — попыталась я сделать серьезный вид, но тут же расхохоталась. — Погнали к месту сбора, пока родителей не хватил дед Кондратий еще и от моей пропажи.

Без лишних споров он последовал за мной.

*

— Теперь выволочка от матери покажется тебе пустяком, и останутся интересные воспоминания о поездке. Не благодари, — улыбнулась я перед выходом на нужный этаж.