Томаш Низиньский - Танец марионеток [litres]

– В критической ситуации, конечно, нужно сократить и упростить процесс принятия решений.

– Отличная идея! Таким образом, наиболее важные решения принимаются поспешно, без обдумывания и на основе чисто поверхностного понимания вопроса. Ах, трудно себе представить такую ситуацию, в которой подобный стиль правления будет иметь негативные последствия!

Считала уже откровенно потешался на Оуангой, поэтому я решил вытащить поручика из тупика, в который его загнали.

– Этот пример уводит дискуссию в неверном направлении. Вторжение врага – событие предсказуемое, иногда даже повторяющееся. Можно заранее провести обсуждение и голосование, чтобы подготовить план действий на случай такой ситуации. Так что медленная реакция – аргумент хилый.

Интендант отреагировал довольно резко:

– Я мог бы сейчас придумать с десяток примеров трудно предсказуемых, уникальных ситуаций, для которых план не может быть подготовлен заранее, а решение нужно принимать незамедлительно. Но хорошо, я откажусь от этого аргумента. Я дам вам фору – буду сражаться одной рукой, а вторую свяжу за спиной, чтобы выровнять шансы.

– Это очень щедро с твоей стороны.

– Хотите еще аргумент? Пожалуйста. Как я понимаю, голосование основано на принципе большинства.

Оуанга утвердительно кивнул головой и тут же помрачнел, услышав триумфальный смех Считалы.

– Иными словами, твоя народная власть фактически опирается на большие группы людей, которые навязывают свою волю меньшим группам. Потому что всегда будет меньшинство, которое будет подчиняться воле большинства.

– Невозможно удовлетворить всех…

– Я не говорю об удовлетворении. Я говорю о собственном спасении. Ты когда-нибудь наблюдал толпу, марширующую по улице с факелами? Это не те люди, что скажут: «Мы понимаем, что у вас есть другое мнение по этому вопросу, и мы его уважаем. Мы предлагаем свое решение, но если у вас другая точка зрения, то, конечно, вы имеете на нее право. Мы не претендуем на то, чтобы навязывать вам наше мнение». Ха!

– После каждого голосования меньшинству будет предоставлен выбор: стать конформистом или получить пизды, – подхватила Ника.

– Вы предполагаете худший из возможных сценариев… – вставил Оуанга неуверенным голосом.

– Потому что он всегда срабатывает! – фыркнула капитан. – Ты видел десятки раз, как религиозные меньшинства подвергались преследованиям в разных регионах Королевства. Думаешь, это происходило потому, что король или закон санкционировали подавление иноверцев? Нет, религиозная толерантность является юридической нормой почти во всей Эрее. Люди издеваются над еретиками, потому что их натуре свойственно ненавидеть инакомыслящих. Терпимость и уважение к чужому мнению – это исключение, а не правило.

Поручик немного помедлил с ответом, как будто собираясь с мыслями.

– Лучший аргумент, который я могу привести, это то, что власть – дерьмо. Власть вредит, плодит коррупцию и служит собственным интересам, а не тем, кто под эту власть подпадает. Передача власти народу не решит всех проблем и не устранит разрушительного действия власти, но, по крайней мере, смягчит ситуацию. Будет труднее вредить и плодить коррупцию, когда другие люди осуществляют контроль.

Считала пробормотал что-то себе под нос, а Ника с равнодушным видом опустошила пинту пива.

– Я поддерживаю Оуангу, – внезапно заявил я.

Ника, Считала и даже сам Оуанга посмотрели на меня с удивлением. Я пожал плечами.

– Наш многовековой опыт однозначно доказывает, что монархия делает счастливыми только королей и их приспешников, и то не всегда. Теоретически отдавать власть неосведомленным, подверженным манипулированию массам кажется ужасной идеей, но нам больше нечего терять. Хуже не будет, если мы попробуем и посмотрим, что получится. В худшем случае сломаем систему, которая не отвечает уже ничьим интересам.

На минуту воцарилась тишина. А потом Ника сдвинула со столешницы свои тяжелые офицерские сапоги и с грохотом уронила их на пол.

– Я очень рада, что мы так умно и глубоко поговорили, – сообщила она с широкой улыбкой. – Нет ничего лучше здоровой, сытной пищи для ума и для духа. А теперь, мои дорогие мыслители, поднимайте свои задницы и бегите патрулировать улицы во имя короля, вашего нанимателя.

Именно в этот момент вошел в столовую Офал, с каждым шагом оставляя четкие следы грязи на полу.

– Вивал наш! – отрапортовал он. – Цефель знакомит его с новым жильем в монастыре.

– Замечательно.

Я бросил обгладывать куриные крылышки, вытер руки о скатерть и последовал за Офалом. Он привел меня в одно из подвальных помещений монастыря, которое мы использовали для допросов. Это было угрюмое, мрачное место, и оно всем своим видом должно было производить нужное впечатление на посещавших его гостей. Тусклый свет масляной лампы падал на пыточные инструменты, разложенные на столе так, чтобы прикованный к стене узник их хорошо видел. Когда я вошел в камеру с Офалом, Махок Вивало уже был в кандалах. Выглядел он совершенно невзрачно: худой и невысокий лысеющий мужчина в потрепанном костюме. На штанах расплывалось пятно мочи. Возле стола с инструментами стояли Цефель и Винон, хищно улыбаясь.

– Он прямо рвался нам все рассказать, – сообщил, потешаясь, сержант. – Пришлось остановить его, чтобы он дождался тебя. Очень болтливый парень.

– Это очень ценное качество для допрашиваемого. Это значит, что я могу пропустить вступление.

Я приблизился к Вивало.

– Ты снабжал Сантолини святой водой?

– Д-да…

– Кого еще?

– Аптекарей Рукина и Валая. Храм дуранистов на Веселой. Нескольких индивидуальных клиентов.

– Что это за клиенты?

– Разные люди… Никаких важных персон. Несколько городских стражников и купеческих сыновей, которые хотели произвести впечатление на своих девушек.

– Где ты находил клиентов?

– Индивидуальных я сам нашел. Остальных… я унаследовал.

– Что это значит?

– Я был только посредником. Раньше был другой посредник, и я взял его контакты.

– Что случилось с прежним? Я ни за что не поверю, что он решил оставить торговлю святой водой, чтобы открыть антикварный магазин.

– Его убили… Мне об этом сказали, чтобы напугать. Сказали, чтобы я не повторял ошибок своего предшественника. Мне передали его контакты, и с тех пор я развозил святую воду.

– И таким образом мы подходим к главному вопросу: на кого ты работаешь?

– Я точно не знаю…

– Сержант, у нас есть лекарство от провалов памяти?

Цефель сделал шаг к столу с разбросанными инструментами.

– Сейчас-сейчас, подождите! – запищал Вивало. – Я не знаю всего, но у меня определенно есть кое-что полезное для вас!