Томаш Низиньский - Танец марионеток [litres]

До сих пор я был несколько удивлен ее волнением, но вдруг мне все стало ясно. Ведь она произносила эту речь уже сотни раз! Ей пришлось потратить десятки часов, пытаясь убедить своих земляков и даже своих родственников, что Каэлларх отчаянно нуждается в модернизации, которую могла бы предложить Эрея. Но на каждый рациональный довод у них был свой ответ: предательство. Учиться у оккупантов – это предательство. Торговать с оккупантами – это предательство. Брать современные инструменты у оккупантов – это предательство. Вээн ван Доррен, несмотря на все свое богатство и могущество, не имела шансов в этом споре. Однако неожиданно она нашла слушателя, который полностью понимал ее точку зрения, – меня.

– Если бы я хотел освободиться от господствующего надо мной врага, – нарушил я молчание, – то сначала завладел бы его знаниями, методами и техникой, а потом использовал все это, чтобы победить его собственным оружием.

Мне как офицеру оккупационных сил, наверное, не следовало делать такие заявления. Однако Вээн с энтузиазмом согласилась.

– Я не стремлюсь к революции, – сказала она. – Я хочу только мира и процветания для меня, моей семьи и населения Каэлларха. Именно в таком порядке, за что я не собираюсь извиняться. Но если бы я принадлежала к революционной партии, то подошла бы к этому именно так. Кивай, учись и жди подходящего момента. Однако некоторые настолько убеждены в собственном превосходстве, что не могут увидеть очевидных преимуществ, которые они могли бы получить, отказавшись хотя бы раз от такого антагонистического отношения. Эта страна бедна и слаба, отчасти из-за природных условий, но в значительной степени по нашей собственной вине. Когда в горнодобывающей отрасли произошла революция, мы потеряли несколько десятилетий, безуспешно пытаясь добывать природные ресурсы. Между тем группе геологов, присланной из Эреи, понадобилось всего несколько месяцев, чтобы понять, что недра этой земли пусты, как утроба семидесятилетней дамы. Конечно, никто в Каэллархе не поверил геологам, и они все-таки построили шахты. Только после нескольких десятков лет бесплодных поисков всё равно признали свое поражение.

– Однако стоит учитывать, что королевские геологи представляют интересы короля. Если бы они и правда что-то нашли, то никому бы не сказали, отправили бы отчет губернатору, а тот под ложным предлогом скупил бы или конфисковал землю.

Вээн возмутилась:

– Конечно. Я не говорю, что мы должны доверять эрейцам. Но нам необходимо изучить их методы, чтобы потом проверять. У нас должны быть свои геологи, которые подтвердят или опровергнут утверждения королевских. Нет, нашим, конечно, сразу приспичило копать! Как же иначе! Ведь не могла же мать-земля не одарить щедро наш исключительный народ! Даже мой дед и прадед, известные своим прагматизмом и близкими связями с Эреей, дали себя втянуть в этот идиотизм.

– Если земля бедна, то само собой.…

– И что с того? Грунт – это еще не все, даже на самой бедной земле возводились империи. Каэлларх находится на севере Континента, дальше простираются только густые необитаемые леса и океан. На северо-востоке лежат Пограничные горы. За ними живет богатая, развитая цивилизация, но сухопутный транспорт через горы невозможен, поэтому всякая торговля осуществляется морем. Купеческие суда огибают Каэлларх и пристают в Эрее. Если бы купцы путешествовали по нашим землям или хотя бы останавливались в наших портах по пути, чтобы пополнить запасы, регион немедленно расцвел бы. Между тем торговые караваны обходят нас стороной, хотя путь вдоль северного побережья континента более долгий и изнурительный.

– Трудно ожидать, что они остановятся в Каэллархе, раз на северном побережье нет портов. Там также нет и дорог, по которым можно перевозить товары.

– Ты смотришь не с той стороны. Что с того, что от стран Северо-Востока нас отделяет стена гор, а земли к северу от Д’уирсэтха являются непроходимой пустыней? Горы можно обойти морем, непроходимые леса выкорчевать, а из полученной древесины построить корабли и порты для них. Можно построить гостиницы, где странствующие торговцы смогут остановиться, и рынки, где они будут торговать своими товарами, не испытывая необходимости ехать в какой-нибудь крупный торговый город западного побережья. Если бы мы прорубили хотя бы один тракт через леса и построили хотя бы один порт на севере, мы бы усилили свой экономический потенциал среди портовых городов Свободного моря.

– А ради этого все-таки придется рискнуть и приложить усилия?

– Именно. Конечно, в Каэллархе нет портов. Откуда им взяться? Их создание потребует долгосрочного планирования и тяжелой работы, но это не наши сильные стороны. Даже мои предки, хотя и достигли большего, чем кто-либо другой на этой земле, никогда не пробовали этого. Ключ их успеха – способность плыть против течения. Пока все местное население сопротивлялось Эрее руками и ногами, моя семья взяла в свои руки всю торговлю с Королевством и стала подражать эрейцам. Такая стратегия принесла огромный успех, но в то же время ослепила их, побудив искать другие, более крупные и уникальные для Каэлларха возможности. Они упорно пытались найти в этой бедной земле полезные ископаемые или пробовали выращивать на ней привезенные с юга Королевства растения. Они совершенно не усвоили уроки процветающих городов на побережье Свободного моря… Ты же с Другого Берега, ты должен хорошо в этом разбираться, правда?

Я даже глазом не моргнул. Я был уверен, что упоминая о моем происхождении, Вээн хотела показать, как много она обо мне знает.

– Там, откуда я родом, мы не используем понятие «Другой Берег», – медленно произнес я. – Для нас побережье Континента – это «другой берег».

– Ах, верно, – призналась она, немного сбитая с толку.

– Однако я понимаю, что ты имеешь в виду. Торговый обмен Эреи со странами Другого Берега основан на продуктах, производимых в центральных областях обеих земель. Там расположены шахты, лесопилки, мануфактуры и сельскохозяйственные угодья. Между тем богатство, порожденное обменом, оседает не внутри страны, а в портах на обоих берегах и, конечно же, в Городе на Скале. У портовых городов нет месторождений, нет производств, за исключением судостроения, а Город на Скале – это… ну, город на скале. Как можно жаловаться на нехватку полезных ископаемых, зная, что самый богатый город в мире – это не что иное, как большой рынок на груде камней в стратегически важном месте?

– Именно к этому я и клоню. Город на Скале достиг высот благодаря своему расположению посреди Свободного моря. Он – единственно доступный нейтральный пункт остановки на пути судов, курсирующих между двумя берегами, экономика которых не может функционировать без постоянной торговли.