Евгений Гаглоев - Галерея кукол и костей [litres]

– Зато оборотни остались, – улыбнулась Соловьева. – И их становится все больше. А они все такие симпатяги, так и хочется познакомиться поближе.

– Говорят, они сейчас патрулируют улицы Клыково?

– Ага. Если повезет, может, встретим кого-нибудь прямо сейчас.

– Да ну тебя! – возмутилась Женя. – Только о парнях и думаешь!

– А о чем еще мне думать?

– Лучше пошевеливайся! Нам действительно следует поторопиться. И зачем я только согласилась сделать с тобой такой крюк?

Покинув дом Пелагеи Евстратовны, подруги не сразу отправились в академию, а решили сначала зайти домой к Луизе, которой нужно было забрать кое-что из чистой одежды. Поначалу Степанова не хотела идти, но Луиза сумела ее убедить, что, пока не стемнело, никакая опасность им не грозит. Вот так и вышло, что теперь они шагали по узкой сумрачной улочке к дому Соловьевых.

– А утром мы не могли сходить? – спросила Женя, вглядываясь в клубящийся над городом багровый туман.

– Днем бабушка дома, – неохотно пояснила Луиза. – А сейчас она уже на работе в вечернюю смену.

– Вы с ней так и не поговорили? – удивилась Степанова.

– О чем я могу говорить с человеком, который столько раз меня обманывал?

– Но она ведь делала это не со зла. Сначала по просьбе твоей матери, а потом… Твоя бабушка даже и не обманывала тебя, а просто не рассказывала всю правду…

– Хорошее оправдание, – недовольно буркнула Луиза. – Вот теперь и я ее ни в чем не обвиняю, а просто избегаю с ней встреч!

Женя покачала головой:

– Знаешь, на твоем месте я не стала бы на нее злиться. Она ведь хотела тебя уберечь от этой дикой правды… И потом… Радуйся тому, что у тебя еще есть бабушка. У меня вот уже нет, и я дорого бы дала, чтобы еще хоть раз увидеть ее. Обнять, поговорить о том о сем… Но ее убили, и теперь я уже никогда не смогу этого сделать. Да, сейчас ты обижена на бабушку и стараешься избегать ее. Но если и она вдруг погибнет? Ты потом всю жизнь будешь себя винить, что так и не помирилась с ней.

Луиза промолчала.

Вскоре они добрались до ее дома и поднялись на узкое крыльцо. Соловьева принялась рыться в сумочке, пытаясь найти ключи, но в этот момент входная дверь вдруг открылась сама. На пороге, скрестив руки на груди, стояла Нина Андреевна Соловьева. Она была в джинсах и длинном темном свитере крупной вязки.

– Ну наконец-то, – хмыкнула женщина. – Не моя ли это внучка? Я уже начала забывать, как ты выглядишь.

– Ты уже дома? – удивилась Луиза.

– Голова разболелась. Из-за этого снегопада, видимо… Не пошла сегодня на работу.

– А без тебя там справятся?

– Я работаю в бригаде кладовщиков супермаркета, – хмыкнула Нина Андреевна. – Уж один-то вечер они вполне без меня обойдутся. А ты почему на мои звонки не отвечаешь?

– Могу я войти? – Луиза хотела обойти бабушку, но та не пустила.

– Сначала скажи мне, что происходит, – твердо потребовала Нина Андреевна. – Ты вляпалась во что-то? У тебя снова какие-то проблемы?

Женя Степанова деликатно отошла подальше, чтобы не мешать. Она не любила участвовать в семейных разборках.

– Нет у меня никаких проблем, – фыркнула Луиза. – А если бы и были, зачем мне с тобой делиться? Ты ведь мне ничего не рассказываешь.

– О чем ты? – нахмурилась Нина Андреевна.

– Я все знаю, ба! О том, что мать притворялась инвалидом. О том, что случилось тогда в роддоме. О том, что она опоила снотворным Клариссу Звереву и затем помогла избавиться от ее тела. И узнала я об этом совсем не от тебя! А подслушивая твои разговоры с посторонними людьми!

– Боже, – выдохнула бабушка, прижав ладони к губам.

Женя спустилась с крыльца и на всякий случай отодвинулась поближе к калитке.

– Так ты из-за этого на меня обиделась? – воскликнула Нина Андреевна. – Но как я могла рассказать тебе такие ужасы про твою родную мать? Ксения и так далеко не совершенство. Ты бы возненавидела ее за все, что она совершила, а я этого совсем не хочу. Все же она – твоя мать, и другой у тебя нет!

– Я все знаю о своей матери и ее проделках. Но не думала, что и ты станешь лгать мне о ней! – крикнула Луиза. – Знаешь, а ведь я с недавних пор могу зачаровывать людей голосом. Заставлять их отвечать на мои вопросы, исполнять мою волю, как истинная сирена. Но никогда не думала, что захочу применить свои способности к собственной бабушке! А все из-за твоей скрытности…

– Да, я скрывала правду. Но только для твоего блага!

– А я предпочитаю знать все! Может, ты еще что-то от меня скрываешь? К чему требовать от меня откровенности, когда вы сами храните столько тайн?

– Ну прости, дорогая, – спокойно ответила Нина Андреевна. – Возможно, я все еще считаю тебя маленькой девочкой, которую кормила горячими пирожками на кухне. Да, ты уже взрослая… Но в моих глазах ты все тот же ребенок, которого нужно оберегать в отсутствие твоей непутевой мамаши.

Луиза осеклась.

– Я больше не ребенок, – тихо сказала она.

– Понимаю… И больше не хочу с тобой ссориться. Особенно сейчас, – произнесла бабушка со странной тоской в голосе. – Мы ведь все знаем, что происходит в Клыково, Луиза. А кто не знает, так догадывается, что скоро все станет очень плохо. Бежать из родного города я не собираюсь и, если потребуется, буду защищать свой дом и свою жизнь. И твою жизнь! Но что, если… Если сейчас ты видишь меня в последний раз? Хочешь и дальше ругаться? Хочешь, чтобы именно такие воспоминания остались у тебя обо мне?

Луиза замерла. То же самое ей недавно говорила Женя. Девушка подошла к бабушке и крепко ее обняла. Ее плечи затряслись, и Женя, застывшая у ограды, поняла, что ее подруга плачет.

– Конечно нет, – всхлипнула Луиза. – Прости меня, ба… Ты ведь тут совсем одна! Хочешь, я останусь с тобой? Или пойдем с нами в академию? Там мы будем в безопасности.

– Семнадцать лет назад даже стены «Пандемониума» не спасли несчастных учеников, – печально произнесла Нина Андреевна. – Надеюсь, всем вам повезет больше. А обо мне не беспокойся, родная. Мы соберемся нашей общиной Первородных и будем обороняться. Все вместе, сообща.

У Жени вдруг зазвонил телефон. Она взглянула на дисплей и поняла, что номер ей незнаком. Сначала Степанова не хотела отвечать, но потом передумала. Пока Луиза и ее бабушка разговаривали, она включила связь.

– Привет, – раздалось из динамика. – Это Альф.

Женя так и замерла с трубкой в руке.

– Как вышло, что мы оба теперь живем в вашей академии, но еще ни разу так и не пересеклись? – спросил парень.

– Привет, – радостно воскликнула Женя. – Сама этого не понимаю!

В это время Луиза и Нина Андреевна вошли в дом.

– Ты идешь? – обернулась к Жене Соловьева.

– Через минутку, – пообещала Женя и вышла за калитку.

– Где ты сейчас находишься? – спросил Альф.