Евгений Щепетнов - Диана. Найденыш

— Что, что с тобой?! — всполошилась Уна — что случилось?!

— Убили! Его подружку убили! — всхлипывая сказала Диана — Ее мучили, она плакала, а кот с ними дрался! Они ударили его ножиком, большим ножиком! Два раза! И бросили в реку, под лед! А он пришел домой. А дома никого нет. Он искал, а их нет. Ему плохо, больно, он хочет кушать. И он тоскует о своей подружке.

— О боги! — прогудел Кормак, глаза которого едва не вылезли из орбит — Никогда бы не поверил, если бы сам не слышал! Все точно! Мучили, и убили! А разбойники, которых поймали, сказали, что кот одному глаз выдрал, другому щеку разодрал до мяса, чуть глотку не порвал! Я думал — врут, гады! Мне следователь из города рассказал. А оно вон оно что! Неужели она понимает зверей?!

— Нет, конечно! — твердо заявила Уна, оглядываясь на любопытную соседку — Мы же вчера разговаривали, вспоминали Гершенов! И ты рассказывал, как они погибли. Вот она и придумала! Она девочка впечатлительная, все придумывает, разные истории. А то что кот к ней пошел — так его пес напугал, вот он к ней и запрыгнул, она же похожа на бывшую хозяйку. Так что все просто!

Уна посмотрела в глаза Кормаку, тот покосился на любопытствующую бабу и легонько кивнул головой, при этом поморщившись: мол — забыл, дурак я!

А Уна смотрела на Кахира, который прижался к ней тугим, мощным боком, и думала: «Да кто же ты такой, мой любимый псина?! Что ты за существо такое?! Ох, сколько в мире странного — за всю свою жизнь не сумеешь познать! Тайны, тайны, тайны…»

Иэх-х! Хорошо! Лошадка ходко бежит по снежной дороге, ветер бьет в лицо, рядом с санями несется Кахир, вываливая язык и весело скалясь, будто хочет расхохотаться, а на коленях лежит Нафаня, свернувшись калачиком и тихо мурлыча.

Диане очень хорошо. Рядом мама, впереди — все только хорошее, ну чем не жизнь! И дядька — он вначале Диане не понравился, она не любит таких… огромных. Бородатых и страшных. Но потом оказалось, что он хоть и громко кричит, но добрый, как Дедушка Мороз. И борода как у Деда Мороза! А всем известно — Дед Мороз добрый, и наказывает только плохих людей. Жадных и злых. Ни Диана, ни мама, ни Кахир с Нафаней — никто тут не злой, так чего им бояться Деда Мороза?

Ну да, это не настоящий Дед Мороз, но… хм-м… все равно добрый!

Диана запуталась в своих логических выкладках и решила думать совсем о другом. Например — о том, что ей сказала мама: скоро они переедут в село, и будут жить в том большом и красивом доме, в котором сегодня были. У Дианы будет своя комната, которую она сама будет прибирать, и в которую можно будет войти только по ее разрешению! Мама почему-то так и сказала — по ее, Дианы, разрешению. Только Диана ничего не поняла — как это так? Взрослые, и вдруг будут спрашивать у нее разрешение войти? Это же странно! И смешно. Взрослые никогда не спрашивают у детей, как им следует с ними поступить. Просто делают что хотят, да и все тут. А если дети этим недовольны — их ругают, и даже могут побить.

Диане вдруг стало так хорошо, так славно, что она… заплакала! Слезы текли по ее лицу, морозный ветер превращал их в ледышки, и когда мама заметила, что Диана плачет, она почему-то перепугалась:

— Ты что?! Девочка, милая, что с тобой?! Тебе плохо?!

— Нет, мам… мне очень хорошо! — Диана счастливо улыбнулась — Мне очень-очень хорошо!

Мама тоже улыбнулась, обняла Диану, а Нафаня все мурлыкал и сосал лапу. Смешно так сосал… как маленький. Большой котище — а все лапу сосет! И Диана знала — ему очень хорошо. Очень-очень. Ему сейчас кажется, что он нашел свою маленькую хозяйку, что она жива и здорова. И больше ему ничего не нужно. Если только немного сырого фарша?

***

На сборы ушло три дня. Уна и сама не ожидала, что все будет так сложно. Нажила вещей за восемь лет! Пришла с одной котомкой, а теперь…

Стол она все-таки разобрала. Не сама, нет — Глава прислал людей, которые ей помогали собираться. Среди них (как им не быть в краю лесорубов и плотников?) и те, кто разбирался в таких вещах — как разобрать и собрать мебель без ее разрушения. Разобрали и шкаф для снадобий — предварительно Уна ссыпала все ингредиенты в отдельные мешочки и каждый из них надписала. Можно было бы оставить и в ящичках, они легко вынимались, но Уна знала — в этом случае половину драгоценных трав и порошков она просто растеряет. Хочешь сохранить — делай как следует.

Посуды и всякого такого у нее было совсем немного. Ну… относительно немного. Побросали в холщовые мешки, которые тоже предоставил опытный Глава (целую стопу новых мешков!), оставили только то, что нужно на сегодняшний момент — кормить работников, например. Платил им за работу Глава, но есть-то они что-то должны.

Спали работники на полу — Уна постелила им матрасы, оставшиеся еще от старой лекарки (она на них брезговала спать, но в печи не сожгла, хранила в кладовой). Для неприхотливых работяг, от которых удушающе несло потом, грязным телом и кислым пивом (оно будто в поры им впиталось — все три дня от них так и воняло пивом!) матрасы были вполне себе достойным местом для сна.

Диана спала на печи — ей ужасно нравилось на горячей «Домовой ладони», как любовно называли ее местные жители. Она раздевалась до трусиков, занавесившись от нескромных взглядов, и спала — розовая от тепла, пахнущая молочком и здоровьем.

Уна спала у себя на лежанке вполглаза. Мужики довольно-таки молодые, по виду между тридцатью и сорока годами, мало ли что им в голову втемяшится! Еще полезут… На тот случай она держала под рукой один из тяжелых боевых ножей, что остались после уничтоженных Дианой разбойников. Хороший нож, без украшений, но видно, что от высокорангового кузнеца. Один только узор на лезвии чего стоит. Такое оружие идет чуть ли не по весу золота. Да не чуть — а по весу. Они трудно тупятся, хотя и трудно затачиваются, не ломаются, и оставляют зазубрины даже на самой лучшей стали — не узорчатой, конечно же.

Уна слышала, что самые лучшие кузнецы, которые куют такие клинки, используют магию для их изготовления. И магию черную — с кровью и жертвоприношениями. Может и врут слухи — люди всегда норовят преувеличить, но то, что эти клинки очень хороши, знает любой из тех, кто имел когда-то дело с оружием. А Уна не просто имела с ним дело, она великолепно владела ножевым боем. Как говорил ее учитель мастер Кан, для девушки, женщины — ножевой бой вместе с рукопашным боем не просто важен, он жизненно необходим. Нож можно спрятать где угодно под одеждой, и даже… в своем теле. Что потом окажется совершенной неожиданностью для врага. От ножа без специального боевого снаряжения и отточенных навыков рукопашного боя практически невозможно спастись. И даже не надо убивать одним ударом — если нанести много сравнительно неглубоких порезов — противник просто истечет кровью и не сможет продолжать бой. И тогда его можно взять голыми руками.