Кирико Кири - Мир, где меня ждут

Но я нахожу силы вскочить, наклоняя свой меч так, чтоб его клинок съехал в сторону, и пытаюсь достать гардой через забрало… Нет, даже не поцарапал.

И мне прилетает пинок с колена. Тело подбрасывает, ломаются рёбра, что-то лопается, и боль ослепляет. Я падаю на колени и едва успеваю чуть-чуть прикрыться мечом от бокового удара — Митсуо берёт разбег и, словно мяч, отфутболивает меня пинком.

Врезаюсь в стену, ломая кости. Но живучесть позволит мне ещё немного побыть на ногах, чтоб дать ему просраться. Я вновь отталкиваюсь ногами от пола и бросаюсь на него в атаку.

И вновь мы скрещиваем мечи. Вновь летят искры. И вновь мне не хватает сил.

Он сильнее меня, у него лучше навыки. В моём арсенале только опыт, которому не победить его нереальную силу, выносливость и броню. Этот бой изначально проигрышный и нечестный. Как и всё в этом прогнившем мире.

Удар сверху я парирую, удар с боку я парирую, он бьёт кулаком и ломает одну из костей предплечья, пинок с ноги и я уже не знаю, какой орган во мне вообще цел. Меня вновь отбрасывает, но я успеваю поднять меч, для того, чтоб принять вертикальный удар сверху.

И тут же ещё один чуть ли не в ебало.

Он заебал пинаться.

Мы дерёмся на руинах полуобрушившегося отеля, скача между разрушенными стенами помещений по заваленному камнями и пылью полу. Удар-удар-удар, это единственные звуки в этом разрушенном месте, не считая грохота осыпающихся полуразрушенных стен и потолка. Мы каким-то неведомым чудом скачем по обломкам, сражаясь и не ломая себе ноги.

И вот несколько минут боя с его результатами.

Напротив меня стоит вполне себе целый герой с лёгкими царапинами на не пробивающемся костюме.

С другой стороны я, кашляющий кровью на дрожащих ногах с переломанными костями и довольно неплохой живучестью, которая позволяет мне не сдохнуть. Страшно представить, какая живучесть у него.

— Ты жалок, — бросил он, словно пытаясь меня унизить.

— Возможно, — прохрипел я. — Но зато не работаю шлюхой у короля, делая грязную работу под видом благородных поступков.

Ну всё, началось время разговоров. Вообще, это довольно понятно, почему злодей и герой всегда базарят посреди боя. Так они берут передышку. Никто же не скажет: «Чувак, погоди, мне надо перевести дыхание», верно? Нет, они типа бросают друг другу пафосные фразочки, чтоб как-нибудь оправдать своё бездействие. А ещё это возможность посеять сомнение в человеке.

— Я никогда не трогал мирных людей, кем бы они ни были.

— Но будешь. Рано или поздно тебе с таким развитием придётся убивать неугодных королю. И поверь, ими станут самые недовольные жители, которых ущемляют и которым придётся поднять восстание, чтоб выжить. А для тебя они будут лишь кем? Ещё одними разбойниками?

— Такого никогда не будет! — крикнул он.

— Слишком поздно, Митсуо, уже происходит, — покачал я головой. — Ты уже это делаешь.

— Убивая тебя?

— Защищая Фракцию, которая хочет напасть на другую.

— Потому что иначе они нападут на нас!

Бля, ну это было… жалко…

— Серьёзно? Ты уже оправдываешь насилие благими намерениями? Оправдываешь метод «ударь первым»? — насмешливо спросил я. — А как же сохранить мир и избежать жертв любой ценой? Как же дать шанс всем? Как же быстро ты скрысился, однако…

Придурок что-то неразборчиво проорал и бросился на меня.

Ебанат…

И мы вновь скрестили клинки. Он пытается отвести мой в сторону, замахивается и вновь бьёт наискосок, а потом горизонтальный, от которого я отпрыгиваю назад. Бросается вперёд, тесня меня, снова ударяя наотмашь, и снова я блокирую. Удар слева, удар справа, удар в лоб, удар горизонтальный, удар вертикальный.

Весь бой превращается в простое отбивание его ударов, что обрушиваются на меня. Игра, где тебе надо успеть отбить следующий удар. Причём так, чтоб тебе самому руку не сломало и меч не выбило. И всё моё внимание сужается вплоть до одного единственного клинка, от которого я не отрываю взгляда, чтоб успеть отбить в нужный момент. Только за счёт этого я пока жив.

Удар-отбил, удар-отбил. Наши взмахи становятся чем-то единым целым, смазаными белыми линиями, оставляемыми мечами. Видимо Митсуо шёл в силу и выносливость, раз ловкость у него на моём уровне. Да и по ударам чувствуется это.

Он вновь проводит серию атак, которые теперь по большей части колющие, но мне кое-как удаётся их отбивать, из-за чего я постоянно отступаю. Его напор и сила компенсируют непрокаченную ловкость, которая примерно равна моей, из-за чего я отступаю.

Сейчас бы свалить подальше. Скрытник забрал Эви вместе с конечностями, пока я отвлекал умалишённого, а это значит, что и моя роль здесь отыграна. Можно теперь ретироваться отсюда подальше, однако мне не дают. Своими атаками уёбище просто не даёт мне возможности убежать, и развернись я к нему спиной, точно получу в мечом по башке.

Делаю попытку ударить его и откинуть от меня, чтоб освободить место для манёвра, но…

Он просто отбивает меч тыльной стороной ладони той руки, в которую я до этого попал.

Блять, серьёзно? Просто отбил? Я конечно знал, что игра эта в одни ворота, и я его даже не коцну, но… он тупо мог не отбивать удары и просто идти на меня… Что, по сути, он и делал, раз уж на то пошло — тупо махал мечом, пока я парировал все его атаки. Читер ебаный.

А вслед за этим Митсуо, как локомотив, бросается на меня и уже его меч входит в мой живот где-то в район солнечного сплетения. И ублюдок продолжает на меня напирать, наваливаясь на меч всем телом и толкая. Я не чувствую ни боли, ни каких-либо неприятных ощущений кроме того, что меня пронизывает холодный металл. А его меч входит в меня по самую гарду.

Я не в силах даже слезть с него, так как ноги скользят по грязи и не могут найти опору, чтоб можно было оттолкнуть его назад. И мечом не могу его ударить, так как недогерой практически прислонился ко мне, не оставляя возможности для манёвра. В попытке хоть что-то сделать я расстреливаю в него весь барабан и слышу, как ухнул он под шлемом, но пули оставили только глубокие вмятины в нагруднике.

А телу становится холодно. Ноги теряют свои силы с поразительной скоростью, и на меня обрушивается страшная усталость. Колени подгибаются, и я буквально начинаю висеть на мече прежде, чем Митсуо втыкает этот самый меч в стену, прибивая меня к ней.

— Ты сдохнешь и будешь гореть в аду, — прорычал он мне на ухо, не отпуская рукояти меча. — За всё, что сделал.

Буду. Когда-нибудь я отвечу за содеянное…

Но вот только не в этот раз, засранец. Ты хотел увидеть во мне монстра? Да блять пожалуйста! Тогда подавись мной, косорылое уёбище.

И я обращаюсь. Боль радостно приветствует моё сознание, словно говоря: а вот и я, твоя вторая сторона. Я чувствую, как ломает мои зубы, которые начинают расти, не помещаясь в ротовую полость, как ломает кости и тянутся сухожилия, рвутся мышцы и перестраивается тело. Мне ужасно больно, но живучесть частично компенсирует мне её.