Мика Ртуть - Ее высочество Аномалия [СИ]

Сплошные вопросы, на которые Кай получит ответы. Немедленно. После этой ширхабом нюханной папки до него со всей ясностью дошло: неведение смертельно опасно.

— Энрике, объясни по-человечески, что это сейчас?..

Договорить Кай не успел. Дверь распахнулась, и в гостиную ворвался черно-ало-лиловый поток, в котором Кай едва узнал шера Бастерхази. Поток тьмы подхватил Шуалейду, поднял ее и уложил на невидимый стол. Из огненно-черного вихря чистой силы проступили мерцающие грозовой голубизной контуры человека: голова, за ней плечи и руки.

— Бастерхази, оставьте ее! — первым среагировал Энрике.

— Заткнись и не мешай, коновал, — приказал Бастерхази, кладя полупрозрачную, словно сотканную из лилово-голубого сияния руку на лоб Шуалейде. Туда, где проступал темный след от кристалла.

От приказа Бастерхази, больше похожего на рев пламени, чем на человеческий голос, Кая снесло к стене. Не его одного, Зако тоже. Энрике и Бален устояли, но выглядели не менее ошарашенными. А Шуалейда и Бастерхази окутались мерцающим лиловым туманом, а поверх него — прозрачной радужной пленкой щита.

Энрике дернулся было к Бастерхази, в его ладонях засияло что-то убийственное, но черная тень зыркнула на него из тумана бешеными светящимися глазами, прошипела что-то нецензурное — и Энрике замер, выругался под нос и ничего не сделал.

— Все, теперь ей нужно выспаться, — через несколько минут, в которые никто, кажется, даже не дышал, сказал Бастерхази нормальным голосом.

И только после этого радужный щит и лиловый туман растаяли, оставив Бастерхази и Шуалейду посреди комнаты. Шуалейда спокойно спала, даже улыбалась во сне. Следа от кристалла на ее лбу не было. И вообще она выглядела и ощущалась совершенно обычно.

Кай отмер. Обнаружил, что неудобно подвернувшаяся нога затекла. И что дышать все еще трудно. Но зато совсем не страшно! А даже как-то хорошо, спокойно и очень хочется спать.

— Это самое лучшее, что вы можете сделать, ваше высочество, — кивнул ему Бастерхази и перевел взгляд на Энрике. — Вы идиот, светлый шер. Нельзя было как-то обойтись без шока?

Энрике виновато пожал плечами.

— Идиот ваш Альгредо! — вступилась за мужа Бален, сердитая и взъерошенная, как дикая кошка. — Он вообще понимает, что можно, а что нельзя рассказывать девушкам?!

— И Альгредо идиот, — согласился Бастерхази, — и вы идиоты. Вы даже не понимаете, как вам повезло. Пробудись здесь Аномалия, от вас, светлые шеры, не осталось бы мокрого места.

— Вы можете восстановить ее блоки, шер Бастерхази? — с отчетливой неприязнью, но вежливо спросил Энрике.

— Нет. Эти блоки она ставила сама, а если сделать такое же извне — последствия будут еще хуже, чем от вашего лечения. Так что или ее высочество научится себя контролировать, или Риль Суардис рано или поздно снесет с лика Тверди, как Цветущие Земли. Скорее рано, чем поздно, светлые шеры.

Все, что говорил Бастерхази, было ужасно и возмутительно, но Кай почему-то не мог ему возразить. Он даже держать глаза открытыми мог с большим трудом, и ровно столько времени, сколько потребовалось темному шеру, чтобы отнести Шуалейду в спальню Кая, насмешливо поклониться всем сразу и пожелать сладких снов.

Последним, что Кай увидел перед тем, как уснуть прямо на полу, была разбившаяся о закрывшуюся за Бастерхази дверь ваза — ее метнула Бален — и вспрыгнувшая на кровать рядом с Шуалейдой рысь.

24 день холодных вод, Риль Суардис, Рональд шер Бастерхази.

С безмозглым моллюском, по божескому попущению занимающим должность главы СБ Валанты, Роне столкнулся в десятке шагов от дверей принца Каетано. Бледный, с диким глазами Альгредо бежал разузнавать, что за дерьмо только что случилось в Риль Суардисе.

— Бастерхази, опять вы! — Альгредо резко остановился, чтобы не налететь на Роне.

А Роне — нет. Ох и не зря у него уже лет четырнадцать руки чесались убить это недоразумение, воображающее себя великим интриганом!

— Вы — идиот, Альгредо! — Роне ткнул пальцем (за неимением ножа) безмозглому моллюску в грудь. Тот отлетел к стене, и Роне снова шагнул к нему. — И начбезом вас сделал не меньший идиот! Каким местом вы думали, давая Шуалейде эту Мертвым драную папку?! Вы что, не читали моих отчетов по Аномалии? Ладно, к екаям мои отчеты! Вас что, Дюбрайн не предупредил, что информацию ей надо давать мягко, под присмотром и не всю сразу?

Безмозглый моллюск вместо ответа лишь хватал ртом воздух, наливался дурной кровью и делал какие-то невнятные движения руками.

— От вас было бы куда меньше вреда на прополке брюквы, дери вас семь екаев…

Роне осекся, когда его ударило потоком ледяного воздуха от активированного Альгредо защитного амулета: именно его Альгредо и нашаривал. И только тогда до Роне дошло, что он со всей гневной дури впечатал идиота в стену, и тот едва может дышать. И что он слишком увлекся и не рассчитал силы. После общения с Дюбрайном надо быть осторожнее!

— Вы… — Альгредо пытался отдышаться и растирал грудь, похоже, Роне то ли сломал ему пару ребер, то ли чуть не довел до инфаркта. Жаль, что только чуть. Естественная смерть Альгредо была бы очень кстати. — Какого шиса…

— …я делаю в покоях Каетано и не я ли во всем виноват? — насмешливо озвучил его мысли Роне. — К вашему великому сожалению, сделать меня виноватым в вашем идиотизме на этот раз не выйдет. А делаю я то же самое, что и всегда — исправляю ваши ошибки, пока не поздно. Так что можете сказать: «Спасибо, шер Бастерхази, что спасли Шуалейде разум». А, да! Заодно уж Риль Суардис и сотню бесполезных недошеров вроде вас!

— Вы как обычно… преувеличиваете заслуги. Темный шер, — почти внятно произнес отдышавшийся Альгредо.

— То есть вы считаете, что грубо удалить кусочек памяти, как делает МБ со случайными свидетелями, достаточно? Для сумрачной колдуньи и менталистки второй категории? Да вы еще больший идиот, чем мне казалось!

— Ее остановил капитан Герашан, а не вы!

— О злые боги… — Роне на миг закрыл глаза ладонью, чтобы не видеть этой вопиющей некомпетентности. — Он запихал пар обратно в кипящий чайник! И это лучшее, что он мог сделать один. Да вообще чудо, что ему удалось! Уйдите с глаз моих, Альгредо. Искушение избавить мир от вашего скудоумия слишком велико. И не лезьте к Шуалейде, видят Двуединые, ей сейчас достаточно малейшего толчка, чтобы снова сорваться.

— Хорошо. Я не полезу к Шуалейде, — с нескрываемой ненавистью процедил Альгредо. — Спасибо вам, шер Бастерхази. А теперь объясните мне, неразумному, что произошло и что вы сделали.

— О, не может быть, вы начали что-то соображать! Лучше поздно, чем никогда, мой светлый шер.