Гранд Джордж - Другой мир. Злой Рок [фрагмент]

— Бери п…прибор… и б…беги… — сказал Василий, из последних сил протягивая мне дрожащими руками свёрток.

А мне уже показалось, что удача была на нашей стороне, что всё обошлось, а на самом деле надо мной довлел Злой рок! Может, меня сглазил кто-то? Ну почему этот проклятый Злой рок избрал именно меня в качестве своей несчастной жертвы?! Я посмотрел на раненого Василия с сожалением. А ведь ему гораздо хуже, чем мне! Парень пережил допрос и чудом вырвался из лап смерти, но везение его закончилось тогда, когда до спасения оставался один шаг. Я задумался лишь на секунду, а уже в следующее мгновение взвалил Василия себе на плечо. Несмотря на весьма скромное телосложение, вес его не показался мне маленьким. Одной рукой придерживая товарища по несчастью, другой я подхватил свёрток и насколько мог быстро пошёл к своему самолёту. Тяжесть Васькиного тела сразу придавила мне грудную клетку, не позволяя сделать глубокий вдох.

Служащие аэропорта, а главное — его охранники, попрятались и не высовывались. Пассажиров было немного, но те тоже пытались изображать невидимок. Может, оно и к лучшему. Никто не пытался преградить мне дорогу. Я вырвался на открытое пространство, и вот тут началось самое сложное. Весь путь до самолёта показался мне пеклом. Темнота и сильный ветер с дождём не сулили ничего хорошего. Ноша в таких условиях становилась тяжелее с каждым шагом. Сзади послышались крики и стрельба. Возможно, преследователи нарвались на какие-то силы местного правопорядка. Рядом с противным звоном от бетона срикошетила пуля. Стрелял одинокий стрелок, видимо, кто-то из парней в серых костюмах прорвался и преследует меня. Точнее, нас. Вася, похоже, всё ещё был без сознания. Беречь дыхание, не оглядываться и не останавливаться, вперёд, только вперёд!

Где-то совсем рядом ударила молния. Тут же грянул гром, вместо небольшого дождя на землю ударили струи настоящего тропического ливня. Потемнело ещё сильнее, мрачная темнота давила на сознание. Я про себя повторял лишь одно: раз-два, левой-правой-левой-правой. В шуме падающих капель мне показалось, что паренёк уже не дышит, подлый змей-искуситель внутри меня мягко предложил: брось его, он уже мёртв!

Но я с упрямством буйвола продолжал идти и даже как-то не сразу заметил, что отклонился в сторону от своего пути. Подкорректировав свой курс, я отметил про себя, что до самолёта осталось совсем немного. Жутко болели мышцы, спина и лёгкие уже не болели, а пекли, словно ошпаренные. В борт моего воздушного судна ударила пуля, дождь приглушил звон металла, слабые искры тут же исчезли под потоками воды. Давай, Игорёк, ещё чуток! Наконец, я оказался у самолёта, открыл дверцу и тут же бросил туда свёрток, нисколько не заботясь о сохранности прибора. Честно говоря, я не желал иметь с ним ничего общего. Если из-за него убивают людей, то лучше держаться от него подальше. Я ввалился в самолёт вместе с Васькой и поспешно прикрыл дверь. Рука, придерживавшая тело моего товарища по несчастью, онемела. Я не чувствовал её, удивительно, что я вообще как-то справился с телом Василия одной рукой. Вторая рука слушалась лучше. Я оглянулся назад, темноту прорезала вспышка, ветвистая молния осветила аэродром. Преследователь был только один, он уже не стрелял. Похоже, у него кончились патроны или под потоками воды заклинило пистолет. Я еле-еле закрыл дверь самолёта.

С трудом передвигая ноги, я прошёл в кабину самолёта и рухнул в кресло пилота. Чувствительность онемевшей руки медленно восстанавливалась. Процедура взлёта ещё никогда не была такой волнующей и бесконечно долгой. Наконец, мотор привычно отозвался урчанием, его лопасти, разбрасывая воду, вращались всё быстрее, а затем самолёт начал набирать скорость. Вслед за самолётом, потрясая пистолетом, бежал особо прыткий и упёртый громила, но и он вскоре отстал. Темнота и дождь были такие, что я видел взлётную полосу только в узком луче прожектора. Спасало только то, что сама полоса находилась прямо по курсу самолёта. И всё же почти в самом конце перед отрывом от земли правое колесо съехало с бетонной полосы, самолёт дёрнулся, сильный ветер мешал взлететь. Я вцепился руками в штурвал и несколько минут боролся за нашу жизнь. Наконец, ветер сменил направление, и мне удалось набрать высоту.

Глава 2

В небе мне легче не стало, приходилось бороться с ветром ежесекундно. Ещё никогда в своей жизни я не сталкивался с таким ураганом. Мне не хватало опыта и уверенности в себе. Громы и молнии оглушали и ослепляли меня, но я умудрялся держать самолёт на нужной высоте, в большей степени ориентируясь по приборам. Я ни на миг не мог оторваться от пилотирования, пока не выбрался на приличную высоту и не попал в центр урагана. Показались звёзды, здесь было значительно спокойнее и, если бы не сильный ветер, можно было бы сказать, что тут вполне безопасно. Я включил автопилот и бросился спасать Василия.

Василий всё так же лежал на полу у входа. Лужа крови внушала опасения. Лицо парня было мертвенно бледным, но он всё ещё дышал. Кровь уже перестала толчками вырываться из раны, но это могло, на мой взгляд, указывать лишь на большую кровопотерю и падение давления у раненого. Я вскрыл аптечку, которая годами не использовалась и не обновлялась. Всё, что в ней было, либо оказалось просроченным, либо не подходило под данную ситуацию. Хотя нет, нашёлся-таки запакованный широкий бинт. Я разорвал его и попытался соорудить повязку на обе стороны пулевого ранения. Это хорошо, что пуля прошла навылет, ведь у меня не было ни времени, ни инструментов, ни анестезии, ни навыка, чтобы достать кусок металла из тела раненого. Следовало сконцентрироваться на повязке, способной хоть как-то остановить кровь. Не имея опыта в этом деле, я очень нервничал и совершал кучу ненужных действий. Наконец кое-как мне удалось использовать бинт по назначению. Если парню в ближайшее время не окажут помощь квалифицированные врачи, ему конец. Надо садиться в любом ближайшем аэропорту, кроме того, с которого мы так поспешно ретировались. Я подхватил Васю под мышки и с трудом усадил в кресло, пристегнув его ремнями безопасности.

Затем я снова упал в кресло пилота. Как раз вовремя, поскольку самолёт, летевший на автопилоте уже довольно долго, собирался покинуть центральную зону урагана, называемую иностранцами «бычий глаз». Впереди в ночи клубились грозовые тучи. Как только я пристегнул ремни безопасности, мы вошли в зону облаков. Не успел я сориентироваться в обстановке и наметить новый курс, как рядом с нами чёрное небо взорвала яркая вспышка, белая молния ослепила меня и, казалось, ударила прямо в самолёт, одновременно по ушам врезал гром. А затем пространство вокруг меня задрожало, как горячий воздух в пустыне, создающий мираж, ну, или как рябь, бегущая по зеркальной глади озера, когда лёгкий ветерок гонит воду на поверхности еле заметными волнами.