Рику Мисора - Сага о бездарном рыцаре 6

— Ты и на такое способен?

— Способен, но я не хочу этого. Впрочем, если дойдёт до такого, я за себя не ручаюсь. Поэтому не нагнетай.

— …

Кирико цокнула языком и отозвала скальпели, свой девайс.

«Не знаю, лжёт он или нет. Исполнение желаний… Доказательств никаких нет, но одно я знаю точно. Если я сделаю ещё хоть шаг, Синомия-кун может перейти от угроз к действиям. Как доктор, я не могу так рисковать».

Она достигла предела, и Аманэ понял это.

— Итак, раз мы определились с тем, почему я не спешу в комнату ожидания, предлагаю поговорить о подарке Икки-куну.

Он отвернулся от Кирико и широко улыбнулся Икки. Тот чуть не отвернулся, до того ему стало противно.

Впрочем, Аманэ даже не заметил этого.

— Сначала в качестве извинения за обман я хотел рассказать тебе о своей способности, но… ты сам обо всём догадался. Я очень смутился, ведь этого оказалось мало для компенсации. И вот я задумался, как бы порадовать тебя, как бы осчастливить.

Икки казалось, будто слова Синомии жалят его.

«Чую беду. Я не должен его слушать!»

Но тот заливался соловьём.

— И тут я вспомнил. Ты же не выпустишься из школы, если не победишь на Фестивале! Это просто кошмар! Как так можно?! Кто в здравом уме усомнится в твоих рыцарских качествах? Я, твой горячий фанат, этого не потерплю! Не позволю! А потому… я хочу сделать тебе подарок. Икки-кун, я хочу, чтобы ты победил в Фестивале искусства меча семи звёзд!!!

Мгновение стояло молчание, а потом…

— Ч-что?!

— О чём ты таком говоришь?!

Сидзуку и Наги завопили хором.

Аманэ склонил голову набок.

— Что это с вами? Это же намного проще, чем вызвать землетрясение или уронить Луну, не?

Он подошёл к Икки. Солнечная улыбка казалась алым шрамом на белом лице, а глаза блестели, как у одержимого.

— Радуйся, Икки-кун! Я своей силой загадал тебе победу! Теперь ты точно станешь Королём меча семи звёзд! Ты же рад, да? Наконец-то твои старания оценят по достоинству! И ни Багровая принцесса, ни Император ураганного меча, ни даже я с Безымянной славой не сможем тебе помешать! Я устранил всех остальных и возвёл тебя на трон! «Освободители», наверное, разозлятся, но мне всё равно! Ради тебя я готов на!…

По сектору для участников разнёсся глухой громкий стук: Аманэ отлетел и упал.

Икки изо всех сил оттолкнул его от себя.

— Онии-сама?!

— Икки… кун…

Никто не ожидал, что мягкий добросердечный Икки проявит такую жестокость, в то время как сам парень отдавал полный отчёт своим действиям.

Он наконец-то расставил все точки над «и» и определился с чувствами к Аманэ.

— Я не мог сказать… Не понимал причину, сколько бы ни ломал голову… — проговорил он.

«Но сейчас всё прояснилось».

Икки посмотрел на Аманэ и чётко сказал:

— Я тебя ненавижу.

— …

Аманэ округлил глаза и мелко вздрогнул.

Вероятно, не мог взять в голову, что нашло на его кумира. Ведь он из лучших побуждений сделал прекрасный подарок…

Прекрасный, безусловно, с его точки зрения. На деле же Синомия единственной фразой убил даже призрачную симпатию, которую мог вызвать.

Он попытался лишить Икки самого главного — его стараний, смысла всей его жизни. Поднял руку на сокровенное — обещание, данное любимой девушке.

В то же мгновение неопределённость исчезла, и на её месте возникла жгучая ненависть, разом прояснившая мысли.

«Так вот почему он сразу мне не понравился», — подумал Икки и, не скрывая гнева, процедил:

— Только попробуй вмешаться в мои бои, и одним толчком не обойдёшься.

Аманэ встал, не поднимая головы и не давая возможности разглядеть своего лица. Может быть, прятал слёзы.

Затем он развернулся, пробормотал: «Угу, я понял», — и… грациозным прыжком повернулся снова, растягивая губы в широкой улыбке.

— !..

Икки оторопел: несмотря на суровый отказ, Аманэ вёл себя по-прежнему.

— Икки-кун, если ты не хочешь, я не буду желать тебе этого. Обещаю!

И говорил он так же, как обычно.

Однако Икки пробрал холодок, по груди как будто поползла многоножка.

— Значит, победу нужно заработать самому, иначе не считается, да? Икки-кун, какой же ты крутой! Я ещё больше зафанател от тебя.

В Аманэ изменились только… глаза.

«Нет, просто до этого не обращал на них внимания. Колебался и невольно отводил взгляд, а вот сейчас определился с чувствами и заметил».

В глубине восторженных небесно-голубых глаз… кружилась вязкая, затягивающая трясина тьмы.

— Какими бы невыгодными ни были условия, как бы враг ни давил талантом, ты терзаешь себя, выжимаешь до последней капли и бьёшься до последнего. Это круто! Это достойно восхищения! Вот это я понимаю мужественная жизнь! Несмотря на слабость, стремиться к победе над всеми, двигаться дальше и дальше, не щадя души. И не жалеть о результате, какими бы серьёзными ни были раны! Вот из чего состоит Бездарный рыцарь Икки-кун. А я? А что я? Я обожаю его!

Эта тьма олицетворяла… хаос, преисполненный негатива: ярости, отвращения, враждебности, злобы, кровожадности. Они до неузнаваемости искажали первоначальные эмоции Аманэ и наполняли его ненавистью ко всему миру. А улыбка на фоне белоснежной кожи казалась красным месяцем — предвестником несчастий.

— Поэтому… Поэтому! Нужно больше ран, больше крови, больше травм! За такого Икки-куна я буду болеть до хрипоты! И я всегда-всегда-всегда буду смотреть… как Икки-кун идёт наперекор судьбе, а она ломает его!

— !..

Икки впервые ощутил страх к Аманэ. Не ненависть, не отторжение, а именно страх.

Сокрытые в глубине глаз эмоции пугали его до дрожи.

«Более того, они направлены на меня».

— Так что, Икки-кун, не подкачай! — с милой улыбкой, скрывающей бескрайнее зло, сказал напоследок Аманэ и ушёл.

Может, он и пытался поддержать Икки, но тот не почувствовал прилива сил. Наоборот, руки тряслись, как на морозе.

Бои блока D прошли относительно спокойно: не было ни внезапных побед, как в блоке С, когда рыцарь F-ранга одолел Короля, ни аномальных условий, как в блоке В. Сюрпризом, пожалуй, стал только отказ Кирико от участия.

Сидзуку вышла на арену в третьем матче и провела блистательный поединок, не позволив противнику даже прикоснуться к себе. Иного от единственного рыцаря В-ранга в группе ждать и не стоило.

Таким образом, все представители академии Хагун прошли во второй раунд. Идеальный старт.

Однако Икки был мрачнее тучи.

Вечером он отправился в большую общественную ванную отеля, и, погрузившись в воду, пускал пузыри, и раздумывал.

Естественно, его мысли крутились около Аманэ Синомии, Злого рока.