Рику Мисора - Сага о бездарном рыцаре 6

— Вышла?..

Он огорчённо опустил плечи.

«Наверное, Стела тоже решила принять ванну, и мы разминулись. Печально. Ладно, не буду торчать под дверью, а то увидит ещё кто-нибудь, будет неловко».

Сдавшись, Икки развернулся и направился к себе. А там…

— Ч-что же делать… Прийти-то пришла, но Фестиваль в самом разгаре… Подумает ещё, что я бесстыдница… Но… Мы толком и не поговорили сегодня… У-у-у…

Перед дверью переминалась с ноги на ногу Стелла в юката.

«Ха, кого-то мне это напоминает», — усмехнулся Икки.

Опять они со Стеллой подумали об одном и том же: захотели встретиться и пришли друг к другу.

«Это так здорово и мило».

Он уже хотел окликнуть девушку, но передумал.

— …

«Она стоит ко мне спиной. Не замечает. — Икки улыбнулся шире, в глазах вспыхнули озорные искорки. — Надо её напугать, хлопнуть по плечу… Блин, я что, в детском саду, что ли? Но с другой стороны, что такого? Если я просто позову её, она всего лишь обернётся и улыбнётся. А так я увижу её сначала испуганной, а потом рассерженной. А Стелла так мило дуется! Решено!»

Он на цыпочках подобрался к Стелле, поднял руки и уже приготовился укнуть, но…

— Не подкрадывайся ко мне сзади!

Принцесса молниеносно развернулась и, не глядя, нанесла точный удар ногой в челюсть.

— Бу… А-а-а-а-а-а-а-а-а?! — завопил Икки и едва успел пригнуться.

«Ёлки! Да она в полную силу бьёт! Аж воздух загудел!»

— Тц, чёрт бы побрал эти тренировки… Ты как, цел? Что, Икки?! — изумилась Стелла.

— Ха-ха… Добрый вечер, Стелла, — поздоровался парень. Глаз нервно дёрнулся.

«Во дела, хотел пошалить, а чуть с жизнью не распрощался. Как говорится, не рой яму другому…»

— Ты хотел напугать меня? Хи-хи, какой же ты, оказывается, ребёнок, — качая головой, мягко засмеялась Стелла.

По приглашению Икки она вошла в номер и села рядом с ним на кровать.

Перепугавшийся парень уже жалел о том, что поддался сиюминутному порыву.

«Хотел позабавиться, а вместо этого позабавил её».

— Я била изо всех сил. Не ушибла?

— Не, ты же не попала.

— Хорошо, что это был ты. Другой, наверное, умер бы на месте.

Икки вспомнил, как над макушкой свистнула пятка, и невесело хохотнул.

— Но реакция у тебя крутая. Ведь я ступал бесшумно, затаил дыхание и даже магию приглушил.

«Спинномозговой рефлекс как он есть. Плюс к тому слепой удар по жизненно-важной точке. Раньше Стелла так не умела».

— У Сайкё-сэнсэй научилась?

Девушка кивнула.

— Да. Она чаще всего появлялась у меня в слепой зоне, поэтому я научилась контролировать её… Ой.

— Что такое?

— Кто-то внизу уронил десятийеновую монету.

«Чего? Вот это тонкость ощущений… Хотя я не особо рад этому».

— Ты тоже был крут. Конечно, я знала, что ты победишь, но чтобы так! Тот стиль ты украл в происшествии с Алисой, да? В этом весь ты: даже поражение обернёшь себе на пользу, — довольно улыбнулась Стелла.

Икки немного смутился.

— Правда, я бы не сказал, что в полной мере овладел им.

— Да?

Парень кивнул.

— Я создаю слишком много шума, тогда как настоящий стиль Двукрылой абсолютно беззвучен. Он не позволяет силе утекать впустую. Однако сейчас я не смогу повторить его от и до.

Безусловно, стиль Эдельвейс в исполнении основательницы и его имитация в недавнем поединке с Юдаем различались как небо и земля.

Икки практически идеально скопировал его, прочувствовал принципы, но воспроизвести не смог. Не хватало навыков по контролю силовых потоков в теле во время мгновенного ускорения.

— Моё тело в идеальной форме, но этого мало. Я хоть и перенял стиль, а опыта недостаточно! — раздражённо проговорил Икки и сжал кулаки на коленях.

«Я уже и не помню, когда в последний раз не мог воспроизвести чужой стиль».

Стелла прищурилась и весело засмеялась.

— Хи-хи, как это на тебя похоже.

— Что похоже?

— Ненавидеть проигрыши. Ты не забыл, что мы говорим о лучшем мечнике мира?

Большинство блейзеров не завидовали Двукрылой, а боялись и восхищались ею. Как… Да, как божеством. Никто не смел ставить себя на одну доску с ней, не пытался бросить ей вызов и победить.

— Икки, ты себя слышишь? Ты злишься из-за того, что не достиг уровня Эдельвейс.

Самый обычный японский школьник, который не любил поражения, видел в сильнейшем блейзере врага и считал, что должен с ней сразиться. Можно сказать, он зарывался, но…

— Но… именно это я и люблю в тебе, — сказала Стелла и улыбнулась так, что на щеках у неё выступили ямочки.

О них знал только Икки, потому что только наедине с ним Стелла не сдерживала своих чувств.

Особая улыбка для особого человека…

— Стелла.

Казалось, в груди вспыхнул огонь.

«Как я, оказывается, соскучился по её милой улыбке».

Он протянул руку и нежно погладил её по щеке.

Принцесса не отпрянула. Она привыкла к прикосновениям Икки, как привыкла к играющему с волосами ветру.

Ладонь постепенно нагревалась.

«Мы связаны. Раньше нас ничто не объединяло, но Стелла приняла меня. Всего меня…»

Огонь в груди воспламенил чувства.

Икки любовался огненно-красными волосами, сверкающими рубиновыми глазами, горячей розоватой кожей, поблёскивающими губами…

«Она само совершенство».

— М-м…

Практически бессознательно он подался вперёд и поцеловал её. Мягко, не страстно, чтобы убедиться, что это не сон.

Икки было достаточно находиться рядом с любимой девушкой. И ответное чувство пробуждало в нём такое мощное счастье, что хотелось плакать.

Через несколько секунд он слегка отстранился, но Стелла перехватила инициативу и не дала контакту разорваться. Потом они поменялись, а затем ещё и ещё.

Они навёрстывали неделю разлуки и совершенно потеряли счёт времени, растворившись в собственном блаженстве.

Немного погодя порозовевшая Стелла отстранилась и тихо, глядя снизу вверх, спросила:

— Икки, скажи, ты скучал без меня?

Она казалась маленьким ребёнком, признавшимся родителям в шалости. Беспокоилась, наверное, что уехала, ни слова ему не сказав.

«Наверное, я должен сказать: „Нет“, — подумал Икки. — Чтобы не вызывать у неё чувство вины. Но мне незачем скрывать правду».

— Да, скучал. Знаешь, я ведь перед тем, как вернуться сюда, ходил к твоей комнате.

— Правда?

— Ага. Я хотел побыть с тобой. Думал, что на время турнира чувства стоит загнать поглубже, и всё равно позвонил в дверь. Вот только ты ушла ко мне, и внутри никого не оказалось.

Возможно, кто-то назвал бы Икки излишне сентиментальным, легко поддающимся тоске, но он плевать хотел на их мнение, потому что источником этой тоски была его крепкая горячая любовь.