Рику Мисора - Сага о бездарном рыцаре 4

— Очнулся? — спросил кто-то.

От неожиданности Арисуин вскочил на ноги… точнее, попытался вскочить, но лишь заизвивался, будто гусеница.

Он был связан.

«Это не просто верёвка. Нити тонкие, как фортепьянные струны, и волшебные. Это Нить чёрной вдовы, и ею меня опутал Пьеро, Рэйсэн Хирага».

— Идиот.

Наги скосил взгляд, увидел чей-то силуэт, прищурился и различил лицо молодого мужчины.

— Валленштейн…

В то же мгновение мужчина пнул его под дых.

— Гх!

— Учитель Валленштейн, — коротко поправил тот.

Резкая боль мигом привела его в чувство.

«Ничего-то у меня не получилось».

Выходит, о его предательстве знали и заранее приняли необходимые меры.

«Интересно, как это у них вышло? Я же замела все следы».

— Как же вы узнали о том, что я предатель?

— Всё просто. Один из наших способен на такое.

— Понятно, — покивал Арисуин.

Блейзеры делали невозможное возможным. Наверняка среди людей Валленштейна затесался тот, кто видел чужие секреты.

«Эх, не смогла я разузнать подробнее о других членах организации, вот и поплатилась».

Ну, что толку плакать над пролитым молоком.

— Я сперва ушам своим не поверил, когда услышал пророчество. В нём говорилось, что ты, самый преданный и исполнительный из нас… окажешься предателем.

— Полагаю, я была на хорошем счету, да?

— Не то слово. Ведь тебя нашёл не кто-нибудь, а я. Как я хотел, чтобы пророчество оказалось ложным. Как я надеялся, что предсказатель ошибся. Я верил тебе, верил до самого последнего момента… Однако… — Голос Валленштейна задрожал и сорвался на крик. — Почему, почему? Почему?! Почему ты предал мои ожидания?!

— Гха! Гф!

Валленштейн обрушил на Арисуина, сжавшегося посреди тренировочной площадки в подвале академии Акацуки, серию пинков.

— Этот мир полон лжи, в нём не осталось ничего, что достойно любви! Ты же знаешь это! Ты ощутил это на собственной шкуре! Я научил тебя всему! Так почему ты снова наступил на эти грабли?! Ты же от всего отказался! Ты постиг ту же истину, что и мы! Или я не прав?!

— Гхе! Кхо! Кха!

Наги выплюнул сгусток тёмной крови.

«Похоже, он сломал мне рёбра и пробил внутренние органы».

Разъярённый Валленштейн исступлённо избивал ногами беспомощного парня, ударами вколачивая в него свои мысли:

«Я же знаю, кем ты был! Я нашёл тебя и сразу разглядел гения! Почему же ты снова совершил эту ошибку и пошёл против силы?!»

Он остановился, чтобы перевести дух, и спросил:

— Отвечай, что ты задумал?!

Арисуин горько усмехнулся.

— Что? Вот это самое.

«Я тоже от всего отказалась, когда рассталась с Юри и остальными. Попросила денег у Валленштейна и отдала их церковной сестре, чтобы та растила детишек до совершеннолетия, а потом я обрубила с ними все связи».

Вручив монашке деньги, он рассказал об уничтожении банды и о том, что продал себя в качестве убийцы. Тогда сестра пошла на склад, принесла знакомую зелёную бутылку и, плача, отдала ему.

— Возьми, тебе она сейчас нужнее. И, прошу, когда-нибудь вспомни клятву, которой вы обменялись с Юри над этой бутылкой. Что вы останетесь благородными… — сказала она.

«Не нужна она мне, — подумал тогда Арисуин. — Это напоминание о нашей с Юри мечте. „Пусть мы росли без любви и защиты родителей, нашим воспитанникам мы подарим и то, и другое…“ В общем, всякая чепуха. Видеть эту бутылку не хочу!»

Он ушёл вместе с Валленштейном, чтобы отринуть этот мир и ненавидеть его.

— Но я так и не смогла отринуть его.

Сколько бы Наги ни отрицал свою человечность, сколько бы ни отбирал жизней, бутылку он хранил.

А потом он встретил одну девушку, и внутри снова проснулось оно — желание защищать любой ценой.

— Я познакомилась с Сидзуку и наконец-то вспомнила, каким взрослым хотела стать. Вспомнила, какое желание пыталась прогнать, забыть, исказить…

И тогда он решил: «Пусть Сидзуку узнала, кто я на самом деле, пусть она больше никогда не назовёт меня сестрой, но она помогла вспомнить моё самое сокровенное желание, поэтому я во что бы то ни стало защищу её!»

— Я не дам растоптать её надежды! Не допущу вашего произвола!

В то же мгновение Арисуин сбросил Нить чёрной вдовы (ему, профессиональному убийце, она была нипочём), вскочил на ноги, призвал Тёмного отшельника и бросился к тени Валленштейна, намереваясь пригвоздить её к полу.

— Ты жалок.

Однорукий мечник молниеносным движением ноги пнул его в живот.

Он предполагал, что путы Пьеро не удержат Чёрного убийцу и подготовился к такому повороту событий.

— Гха!..

Арисуин выронил Тёмного отшельника и рухнул на пол, обхватив себя руками и хлопая губами, словно выброшенная на сушу рыба. Удар по диафрагме выбил из лёгких весь воздух.

Валленштейн опустил на него высокомерный взгляд и процедил сквозь зубы:

— А-а, так вот в чём дело… Втюрился в девку, да? — Он садистски ухмыльнулся. — Что ж, как раз вовремя.

— А?

«Вовремя? Что вовремя?» — задался вопросом Наги. Он уже открыл рот, собираясь спросить, как вдруг…

Потолок с грохотом рухнул, и через дыру в подвал спустился идеальный шар, состоящий из чистейшей воды.

А внутри…

— С-Сидзуку?!

…Внутри была невысокая сребровласая девушка. Лорелей Сидзуку Куроганэ.

— Алиса! Наконец-то я нашла тебя! — воскликнула Сидзуку.

Наги побледнел.

— Ч-что ты тут делаешь?! Я же сказала: брось меня!

— Да, сказала.

— Тогда…

— Но я не ответила: «Хорошо».

— Что?.. — начал Арисуин и умолк.

«А ведь правда, она ничего такого не говорила. Но почему?»

— Сидзуку, я же убийца. Я всё время обманывала тебя.

Он вспомнил тот день, когда вернулся в приют после «дела».

«Братишки и сестрёнки смотрели на меня, с ног до головы покрытую кровью, и… боялись. Я просто мерзкий убийца. Я не достойна того, чтобы Сидзуку спасала меня».

— Почему?.. — страдальчески спросил он.

Сидзуку честно, без страха или презрения ответила:

— Потому что ты дорога мне.

Наги обомлел. Сидзуку смотрела на него так же, как и прежде: с теплотой и нежностью.

— Алиса, мне всё равно, что ты скрывала и какие преступления совершила. Для меня ты стильная и классная мастерица причёсок и макияжа. Ты всегда выслушаешь, утешишь и успокоишь меня. Ты, не колеблясь, бросилась в бой ради меня и тех, кто мне дорог… Ты — мой единственный настоящий друг, вот в чём дело. Ну как я могу бросить свою любимую сестру?

— Сидзуку…

— Не думай, что твои чувства безответны. Я дорожу тобой ничуть не меньше. И как только ты позволила им увести себя?

Арисуин растерялся.

Сильнейшие чувства распирали его изнутри, к горлу подступил комок.

«Я думала, Сидзуку возненавидит меня, будет смотреть так же, как и мои сестрёнки. Но она не изменилась…»