Рику Мисора - Сага о бездарном рыцаре 3

Каждый вдох наполнял его пьянящим, возбуждающим ароматом.

Короче, к тому моменту, когда он разделался с чулками, сердце колотилось так, что грозило пробить грудную клетку и вырваться наружу.

«Теперь рубашка… Но смогу ли я?»

Он поднял взгляд на Стеллу.

Принцесса была краснее кумача, по ней разве что язычки пламени не бегали. Глаза блестели и явно не от высокой температуры.

«Нет, я должен. Я докажу, что умею держать слово».

— Стелла, расслабься, — ободряюще улыбнувшись, попросил Икки.

— У-угу… — простонала та, но осталась напряжённой.

«Впрочем, ничего удивительного. В такой ситуации никто не сможет расслабиться. Ладно, надо продолжать. Чем быстрее закончу, тем лучше».

Парень наклонился ближе и принялся аккуратно расстегивать пуговицы, стараясь лишний раз не касаться обнажённой кожи своей девушки.

Пропитанная дождевой водой ткань прилипала к телу, очерчивая контуры пышной груди, пальцы соскальзывали, но Икки старательно дошёл до самого низа, а затем взялся за воротник и развёл полочки в стороны.

Рубашка соскользнула с плеч, точно невесомая вуаль.

Куроганэ на мгновение замер и зажмурился, но увиденное навеки отпечаталось в голове.

Очаровательно подрагивающее горло.

Большая грудь, которая стремилась вырваться из кружевных оков.

Подтянутый, но оттого не менее мягкий живот, вздымающийся и опускающийся в такт дыханию.

Бусинки пота и капли дождя, поблескивающие на раскрасневшейся коже…

— …

В этот момент внутри Икки что-то щёлкнуло.

Горло пересохло.

Парень испытал жгучее желание наброситься на Стеллу, обнять её, усыпать страстными поцелуями и утолить жажду заветной влагой и только титаническим усилием воли взял себя в руки.

«О чём я только думаю?! Стелла страдает, страдает!» — мысленно зарычал он, заглушая чувства голосом разума.

И тут…

— Икки… прошу, сними… бюстгальтер… — прошептала девушка.

Икки не поверил своим ушам.

— А?! Ч-что?!

— Больно дышать… Расстегни крючки… пожалуйста…

«А, ну да, догадываюсь, как сильно ей грудь сдавливает. Но… она просит об этом меня? — растерялся Икки. — Нет, раз ей больно, отказывать не стану. Тем более она, насколько я понимаю, в полной мере отдаёт отчёт своим поступкам».

— Хорошо… Да, сейчас.

Он закивал, призывая всё оставшееся спокойствие, и продолжил убеждать себя:

«Ага, застёжка спереди. То есть, когда я расстегну её, плечевые лямки не дадут лифчику упасть, и я не увижу того, чего не следует. Всё хорошо. Ну как хорошо… На грани, но в пределах допустимого».

Икки поддел крючки указательным пальцем… и дёрнул их.

Два массивных холма вырвались на свободу и закачались, привлекая взгляд.

— !..

Критическое попадание.

Если бы не заранее разработанный план, Икки точно не выдержал бы. А так он мгновенно прикусил язык, острая боль потушила разгоревшийся было пожар чувств и затмила собой все шальные мыслишки.

«Надеюсь, она ни о чём не догадалась… Ох, до чего я докатился, — с горечью подумал он. — Паникую при виде обнажённой Стеллы и изо всех сил пытаюсь удержать маску невозмутимости. Надо было чаще с девушками общаться, глядишь, чувствовал бы себя увереннее. Ага, нашёл когда сожалеть…»

Он коротко выдохнул, приводя мысли в порядок.

«Так, ладно, собрались! Осталось совсем немного. Сделаю всё быстро, аккуратно и максимально прилично. Я мужик или кто, в конце-то концов?»

К счастью, обошлось без эксцессов. Икки раздел Стеллу до конца и накинул ей на плечи большое махровое полотенце, которое нашёл здесь же, в хижине.

— В-вот и всё. Давай, заворачивайся плотнее. В горах холодно.

— Спасибо, Икки, — едва слышно поблагодарила его Стелла. — Прости. Я, наверное, столько неудобств тебе доставила.

— Ладно тебе, это всего лишь простуда. Тем более ты совсем недавно в Японии, и к здешнему лету не привыкла.

— Это так, но… Тебе… Тебе, должно быть, нелегко… приходится…

— М, чего?

«Я же, вроде, ничем себя не выдал», — растерялся он, а потом обратил внимание, что Стелла смотрит не на его лицо.

Ниже, гораздо ниже.

— Ого… Какой он большой… — изумленно проговорила девушка.

Икки тоже опустил взгляд. Оказывается, тело действовало отдельно от разума и реагировало на сложившуюся ситуацию по-своему.

— Oh…

Он так стушевался, что даже охнул как-то «по-американски».

«Это уже ни в какие ворота… Вот что мне теперь говорить? И сидеть с невозмутимым видом, когда внизу творится такое, как минимум неловко. А как максимум — хочется провалиться сквозь землю».

— А… А-ха-ха… — неловко засмеявшись, Куроганэ отвёл взгляд и забормотал. — П-понимаешь, это мужская физиология. Я не в силах повлиять на это. Буду очень признателен, если ты сделаешь вид, будто ничего не заметила. Ладно? Только на этот раз…

Но…

— Не надо… Не извиняйся… — нежно улыбнулась Стелла. — Конечно… тут есть из-за чего смущаться, но… Помнишь, что я сказала в бассейне? От тебяя не отвернусь… Наоборот, мне приятно… Значит, я возбуждаю тебя…

«А, э…»

Парень чуть не упал, так у него закружилась голова.

Простуда меняет людей…

Блестящие глаза, чуть опущенный взгляд из-под длинных ресниц — всё это казалось таким хрупким, мимолетным.

«„Милая“? Нет, этого слова недостаточно, чтобы описать её».

Икки в очередной раз подавил желание обнять Стеллу и зацеловать её.

А затем девушка посмотрела ему в глаза и спросила:

— Скажи, Икки… Ты хочешь… меня?

— А…

Мгновение мозг отказывался переваривать услышанное.

Но только мгновение. Реальность обрушилась на него с мощью падающего слона.

— Э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э?! Т-так, погоди, Стелла! Ты хоть понимаешь, о чём спросила?!

— Да, понимаю.

— У-у…

Икки посмотрел ей в глаза и увидел в них своё отражение.

«Нет, Стелла не шутит и не бредит. Несмотря на высокую температуру, мыслит она вполне трезво и серьёзно. Но…»

— …

«Но что дальше? Быть честным? Так ответ у меня один: да хочу. И не только сейчас. Я хочу тебя каждый раз, когда целую, обнимаю или держу за руку».

И в этом ничего предосудительного. Интимная связь — разумное желание для парня и девушки, связанных романтическими отношениями.

Но. Но!

Ответ имеет особое значение. Конечно, он выражает согласие или несогласие, но куда больший смысл несут сами слова и интонация, с которой их произносят… Их люди особенно ценят.

«Я мог бы ответить искренне, но… не уверен, что смогу ограничиться этим! А если и ограничусь, то наверняка не сдержусь когда-нибудь потом… Например, когда мы вернёмся в общежитие, когда Стелла выздоровеет… Но так нельзя! Всё должно быть последовательно. А значит…»

— Прости… Сейчас я не могу ответить тебе, — сказал Икки. — Стелла, я люблю тебя, и я хочу сказать это с гордо поднятой головой. И пусть услышат все: и Сидзуку, и Алиса, и все остальные… в том числе твои родители. Любовь — это самое прекрасное чувство, что я когда-либо испытывал. Но если наши отношения продвинутся так далеко, то я буду чувствовать себя виноватым перед твоими родителями. Я не смогу смотреть им прямо в глаза.