Рику Мисора - Сага о бездарном рыцаре 3

Однако…

«М?»

На платформу вышел сгорбленный мужчина.

«Старик? Редкий гость, особенно в выходной день. Кто же он такой?»

Начальник из праздного любопытства заглянул в лицо прохожего и обомлел.

Это был совсем молоденький юноша, нет, ещё мальчик! Мальчик, сгорбленный, как старичок.

Но мужчина потерял дар речи не поэтому. Куда сильнее его поразило состояние паренька.

— Ха!.. Ха!..

Тяжелое сиплое дыхание, белое, как мел, лицо, мутные безжизненные глаза под взлохмаченной чёлкой и струйка пота, стекающая с подбородка.

«В поездах стоят кондиционеры, — промелькнуло в голове начальника. — Он точно нездоров».

— П-парень, ты в порядке?!

— Не… Да, в полном…

— Ага, в полном он! Сейчас я вызову скорую… Эй, ты же!..

Начальник остолбенел: он узнал парня, о котором в последнее время говорили все новостные передачи.

«Это же тот самый, который завёл интрижку с принцессой Вермилиона!»

Должно быть, Икки Куроганэ заметил, как на лице мужчины отразилась ненависть, потому что поклонился и ответил:

— Большое спасибо, но не стоит… Простите, мне нужно спешить.

А затем шаткой походкой направился прямо к выходу.

— А?.. — глядя ему вслед, выдавил начальник.

«По телевизору все говорят, что он гад полнейший, в школе и дома с ним нет никакого сладу, но… Для хулигана он был слишком вежлив. Может ли быть… что его очернили?»

Икки вышел на улицу и свернул к пологому холму, на вершине которого стояла академия.

До ворот оставался всего километр.

Точнее, «всего» было раньше, когда они со Стеллой каждое утро занимались пробежкой, а сейчас этот километр был «целым».

Лёгкие горели и отказывались поглощать кислород, разрываясь при каждом вдохе.

«Как же больно… Хочу просто нормально дышать…»

Он открыл рот и…

— Г-гха! Гха!

…Закашлявшись, выдохнул те крохи воздуха, что успел вобрать.

Концентрация кислорода в крови упала до критической отметки.

Губы окрасились в синюшный цвет.

Вдобавок ко всему Икки уже несколько дней страдал от высокой температуры.

Его личность начала стираться, её постепенно заменяла другая, малодушная, порождённая наркотиком.

«Я что, действительно собираюсь выйти против Райкири в таком состоянии? Это глупо. Чистое самоубийство. Очевидно, мне не победить. Что вообще может пустой меч пустого человека? Вот бы просто лечь и заснуть…»

Поджариваемый палящим солнцем парень еле переставлял ноги и из последних сил боролся с искушением упасть и под убаюкивающий стрекот цикад с наслаждением провалиться в забытьё.

И тут…

— А…

Споткнувшись о малюсенький камушек, Икки рухнул на асфальт. Он даже не попытался сгруппироваться.

«Больше не могу… — вяло подумал он и тут же одёрнул себя. — Нет, надо встать и идти. Иначе я не успею на матч. Если не успею, то проиграю. Если проиграю, то… А что тогда будет?»

Мозг окончательно расплавился.

Из-за совместного воздействия болезни и наркотика Икки помешался и забыл, что собирался сделать, куда и зачем шёл.

А потом он увидел нечто невероятное.

«О…»

Небо потемнело.

И пошёл снег.

«Снег? В самый разгар лета? Бред. Но тогда… почему мне так холодно? — озадаченно подумал Икки и внезапно вспомнил. — Кстати, тогда тоже шёл снег».

В тот день, когда вся семья собралась, чтобы отпраздновать Новый год, он не выдержал и убежал из дому.

В конце концов он заблудился в метели и съежился в каком-то сугробе.

Никто его не искал, да и он сам никого не собирался звать.

«С того дня ничего не изменилось. Что бы я ни делал, я ничего не достиг. Как и прежде, никто ничего от меня не ожидает. Как я тогда зарылся в снег, так и сейчас… И всё-таки я ведь зачем-то шёл. Но зачем? Не знаю. Не могу вспомнить».

Тело налилось тяжестью, веки закрылись сами собой.

И Икки упал в пучину морозной тьмы.

Финал.

Шесть пар непобеждённых учеников — шесть захватывающих матчей. Немного меньше обычного, зато какой накал страстей!

Зрители с самого утра спешили занять лучшие места.

Особым вниманием пользовалась первая тренировочная арена, где должны были сойтись в поединке Райкири и Бездарный рыцарь.

Народ гудел от возбуждения и обсуждал последние новости.

— Ого, сколько народу!

— Ну так. Всем охота посмотреть на бой между Райкири и Бездарем.

— Это что, камеры?

— А, новостники, наверное. Ну, знаешь, из-за того самого.

— А-а, из-за скандальных отношений Бездарного и Багровой принцессы, да? Но я думал, что репортёрам на территорию школы ход заказан.

— Я слышал, что Федерация подсуетилась и выбила исключение.

— М-м… А вы верите во всё это?

— Точно известно, что они встречаются. Они оба не отрицают этого. Да и вообще они всегда тесно общались.

— Говорят, Багровая принцесса страстно призналась ему сразу после матча с Охотником.

— Да не! Вспомни, как о Бездаре отзывалась его семья. Что он с самого детства вёл себя просто ужасно и никогда не упускал момента закрутить с очередной девчонкой.

— Думаешь?

— А вот я им не верю.

— Я тоже, если честно. Мой девайс — катана, и Бездарный кучу перемен убил на то, чтобы научить меня правильным стойке и взмахам.

— Ага, и меня он учил. Одноклассники так замучили его постоянными просьбами, что он в конце концов открыл свой кружок по фехтованию на заднем дворе.

— Ага-ага. Видели, знаем. Вот блин, из-за этого я и не верю газетам. У него отборочные, а он тратит время на нас, причём без всякой выгоды для себя! А эти громкие крики про интрижку вообще не в жилу.

— А как же слова родных? Уж они-то врать не стали бы, родная кровь, все дела. Я бы ещё понял ложь во благо, но ложь во вред…

— Ага. Весь мозг с ними сломаешь…

Миниатюрная женщина в кимоно, Нэнэ Сайкё, стояла на галёрке и, вслушиваясь в гомон, вылавливала крупицы информации. Уяснив кое-что для себя, она повернулась к Куроно Сингудзи и восхищённо сказала:

— А детишки-то не промах. Сомневаются.

— Ага. И особенно сильно те, кто лично знает Куроганэ.

— А то. С первого взгляда понятно, что паренёк он безобидный.

— Вот только сейчас это уже не имеет значения, — кисло заметила Куроно.

Правда и ложь, добро и зло, справедливость и клевета — всё зависело от исхода дуэли.

Только победа докажет, что Икки невиновен, а Акадза и остальные ошибаются на его счёт.

— Вот же ублюдки. Обвели нас вокруг пальца, — негодующе процедила директриса.

«Я была к этому не готова. Хотела затянуть дело до приезда императора Вермилмона… Гх, как же я была наивна!»

И…

— Н-хи-хи-хи. Сочту за комплиме-ент, — раздался елейный голос.

Куроно и Нэнэ одновременно повернулись к толстяку, который, изнемогая от жары, вытирал платком лоснящийся от пота лоб.