Рику Мисора - Сага о бездарном рыцаре 3

Мальчик решил вырасти благородным рыцарем и когда-нибудь передать наставление тому, кто был не в силах преодолеть стену таланта.

Вот так он и начал ломать себя и раздвигать рамки возможностей шире и шире.

Если бы не Рёма, Икки так и остался бы безвестным, никому не нужным существом.

Он гордился той встречей. Но…

— Ты уверен, что выбрал верный путь? — прошептал голос в голове. — Разве ты стал менее одинок? Разве избавился от страданий?

Перед внутренним взором материализовались картины из прошлого.

Начальная школа.

Икки раз за разом взмахивал Интэцу, сжимая его окровавленными руками.

Правильно ли он поступал тогда?

Мальчик не знал, станет ли сильнее. Он вообще ничего не знал и читал мангу, перенимая техники нарисованных героев.

Икки постепенно совершенствовал свой стиль, однако никто не собирался учить его, поэтому он прятался в кустах и, подглядывая за тренировками детей из побочных ветвей рода, имитировал их приёмы.

«Я отлично помню то одиночество».

Наставники в равной мере награждали подопечных суровыми выговорами и щедрой похвалой, но мальчику так и не довелось испытать этого.

Средняя школа.

Икки подрос и ездил по всей стране, посещая додзё и набираясь опыта.

И как-то раз…

Он договорился о поединке, однако не успел рефери дать сигнал к началу боя, как другие ученики накинулись на него со спины и повалили на пол.

— Это плата за твоё высокомерие. Больше ты не будешь ходить по додзё и сражать тамошних учеников, — сказал оппонент — взрослый мужчина — взял его за руку… и резким движением сломал мизинец.

Икки ещё не ощутил приход боли, а мужчина расхохотался и сломал остальные пальцы.

Никто не пытался помочь мальчику.

Все только смеялись и наслаждались жестоким шоу.

Память до сих пор хранила боль и страх, испытанные во время того самосуда.

И наконец старшая школа, прошлый год.

— Эй, эй. Непротивление не доказывает твою силу. Встань и выйди против Охотника. Напади на него в ответ.

Он, истыканный стрелами Кирихары, и холодные взгляды учителей.

А также…

— Прости, Куроганэ. Я больше не могу с тобой дружить.

Единственный друг, который бросил его.

В голове снова зазвучал его собственный шёпот:

— И снова ты наступаешь на те же грабли, снова ползёшь навстречу горю. Рёма ляпнул первое, что пришло в голову, а ты повёлся. Как отец и говорил, ты должен был вернуться к прежней жизни, и тогда ты не страдал бы так, как сейчас. Тебе не пришлось бы идти на заклание. Недостижимая мечта ведёт к единственному закономерному итогу: мучениям. Наш мир таков, что каждому воздаётся по способностям. За пределами этих рамок их ждут боль и одиночество. Так что? Согласен? Понял, что твои трепыхания бессмысленны? Будь проще, флегматичнее. Не привязывай себя к глупой фразе мертвеца. Усни, и всё разрешится. Слова Куроганэ Рёмы никогда больше не побеспокоят тебя. Ну же. Усни.

«Да, это верно. Надо махнуть на всё рукой и уснуть. Я устал от постоянной боли, а сон принесёт долгожданный покой. Безмятежность. Да, я знаю это. Знаю, и всё-таки…»

— А-а-а! А-а-а-а-а!!!

Клокоча ошмётками гноя в горле, Икки поднялся и тяжело зашагал в гору, прорываясь сквозь метель.

— Остановись. Зачем ты терзаешь себя? — спросил голос.

«Не знаю».

От воспоминаний остались жалкие осколки, а мысли тянулись и отказывались принимать форму.

И только один образ полыхал на самой грани сознания.

Багровый огонь.

Огненно-красные волосы, трепещущие на ветру и рассыпающие яркие искры.

«Чьи они? Кто это? Кто идёт прочь от меня? Не помню… Но каждый раз, когда я вижу эти волосы, сердце ноет в сладкой истоме, по окоченевшему телу прокатываются волны жара, а мышцы наполняются силой».

— Говорю тебе, усни. Как тот, от которого никто ничего не ждёт, одолеет Райкири? Ну выйдешь ты на арену, а что потом? Что ты можешь?

«Не знаю. Я не помню, куда иду, зачем иду. Но… Да, но… Этот жар… Он шепчет… Что я дал обещание».

«По… рёмся… выс… рыц…» — выловил он обрывки фраз из омута памяти.

«Не помню, что именно, но я пообещал это любимому человеку… А ещё… Я слышу голоса. Не разберу, что они говорят, но узнаю их… Они подбадривают меня. А значит… я должен идти», — твёрдо ответил Икки.

И тогда искуситель сокрушённо вздохнул.

— Ясно. Ты выбрал бесконечные муки. — Он пронзительно расхохотался и добавил. — Тщетные потуги.

И тут…

«А…»

Ноги подогнулись, и Икки упал на колени.

Перед самыми воротами академии.

Тело достигло предела, и никакая, даже алмазная воля, не заставила бы его подняться.

Сил не осталось совершенно.

Икки Куроганэ достиг своего предела.

— Тебе конец, — равнодушно вынес вердикт искуситель.

Невидимая рука безжалостно перерезала нити, и парень начал заваливаться вперёд, чтобы никогда больше не подняться.

Но…

Тёплые нежные руки подхватили его, и кто-то поговорил дрожащим, но оттого не менее красивым, мелодичным, как звон колокольчика, голосом:

— С возвращением, онии-сама.

В то же мгновение сознание всколыхнулось.

Икки вспомнил о своей единственной, самой любимой сестрёнке и с замиранием сердца прошептал:

— Сидзуку…

Подхватив брата, Сидзуку сдавленным от слёз голосом проговорила:

— После вчерашнего разговора с Токой-сан я места себе не находила от волнения, разрывалась между желанием остановить тебя и желанием поддержать… Если честно, я хотела схватить тебя и никуда не пускать. Хотела обнять и сказать: «Хватит. Ты и так сделал слишком много. Не надо, не терзай себя. Каждую твою рану я ощущаю как свою. Давай оставим рыцарство и пойдём домой. Что? Там ты чувствуешь себя как в клетке? Может быть. Но на этот раз с тобой буду я. Я избавлю тебя от одиночества, буду любить тебя как мать, как сестра, как друг и как девушка. Я исполню любое твое желание…» Я правда хотела остановить тебя. Но не решалась на этот шаг. Ведь в академии ты нашёл своё счастье, и я впервые услышала твой чистый, искренний смех. Конечно, ты и дома улыбался и даже смеялся, но не так. Я поняла, что наконец-то обрела старшего брата. И, обретя, не могла лишиться. Поэтому я решила: когда ты придёшь сюда сам, по своей воле… все мы поддержим тебя так сильно, как только сможем! — прокричала она последние слова.

И…

— Да, семпай! Ты точно победишь!

— Бой еще не начался! Быстрее!

— Куроганэ-кун! До арены осталось совсем немного! Не сдавайся!

— Икки-ку-ун! Бейся-а-а-а-а-а!

— Давай, сделай последний рывок! Покажи нам силу своего духа!

Друзья, одноклассники, подопечные и побеждённые соперники — как оказалось, Икки вышла встретить целая толпа.

Сидзуку улыбнулась, увидев, как брат округлил глаза.